Джиллиан хотел что-то ответить, как вдруг услышал шаги за спиной. К ним незаметно подошла Иннин.
– Я не хотела подслушивать, – сказала она.
«Конечно нет, – подумала Аура. – Просто мимо проходила».
Иннин виновато улыбнулась.
– Я останусь, если можно, – обратилась она к Джиллиану. – Мне нравится вид на озеро с башни, особенно летом, когда над водой кружат птицы и ловят рыбу. Может быть, снова начать возделывать виноград?.. Я займусь этим, если хочешь.
Аура лишь усмехнулась. Но чем дольше она раздумывала над сказанным, тем разумнее казалась ей эта мысль. Похоже, Иннин знает, что говорит.
– Посмотрим, – ответил Джиллиан, но Аура заметила, что и ему пришлась по душе идея возрождения виноградника. Взглянув на Иннин, он добавил: – Только вот с Черной Исидой покончено. Больше никаких богинь.
Аура в который раз задумалась: может быть, вечная жизнь и делает человека божеством? Но кто вправе судить об этом?
– Новый орден… Звучит заманчиво, – сказала Иннин тихо, будто сама себе.
Она в задумчивости пошла обратно к замку.
Джиллиан и Аура смотрели ей вслед. Тонкий силуэт Иннин постепенно таял на фоне бескрайних просторов, с которыми ее связывала вечность.
– Пообещай мне кое-что, – начала Аура.
Джиллиан кивнул, заранее зная, о чем она попросит.
– Если с кем-то из нас случится то же самое – неважно, через пятьдесят, пятьсот или пять тысяч лет… И нас постигнет такое же одиночество, пообещай, что мы будем поддерживать друг друга.
Джиллиан молча обнял Ауру, прижал к себе, и они долго стояли, не говоря ни слова.
Наконец они вернулись. Вместе, но каждый сам по себе. Аура – к Константину. Джиллиан – к Каризме.
Они примирились со своим общим прошлым.
И заглянули в возможное будущее.
Эпилог
Через площадь Платерия, где когда-то стояли лавки серебряных дел мастеров, текла толпа паломников. Они подходили к восточному фасаду кафедрального собора Сантьяго-де-Компостелы, любуясь настенными рельефами с множеством скульптур, задыхались от восторга, а может быть, от тягот долгого пути.
Аура смотрела на фасад собора с верхнего этажа старинного особняка. Отсюда она могла разглядеть каменный рельеф музицирующего царя Давида. Но будь эта музыка слышна, даже она не заглушила бы гвалта толпы, собравшейся у собора. Внизу пели гимны и возносили молитвы, а здесь, наверху, царили тишина и умиротворение.
Аура тоже прибыла в Сантьяго-де-Компостелу как паломник. Она кое-что искала. Но на этот раз не предмет или нечто абстрактное, вроде Verbum Dimissum.
Аура искала двух подруг. И нашла их.
– Все, отныне – никаких видений, – тихо сказала она и отвернулась от окна.
Саломея Каскаден подавала чай со льдом, а Лукреция сосредоточенно помешивала кофе. Позади нее на стене висели часы в виде зубастого полинезийского божества с огненными волосами, круглыми глазами и сверкающими зубами.
– Никаких видений, – повторила Лукреция.
Ее рука едва заметно дрожала, как будто она все еще приходила в себя после сеанса, который сестры закончили всего несколько минут назад. А может быть, это притворство – по Лукреции никогда нельзя понять.
– Так вы говорите, что нашли ту женщину? – Саломея поставила охлажденный стеклянный графин на стол. – Черную Исиду?
– Да.
– Тогда ей незачем больше звать вас. – Она пожала плечами.
– Выходит, это она посылала мне видения, а вы тут ни при чем? – вздохнула Аура.
– Вас это пугает?
– Немного…
Ложка выскользнула из пальцев Лукреции и звякнула о чашку.
– Не переживайте. Все уже позади.
Аура снова посмотрела в окно – на людей, которые наконец достигли своей цели. А она?..
– Вы говорите, Шевалье с вами?
Впервые с лица Лукреции спала маска безразличия. Аура тихо усмехнулась. Что было между Лукрецией и Константином, ее не интересовало.
– Он сопровождал меня до Сантьяго-де-Компостелы, – объяснила Аура. – И поехал дальше в Португалию. Мы встретимся там через неделю.
Лукреция вздохнула – ее разбирало любопытство:
– Вы с ним…
– Я не знаю. Возможно, он так думает…
– Но вы не уверены? – спросила Саломея. Она, как всегда, была бесхитростнее сестры и не пыталась скрыть свои чувства.
Аура улыбнулась:
– У нас будет достаточно времени, чтобы во всем разобраться. Мне нравится Константин, но хотелось бы узнать его получше.
– А что об этом думает ваш сын? – спросила Лукреция.
– Джиан хорошо к нему относится. Тесс тоже. Ей он нравится, пожалуй, даже больше, чем Джиану.
– Дети тоже здесь?
– Они ждут меня в гостинице.
Константин предложил взять детей с собой в Португалию – помочь ему все подготовить, чтобы Аура могла как можно скорее въехать в дом, принадлежавший семье Инститорис. Хотя это, конечно же, только предлог. На самом деле Константин хотел дать Ауре отдохнуть. Она подписала доверенность, и один он бы справился даже быстрее. А главное – Джиан и Тесс сами не хотели никуда уезжать. Всего за несколько часов, проведенных у сестер Каскаден без детей, Ауре стало не по себе. Но ведь когда-нибудь это беспокойство пройдет.
Со дня смерти Кристобаля прошло почти три недели. Еще несколько дней они провели в замке. Потом Джиллиан уехал на Синай за остальными братьями ордена. Каризма хотела ехать с ним, но осталась подготовить замок к приезду братьев. Аура, Джиан и Тесс помогали ей наводить чистоту. Аура даже съездила в Сорию – нанять рабочих, чтобы немного перестроить здание. В замке не хватало окон и света, к тому же они собирались восстанавливать виноградник. Лишь на то, чтобы выровнять землю, уйдут месяцы.
В Сории Аура сняла со счета в банке большую сумму денег, чтобы Каризма ни в чем не нуждалась. Наконец, пожелав ей всего хорошего и оставив адрес в городе Синтра, что недалеко от Лиссабона, Аура покинула замок. В поезде она читала новости из Германии, Франции и Восточной Европы – они вселяли ужас. Война распространялась, как пожар, и, хотя Испания продолжала держать нейтралитет, Аура беспокоилась за людей, которых вынуждена была оставить. Сильветта с матерью давно покинули Германию и уже, наверное, в Америке. Но что с прислугой в замке? С жителями деревни? Аура понимала, что никак не может помочь им, и только бередила душу.
Прибыв в Сантьяго-де-Компостелу, Аура два дня разыскивала сестер Каскаден. Они сняли квартиру под чужими именами и зарабатывали тем, что показывали доверчивым паломникам явление Девы Марии и других святых. Дела шли хорошо – всего за несколько месяцев квартира стала походить на склад: она была забита предметами, которые сестрам привозили со всего мира паломники и путешественники. Страсть сестер к собирательству не знала границ!
