– Соберитесь, – посоветовал Клод, – или обязательно упадете. Что бы вы ни делали, не смотрите вниз.
– Да вы с ума сошли! Я и вверх-то не смотрю. – Именно благодаря подобным репликам Марго Бардем стала знаменитой.
Неожиданно по ним мазнул луч прожектора, и на долю секунды они оказались в пятне света. Потом снова наступила темнота, но толпа сперва дружно охнула, а потом зааплодировала.
– Они не будут так хлопать, когда вы сорветесь вниз.
Зрители видели лишь Марго Бардем, идущую по канату, – ее похититель был невидим. Теперь ее освещали яркие прожекторы: толпа в благоговении наблюдала за зрелищем, которое считала отлично срежиссированным выступлением, великолепным завершением кинофестиваля, приуроченным к мировой премьере фильма «Ощути страх» с участием Марго Бардем.
– Боже, какое зрелище! – промолвил Брент Редфорт. – Надо отдать им должное, они знают, как поразить зрителей!
– Кто знал, что Марго Бардем способна на такое? Сколько же ей лет? – ахнула Сабина.
– Если бы Руби только видела это! – подхватил Брент.
Руби делала именно то, что сказал ей Хитч, – стояла на самом краю парапета отеля и осторожно постукивала носочком по канату. По этому натянутому стальному тросу она посылала сообщение: «тап-тап-тап».
Она чувствовала, как изменилось натяжение каната, и понимала, что канатоходец заметил ее присутствие. Он был невидим, но она ощущала его страх.
– Привет, Клод! – крикнула она. – Хорошо выглядишь.
Еще один блуждающий луч прожектора поймал маленькую фигурку, стоящую у самого края крыши «Циркус-Гранде».
– Боже, это великолепно, как они ухитряются это делать на таком ветру? – Сабина изо всех сил пыталась укротить свое платье, которое словно бы стремилось улететь. – Руби советовала мне надеть платье из парчи, но разве я когда-нибудь ее слушалась. Нет, конечно же.
– Я знаю, чего ты хочешь, – крикнула Руби, и ветер подхватил ее голос. – Ты хочешь признания для Канареечки. Я нашла карточки, которые ты оставлял, и я с тобой согласна – нужно явить ее миру.
Он, несомненно, слышал это. Руби не видела его, но видела несчастную Марго Бардем, неуклюже ступающую по тонкому тросу. Клод, очевидно, шел впереди нее, держа ее за руки и выжидая подходящего момента, чтобы отпустить ее.
– Джордж Катсель забрал у нее все, он сломал ее, он все равно что сам столкнул мою мать с каната! – закричал в ответ Клод.
– Так почему за преступления Катселя ты наказываешь Марго? – отозвалась Руби.
– Потому что она заняла место моей матери, похитила то, что по праву принадлежало Селесте, украла ее у меня – и заставила ее исчезнуть. Никто даже не знает ее имени. Она незрима для этого мира.
– Если ты убьешь Марго, то все навеки запомнят, что сын Канареечки стал убийцей. И эта история не принесет славы ни тебе, ни твоей матери.
Молчание.
– Знаешь, ты не кажешься мне способным на убийство, – крикнула Руби. – Поверь мне, в своей жизни я встречала преступников, и насколько я их знаю, они не будут подхватывать человека, который проваливается сквозь пол, – ведь это ты спас мне жизнь, верно, Клод?
– Ты просто попалась мне под руку, это было совпадение, а не мой выбор, так получилось.
– Совпадений не существует, – возразила Руби. – Ты спас меня, потому что я могу изменить твою судьбу.
– Ты? – крикнул в ответ Клод. – Да что ты можешь сделать?
– Я могу сделать так, чтобы Селесту снова увидели?
– Ты что, Супергёрл?
– Я бы так не сказала, я просто знаю нужных людей, вот и все. У меня есть номер телефона суперженщины из оргкомитета кинофестиваля. Одно слово – и твоя мать будет прославлена на все времена… ей будут ставить памятники. Поверь мне.
– Как я могу тебе поверить?
– Не знаю, – ответила Руби, обеими ногами ступая на стальной трос. – Но я тебе верю, я стою на канате в трех сотнях футов над землей – и если ты подпрыгнешь и опустишься на него, я упаду.
Ветер усиливался, надвигался настоящий ураган. Руби нужно было заставить Клода спуститься вниз. И, что еще важнее, ей нужно было, чтобы Марго Бардем тоже благополучно оказалась внизу.
– Не убивай Марго Бардем, просто отведи ее обратно на крышу, и я сдержу свое слово.
Если бы ставки не были так высоки, этот обмен репликами между девушкой и человеком-невидимкой мог бы показаться комическим, но ставки были чрезвычайно высокими, выше и быть не может – и лишь стальной трос отделял жизнь от смерти.
– Ты даешь слово?
– Слово чести гёрлскаута, – крикнула Руби.
– Мне кажется, операторы забыли включить микрофоны, – заметил Брент. – Я не слышу, что они говорят.
– Эта малышка очень хороша, – отозвалась Сабина. – Как ты думаешь, это профессиональная актриса? Она такая маленькая, выглядит совсем как дитя.
Как раз в тот момент, когда Клод повернулся, чтобы препроводить Марго Бардем в безопасное место, раздался оглушительный удар.
Мощный порыв ветра налетел на хрупкий шпиль «Алой Пагоды», сорвал его с крыши и обрушил на черепицу. Конец шпиля ударил по витому орнаменту, к которому был прикреплен трос, и по канату прошла сильная волна.
Люди внизу услышали пронзительный крик, когда Марго Бардем сорвалась с троса.
Руби вскрикнула.
Зрители ахнули, видя, как женщина кувыркается, падая с высоты, – и ахнули снова, когда фигура в черном, мелькнув в луче прожектора, подхватила ее прямо в воздухе. Все случилось так быстро, что никто не понял, что же случилось на самом деле.
– Мне кажется, или этот тип был похож на Хитча? – спросил Брент.
– Если бы! – вздохнула Сабина. – Знаешь, Брент, если бы Хитч поймал меня, когда я упала бы с крыши, я удвоила бы ему жалованье.
Тот же самый порыв ветра, который сорвал с театра шпиль, отбросил Руби назад, с каната на крышу отеля. Ей везло – всегда везло. Она поднялась на ноги и выглянула за парапет.
– Вот видишь, Хитч, – сказала она вслух, – я все еще жива.
– Пока что – да.
Руби резко обернулась. Этот голос был ей знаком.
– Девять Жизней?
Темная фигура, стоящая у нее за спиной, засмеялась.
– А кто же еще? – отозвалась она, хватая Руби за руки и заламывая их за спину. Щелк, щелк — на запястьях девушки сомкнулись браслеты наручников.
– Черт, ну откуда ты взялась? – проскулила Руби. – Сколько же у тебя жизней?
Глава 53. Лучшая итальянская кожа
Руби видела женщину, одетую, как убийца из кинофильма. На ней был облегающий черный комбинезон, длинные рыжие волосы были распущены, и ветер развевал их вокруг лица. Кожа цвета слоновой кости, голубые глаза. В руке у нее что-то ярко блестело.
