– Жаль.
– Да, ты прав.
Граф склонил голову, видимо, раздумывая, что она имеет в виду, и пожал плечами.
– Отойди вон туда. – Он указал на стену замка. – И стой там, если не хочешь, чтобы с девочкой что-то случилось.
Аура не двинулась с места.
– Ты и правда убьешь ее?
Серьезность его тона не оставила сомнений.
– Если ты не оставишь мне выбора.
Аура кивнула и попятилась к стене.
Кристобаль подтолкнул Тесс, и они пошли к конюшням по узкой дорожке между стеной и берегом. Интересно, догадается ли Кристобаль перестрелять лошадей, чтобы никто не смог их догнать?
– Прощай, Аура.
– Ты знал, что Рафаэль был женат?
Кристобаль остановился и нахмурился:
– Это шутка?
– Ты знал?
Граф не ответил.
– Когда ты видела его в последний раз?
– В тот вечер, когда уезжала из Парижа. Дважды. Сначала у него в квартире. Там я и застала его больную жену. А второй раз на вокзале.
– Он тоже уезжал?
Неужели Кристобаль волнуется, что война застанет Рафаэля в городе? Но это же нелепо! Впрочем, так выглядело все, что делал граф.
– Ты привязан к нему сильнее, чем я думала, – ответила Аура. – Сильнее, чем он сам думал.
– Где он сейчас?
– Полагаю, там же, на вокзале.
Кристобаль удивленно посмотрел на Ауру, но, прежде чем он потерял терпение, та продолжила:
– Последний раз я видела его в камере хранения. Вернее, его голову. Вместе с головой жены.
Граф не изменился в лице, но застыл, точно мраморная статуя. Побледнел. И вдруг расхохотался так театрально и громко, что Тесс вздрогнула.
– Что за чушь!
– Это не чушь.
– Ты просто тянешь время.
– Зачем мне это? Все равно, пока сюда доберутся остальные, ты уже давно будешь за горами.
Кристобаль опять толкнул Тесс, на этот раз грубее. Ауре стоило немалых усилий остаться невозмутимой, видя боль и страх в глазах девочки. Нужно было сохранять спокойствие. Конечно, Кристобаль прав: она тянула время. Но не для Константина и Джиллиана. А для черной фигуры, которая неслышно поднялась из воды за спиной графа.
Сделав несколько шагов, Кристобаль замер.
– Рафаэль мертв?
Аура кивнула и вкрадчиво произнесла:
– Его убил некто по имени Фуэнте. Обезглавил.
– Это правда? – Голос его дрожал.
Аура еще раз кивнула, стараясь не сводить с него глаз.
– Он мертв, – сказала она. И добавила уже шепотом: – Как и ты, Филипп.
Иннин раскинула руки у него за спиной, словно черная птица смерти, которая расправила крылья, готовясь взлететь.
Кристобаль услышал лишь, как с ее мокрой одежды падали капли.
Иннин не дала ему обернуться. Она прицелилась и вонзила ему в висок костяную шпильку для волос.
Глава
26
Ночь окутала горы и одинокий замок на краю мыса. У пирса горели факелы. Но Аура не видела, кто их зажег. Может, Константин? Последние несколько часов прошли как во сне: лица, голоса, объятия Джиана и Тесс и поцелуи Константина и, наконец, встреча с Джиллианом.
Джиллиан поцеловал ее в щеки и лоб, и Ауре показалось, будто она смотрит на себя со стороны. И эта отстраненность позволяла ей оставаться спокойной. Долгие годы Аура представляла себе эту встречу совершенно по-другому. Надеялась, что все можно вернуть и залечить раны.
Но вышло иначе.
Они шли вдоль берега и тихо разговаривали, пытаясь уместить восемь лет в несколько фраз и понимая, как сильно изменились. Однако в глубине души они все те же – словно Аура совсем недавно привела Джиллиана в лабораторию отца, в сад под крышей, где на могиле Нестора растет цветок бессмертия…
Как оказалось, они не утратили доверия друг к другу и наконец смогли поговорить о том, о чем так долго молчали. Прошлое они обсуждали, будто историю чужой жизни. Зашла речь и о сыне – на острове Джиан рассказал отцу, что натворил, и теперь они не знали, как поступить.
Они все глубже погружались в темноту, удаляясь от факелов на пирсе. Но все еще хорошо видели друг друга – небо было ясное, и кожа их светилась, словно припудренная звездной пылью. Над Сьеррой мерцали звезды, а в черной воде отражался серебристый полумесяц.
Наконец Аура рассказала об Иннин. О том, что бессмертная девушка поведала ей на площадке башни.
– Я уже говорил с ней, – признался Джиллиан. – Накануне.
– Так она все тебе рассказала?
– Она больше не хочет оставаться одна. Кто ее за это осудит?
Аура вспомнила слова Иннин: «Не мужчина и не женщина. Порождение алхимии. Дитя Морганта».
– И что она тебе сказала?
В свете звезд улыбка Джиллиана казалась грустной.
– Она хочет остаться с одним из нас. И ты ей это обещала.
– Иннин в одночасье стала врагом Кристобаля, после стольких лет… Можно ли ей доверять?
– Можно ли вообще доверять бессмертным?
Неужели Джиллиан намекает на то, как Аура поступила с ним?
– Я была неправа. Нельзя было так поступать. Но уже ничего не изменить. Этой ошибки не исправить. Не нужно напоминать мне об этом.
Джиллиан снова улыбнулся. На сей раз примирительно.
– Я не держу на тебя зла.
– Держишь.
– Нет. Это в прошлом. Теперь я знаю, что у нас есть выбор.
– Ты о самоубийстве? – сказала Аура не задумываясь. Цинизм в подобных разговорах стал делом привычным.
– Я о том, как с этим жить, – ответил он. – Есть множество способов примириться с бессмертием. Не только злоба или мания величия. К тому же у нас есть Иннин и ее опыт.
– У нас?
– Если ты не против, она останется со мной. И с Каризмой. Мы это обсуждали. Каризма – племянница Кристобаля и наследует этот замок. Новому ордену нужно пристанище. Мы не можем вечно ютиться в монастыре Святой Екатерины. Насчет сокровищ Ласкари, может, и заблуждался. И все же его замысел принес свои плоды. – Джиллиан обвел рукой окрестности. – Вот будущее Нового ордена. Сюда мы могли бы привести брата Джакомо с остальными и новых братьев и сестер ордена, если такие найдутся…
– И Иннин может остаться?
– Почему бы нет?
Аура на мгновение задумалась.
– Эта мысль придется ей по душе. Она говорила, что в ее возрасте начинаешь ценить постоянство. И я надеюсь, что после потери Verbum Dimissum она оставит попытки изменить мир.
