Но Тесс знала, что графа ей не одолеть. Джиллиан понял это по выражению ее лица и вздохнул с облегчением.
– Не ходите за нами, – приказал граф, прежде чем исчезнуть с Тесс в дверях. – Иначе я за себя не отвечаю.
Не в силах ничего сделать, все четверо беспомощно наблюдали, как Кристобаль и Тесс вышли из комнаты. Послышались шаги по металлической лестнице.
– Прости… – промолвил Джиан, но Джиллиан жестом попросил его молчать.
Глава
25
Свет.
Резкая боль.
Аура пришла в себя – грудь болела так, будто по ней пробежало целое стадо, кроша ребра, а внутренности превращая в кашу.
– Аура!
Она закашлялась, отплевываясь. К горлу подступила тошнота. Кто-то перевернул ее на бок. Аура подобрала колени и застонала, захлебываясь водой.
– Аура!
Удивительно: она видит свет, чувствует боль и дышит, хотя столько времени провела под водой.
Глаза застил красный цвет. Кровь? Может быть, она ослепла?
Предзакатное небо. Солнце садилось где-то за горами. Человек, склонившийся над ней, наконец перестал надавливать на грудь, откачивая воду из легких.
– Почему… – силилась Аура сказать, не слыша саму себя. – Почему… – На этот раз голос ее прозвучал глухо, словно из-за стены, и казался чужим. Но голос принадлежал ей, а стеной была ее собственная слабость.
«Почему я все еще жива?»
– Не бойся, – прошептала та, чьи руки лежали на ее груди. В лучах света показалось лицо. Лицо богини. – Не бойся, – повторила Иннин, спокойно улыбнувшись. – Ты оправишься. И довольно скоро. Так всегда бывает.
– Я… утонула? – Аура спотыкалась на каждом слове, язык ее не слушался.
– Да, – подтвердила Иннин.
– Да? – переспросила Аура, попытавшись приподняться. Это оказалось не так легко. Шею ломило так, будто она застудила ее, целый день просидев на сквозняке.
– Ты утонула, но не умерла.
Аура подняла руку, словно желая заслониться от этих слов, как от удара. И заметила, что в руке у нее сабля.
Иннин проследила за ее взглядом.
– Я пыталась отнять ее у тебя. Но ты не отдавала.
– Что… что я… – запнулась Аура.
Красное небо… Она пыталась вспомнить. Так много красного.
Сабля погнута, лезвие в зазубринах.
– Это… не мое, – продолжала она.
– Это сабля ассасина, – объяснила Иннин. – Наверное, ты ее отобрала.
Вспоминалась только кровь, застившая глаза.
– Я… – Аура снова умолкла. Память возвращалась, картинки всплывали в сознании.
Саблю она вытащила у него из-за пояса. А потом…
– Не думай об этом, – тихо сказала Иннин. – Ты жива, и это главное.
Аура приставила саблю к его руке, к руке мертвеца. И…
– Ты только душу себе бередишь.
…отрезала ему кисть. Сначала разрезала черную ткань, затем – плоть, мышцы, сухожилия. Кости. Повсюду кровь, она ощущала ее вкус и даже – каким-то невероятным образом – запах. Словно акула на охоте.
Все это время она дышала. Легкие ее заполнились водой, но она не умерла.
– Это первый раз, да? – В голосе Иннин звучало неподдельное сострадание.
– Первый… – отрешенно повторила Аура.
Тело твое умерло. Но не душа. Это одна из тайн, Аура. Одна из нескольких, а может, и из многих – даже я всего не знаю. Ты умрешь, если тебя ранят насмерть – попадут прямо в сердце, отрубят голову или затопчут лошадьми. Ты можешь умереть и от некоторых болезней – я видела, как бессмертные погибали от чумы и других эпидемий, оставшихся в прошлом. Ты можешь истечь кровью, во всяком случае, мне так кажется. Но не можешь захлебнуться, как обычный человек. И задохнуться тоже. Насчет замерзнуть насмерть – не знаю, хотя стоило бы выяснить. – Иннин улыбнулась, снова попытавшись отобрать кинжал. На этот раз пальцы Ауры разжались. – Мне пять тысяч лет, но я еще многого не знаю. Кое-что я испытала на себе ради интереса и, конечно, не раз оказывалась на волосок от гибели не по своей воле. Сколько людей каждый день умирают не своей смертью? За пять тысяч лет я побывала в этой очереди много раз. Я тонула при кораблекрушении в Бенгальском заливе, задыхалась в горящем амбаре в Трое. Была в Лондоне, когда город стоял в дыму и огне и погибло бесчисленное множество людей. Я видела десятки катастроф и в половине из них гибла. Но я бессмертна, Аура. Как и ты.
Аура рассматривала свою руку, которая еще недавно сжимала саблю. Вода смыла все следы крови. Но Аура все равно не могла выбросить из головы то, что случилось. Все пережитое еще долго будет ее мучить.
– Я ничего не знала, – промолвила Аура.
– Откуда тебе знать? Мне понадобились на это столетия. Никто мне ничего не рассказывал. Наверное, и твой отец знал далеко не все. Нас можно убить несколькими способами. И может быть, один из них – одиночество…
Аура помотала головой. Она захлебнулась. Умерла. И все-таки она жива.
Она осторожно приподнялась, словно опасаясь, что смерть заметит ускользнувшую жертву и заявит о своих правах – пусть и с опозданием.
Но Аура жива и будет жить дальше. Иннин права. Бессмертие – действительно дар. Однако за этот дар придется дорого заплатить.
– Я не хочу, – сказала она медленно, точно вспоминая каждое слово.
– Конечно, хочешь, – ответила Иннин так спокойно, будто обучала Ауру таблице умножения. – Может быть, в этом и дело – ты хочешь этого изо всех сил и всегда хотела. Зачем же противиться?
Иннин помолчала, но, не дождавшись ответа, продолжила:
– Сейчас не время об этом раздумывать. Там, на озере, что-то происходит… И нам нужно торопиться.
Аура мигом подскочила, словно этот разговор ей приснился.
– Что с Джианом и Тесс? И где Константин?
– Они все на острове.
– Константин тоже?
– Да. Но не один.
– А с кем? – Аура догадалась по взгляду Иннин.
– С сыном Морганта.
– С Джиллианом?
– Да. С ними племянница графа. Она тоже из ордена тамплиеров.
Ауре понадобилось время, чтобы все осмыслить.
– А дети?
– Они благополучно добрались до берега. Пытались спасти тебя. А потом на яхте Кристобаля поплыли на остров. Что произошло потом, не знаю. Я лишь видела, что твой друг и двое других тоже отправились туда. Но чуть позже.
«Друг? Кого она имеет в виду? Джиллиана или Константина?» Голова шла кругом, собраться с мыслями не удавалось. Перед глазами плясали картины: труп в воде, Джиан, пытавшийся освободить ее, сабли ассасинов…
