– И зажима на нем не было.
– И зажима не было, – подтвердил Блэкер.
– Ты не думаешь, что Найлстон мог проглотить его? – предположила Руби.
– Я считаю, что это невозможно, – отозвался Блэкер. – Если бы ребенок съел такую штуковину, он сейчас был бы в больнице. То же самое относится к собаке. И в любом случае это не объясняет ни то, почему было открыто окно, ни то, почему была отперта входная дверь.
– Если только это не мошенничество ради страховки, – вставил Фроорн, выходя из «Лягушачьей капсулы» с папкой и передавая ее Блэкеру. – Они могли фальсифицировать ограбление – может быть, им нужны деньги.
– Они живут на Авеню-Уок в «Уоррингтоне», как они могут нуждаться в деньгах? – возразила Руби.
– Внешние признаки могут быть обманчивы, – ответил Блэкер. – Никогда не следует оценивать что-либо по ним. Определенно следует проверить банковский счет Томпсонов.
– Мы отрядим кого-нибудь это сделать, – сказал Фроорн. – Они могут проверить финансовое положение Томпсонов и узнать, нет ли у них долгов.
– Если бы у них были долги, вряд ли бы они сообщили о пропаже только одной ценной вещи, – отозвалась Руби.
– Верно, поэтому как наиболее вероятную версию мы рассматриваем то, что мистер Томпсон просто куда-то подевал зажим для галстука, оставил окно открытым и забыл запереть входную дверь, когда вернулся домой, – сообщил Блэкер. – Однако полиция убеждена, что это все тот же вор. Как бы то ни было, без этой карточки мы вряд ли что-то сможем сделать.
– А что делают Томпсоны, пока все это творится в их квартире? – спросила Руби.
– Они решили на несколько дней уехать из города, – ответил Блэкер. – Миссис Томпсон чувствует себя неуютно при мысли о том, что кто-то может залезть в окно когда ему вздумается.
Когда Руби вернулась домой, основной домашний телефон звонил. Она сняла трубку и произнесла:
– Стоматологическая клиника «Вставная челюсть». У вас есть кариес – у нас есть щипцы.
– Извините, – произнес голос Элейн Лимон, – мне нужно поговорить с Руби, Руби Редфорт.
– Ничем не могу помочь, леди.
– Вы уверены? Я хочу предложить ей посидеть с моим малышом Арчи в его день рождения, она его очень любит.
– Это вряд ли.
– Почему?
– Я хочу сказать, что вы набрали неверный номер.
– Но этого не может быть, номер Редфортов записан в моем устройстве быстрого набора.
– Послушайте, уважаемая, если вам не нужна срочная помощь стоматолога, не занимайте линию, пожалуйста.
Миссис Лимон повесила трубку, и Руби переключила телефон на автоответчик.
Из кухни выглянула миссис Дигби.
– Дитя, я уверена, что сам Князь Лжи мог бы научиться у тебя паре трюков.
В тот самый момент, когда Руби переодевалась в свой ночной наряд – длинную и широкую футболку с надписью «Супергерой», перед ее мысленным взором возникло лицо Арчи Лимона.
«Почему? – задумалась она. – Что мой мозг хочет мне сказать?»
Где-то в глубине ее сознания одна мысль пыталась подцепиться к другой. Когда Руби была ребенком, она иногда воображала, что где-то у нее в голове сидит крошечный человечек, маленький клерк, который сортирует факты, просматривает идеи, отлавливает случайные мысли и подшивает их по папкам. Когда она пыталась что-то вспомнить, она представляла, как этот человечек идет искать нужное в одном из множества крохотных ящичков каталога.
Она надеялась, что этот клерк в скором времени отыщет что-нибудь.
Руби отправилась в ванную, чтобы почистить зубы. Потом она ополоснула лицо, осмотрела недавно сросшуюся руку и зажившую ступню – шрам уже почти исчез. Она помассировала его с маслом для увлажнения детской кожи, которое специально для этого купила ей миссис Дигби, и как раз в этот момент крошечный клерк в голове Руби нашел то, что было нужно: Арчи Лимон и Найлстон Томпсон.
Оба маленькие дети, оба любят ползать и хватать все, что подвернется.
Галстук лежал в собачьей миске, потому что его положил туда Найлстон. Галстук должен был находиться там, где бросил его мистер Томпсон, то есть, скорее всего, не в шкафу, как тот утверждал, а на полу в детской. А значит, карточка, скорее всего, была тоже оставлена на полу поверх галстука.
Найлстон, должно быть, схватил карточку вместе с галстуком, и где она теперь, остается только гадать. Конечно, это была всего лишь теория, Руби не могла ее доказать… если только не отправиться на место происшествия и не поискать карточку. Конечно, Руби могла подождать до утра или позвонить кому-нибудь прямо сейчас и рассказать о своих догадках, но она чувствовала, что должна сделать это сама. В конце концов, это была ее теория.
Девушка задумалась о том, что скажет на этот счет Хитч, и решила, что лучше этого не представлять.
Руби переоделась в костюм для лазания: черная одежда, верхолазные ботинки, перчатки и поясная сумка с тальком. Она сняла очки, надела контактные линзы, закрепила волосы заколкой и нашла теплую шерстяную шапочку – на высоте тридцать седьмого этажа наверняка будет холодновато. Она решила, что следует избрать тот же маршрут, которым проник в квартиру вор, чтобы понять, каким образом он это сделал, и одновременно не попасться на глаза охраннику, сидящему у дверей подъезда: Руби была совершенно уверена, что в доме есть охрана, и надеялась только, что ванную Томпсонов никто стеречь не додумается.
Она сделала глубокий вдох. Ей предстояло вскарабкаться по внешней стене высотного здания.
Тихий голосок у нее в голове предупредил: «Именно о таких опасных трюках и говорил Хитч. Если он узнает, можешь попрощаться со «Спектром».
«Заткнись», – подумала Руби.
Глава 32. Мистер Картофелина
На то, чтобы добраться до здания «Уоррингтон» на Авеню-Уок, Руби потребовалось приблизительно двадцать три минуты. Оказавшись возле высотки, она спрятала скейтборд за низкой каменной оградой у стены высотки, потом стала высматривать, где легче всего будет вскарабкаться наверх так, чтобы ее не заметили.
Это восхождение было совсем не легким, и, ползя вверх по фасаду здания, Руби старалась не думать о тех трудностях, которые ждут ее впереди, и о том, что она будет врать, если охрана здания решит заглянуть в квартиру и проверить, что там творится. Вдоль стены «Уоррингтона» дул ветер, дергая Руби за волосы и замедляя восхождение; с другой стороны, это означало, что у всех жильцов в доме форточки плотно закрыты, и никто ее не услышит.
Добравшись до тридцать седьмого этажа, она посмотрела вниз: отсюда припаркованные у дома машины и несколько запоздалых ночных прохожих казались совсем крошечными. Было довольно холодно, и Руби, надо признать, чувствовала себя неуютно, однако страха не ощущала. Здесь, на оконном карнизе, она чувствовала себя в своей стихии. Она надеялась, что это окно детской комнаты. «Попробуем», – решила девушка и приступила к открыванию окна. При помощи лазерного резака, встроенного в «спасательные часы», она справилась в считаные минуты и, проникнув внутрь, мягко спрыгнула на застеленный ковром пол.
