Оказалось, она была права. Руби закатила глаза. Она не была любительницей молока, за исключением молока с добавлением клубники, шоколада или – что она особенно обожала – банана.
Оставшись одна, Руби стала искать подходящее место, чтобы избавиться от нелюбимого напитка. В приемной не было растений, а выливать молоко в одну из декоративных стеклянных ваз ей показалось невежливым. Она еще раз окинула взглядом комнату и заметила, что одну оконную секцию в приемной можно открыть. Руби встала на табурет, протянула руку и повернула задвижку. Потом распахнула окно, в комнату ворвался свежий ветерок, и Руби поневоле задумалась, как славно было бы посидеть снаружи, на чистом воздухе…
В итоге Руби теперь сидела на карнизе небоскреба в шестистах футах над улицей, шевелила пальцами ног и рассматривала панораму, раскинувшуюся внизу. Она чувствовала себя совершенно спокойно, сидя вот так на краю пустоты. У Руби Редфорт не было проблем с высотой: она никогда не страдала от головокружений и не испытывала странного желания сделать шаг вниз. Страх никогда не руководил действиями Руби, но сейчас страха не было вообще. Похоже, она достигла состояния полного бесстрашия.
Взяв стакан, Руби выплеснула молоко, наблюдая, как жидкость рассыпается на мелкие капли и распыляется в воздухе. Девушка аккуратно поставила пустой стакан на карниз и решила, что не прочь немного прогуляться вокруг здания и посмотреть, как ее отец обрабатывает Барнаби Клиторпса – почему бы и нет?
Карниз был относительно широким, и по нему было легко дойти до южного углового окна и заглянуть в кабинет мистера Клиторпса. Презентация с показом слайдов явно была в разгаре, потому что жалюзи были опущены, и Руби могла рассмотреть лишь то, что было видно в щели между пластинами. Несколько подчиненных Барнаби сидели у стола, глядя на творения дизайнеров из агентства, где работал Редфорт. Сейчас на экране сиял девиз, который рекламное агентство разрабатывало и сверяло в течение нескольких недель: «Чтобы Поверить, Нужно Ощутить!»
Руби видела лицо мистера Клиторпса – он явно был недоволен. Чуть-чуть сместившись по карнизу, Руби посмотрела на своего отца. Он, как обычно, выглядел совершенно спокойным, ничуть не встревоженным, но она знала, что он нервничает, потому что он как раз сейчас направлялся к окну. В напряженной ситуации первой реакцией мистера Редфорта было глотнуть свежего воздуха. От беспокойства у него начиналось нечто вроде клаустрофобии – когда в помещении накапливалось слишком много стресса, ему становилось трудно дышать.
Руби пригнулась, стараясь стать как можно незаметнее. Вряд ли Брент мог увидеть ее сквозь жалюзи, однако девушка не хотела рисковать.
Быть может, открыв окно на семьдесят втором этаже, Брент Редфорт и обрел спокойствие, однако на его дочери это сказалось совершенно противоположным образом. Руби не ожидала, как именно откроется окно: она полагала, что оно откидывается в верхней части, но не учла, что механизм открывания огромной створки был поворотно-откидным, и когда мистер Редфорт целиком распахнул эту створку наружу, Руби просто смахнуло с карниза в воздух. Она приземлилась на одну из подвешенных на канатах люлек, при помощи которых рабочие мыли окна небоскреба снаружи, разъезжая вверх-вниз и вправо-влево через целые акры стекла, – или, точнее, уцепилась за нее. К счастью, сейчас никого из рабочих в люльке не было – однако, к несчастью, это означало, что некому было втянуть Руби внутрь.
Вися в шести сотнях футов над оживленной улицей, где гудели и рычали автомобили, девушка осознала иронию ситуации – ее отец, заботясь о ее безопасности, едва не убил ее.
Однако сейчас она изо всех сил старалась рассматривать происходящее с положительной стороны.
Глава 2. Болтовня
Вися на кончиках пальцев, Руби посмотрела вниз, на паутину улиц. Она видела знаменитый старинный городской кинотеатр – «Алую Пагоду»; японский садик перед ним, фонарные столбы, украшенные флагами, и ярко горящие на них фонари – иллюминация в честь проходящего в этом году Твинфордского кинофестиваля «Свидание с Приключениями».
На фестивале показывали романтическо-приключенческие фильмы, как раз такие, которые очень любили Руби и миссис Дигби. И, несомненно, ситуация, в которой сейчас оказалась девушка, очень напоминала сцену из какого-нибудь подобного фильма.
Только вот у Руби не было страховки, и внизу не была натянута сетка; к тому же ей нужно было выбраться прежде, чем кто-нибудь поднимет тревогу. Собравшись с силами, она подтянулась и залезла в окномойную люльку, а потом нашла пульт управления и стала разбираться, как ей подняться к тому окну, из которого она вылезла. Она без труда могла отличить его от других окон – ведь возле него на карнизе стоял пустой стакан из-под молока.
Вылезая из люльки, Руби услышала знакомый голос:
– Эй, детка, ты собираешься вернуться внутрь?
Окинув взглядом приемную, девушка увидела высокого, хорошо одетого мужчину. Вид у него был умеренно встревоженный.
– Я заставила тебя нервничать? – спросила Руби.
– Единственная персона, которая заставляет меня нервничать, – это контролерша стояночных мест с Третьей авеню, где я припарковался во втором ряду.
– Блин, Хитч, почему бы тебе не найти нормальное парковочное место?
– Ты думаешь, в этом городе легко припарковаться? – парировал Хитч.
Руби вздохнула и кувырком ввалилась через подоконник обратно в приемную. Она приземлилась на длинный изящный кофейный столик, украшавший это безупречно убранное помещение. Ручки разлетелись по всей столешнице, чашка с декоративными стеклянными шариками опрокинулась, и ее содержимое рассыпалось по полу, частично закатившись под мебель.
Хитч возвел глаза к потолку.
– Молодец, детка, ты сама аккуратность.
– Ладно, ладно, – отмахнулась Руби, собирая ручки и засовывая обратно в стаканчик-карандашницу. – Не поднимай из-за этого такой шум.
ХИТЧ: Поверь мне, шум подниму вовсе не я. Мистер Барнаби Х. Клиторпс – очень специфическая личность.
РУБИ: И что он сделает – вывесит меня за ноги за окном?
ХИТЧ: Вполне возможно.
РУБИ: Ого, он, наверное, действительно любит, чтобы его ручки стояли аккуратно.
ХИТЧ: Не сомневайся в этом, Редфорт.
РУБИ: И что ты здесь делаешь? Уже вернулся из летнего отпуска?
ХИТЧ: Что-то вроде того.
РУБИ: Где ты вообще был?
ХИТЧ: Это секретная информация.
РУБИ: Секретный отпуск?
ХИТЧ: Я был не в отпуске.
РУБИ: Но ты сам только что сказал, что да.
ХИТЧ: Я не говорил, это ты сказала.
РУБИ: Черт, как мне не хватало вот такой болтовни с тобой. И куда мы идем?
