— Меня зовут Лоуренс, мадам, — сказал он, не понимая, почему она глядит на него будто на привидение. Наверное, дело в том, что, с ее точки зрения, он упал с неба. Он чувствовал, что она наделена волшебной силой. И потому учтиво спросил: — Вы, должно быть, жрица Богини?
— Можно и так сказать. — Глэдис все смотрела на него, запрокинув голову. — Я из того места, которое здесь называют Иномирьем.
Глаза Верховного главы невольно стрельнули в сторону ее белых мохнатых ножищ.
— Нет, это не мои настоящие ноги! — рявкнула она. — Я такой же человек, как и ты! А ты просто вылитый Лен — мой муж. Только Лен уже много лет как умер, поэтому ты, сдается мне, его этот, ну как его, двойник, вот! Да? Ты откуда взялся?
— Из Арта, — с мрачным достоинством отвечал Верховный глава. — А вы, я так понимаю, очередная участница Иномирского заговора?
А девочкам удалось сдвинуть дело с мертвой точки, вот молодчинки, подумала Глэдис.
— В некотором роде, — призналась она. — Только нечего так глядеть на меня, дружок. Лен никогда не мог меня одолеть, а я с тех пор еще многому научилась. Ты-то кто? Ваши боги и Силы направили меня, чтобы я встретила кого-то по пути, и ты, должно быть, он и есть.
Он наградил ее еще более мрачным взглядом и повернулся к кентавру:
— Кентавр, я Верховный глава Арта, и мне надо срочно к царю.
— Не было печали, еще один! — зарычал Гугон. — Деньги есть?
— Ну сейчас, конечно, нет…
— Тогда свободен! — отрезал Гугон. — Я плачу за ее билет на поезд, потому что иначе треклятые боги мне кишки на кулак намотают, но чтоб меня за ногу да в кувшин, если я и за тебя стану платить!
Тут Верховному главе волей-неволей пришлось вопросительно посмотреть на Глэдис, и это ему было совсем не по душе.
— Да, мне тоже надо к царю, — сказала она. — Такие уж у вас боги. Я и не знала, что они настолько практичны. Гугон…
— Нет, — сказал Гугон.
Вот высокомерная скотина, подумал Верховный глава. С кентавром можно весь день проспорить, и все без толку. А Глава понимал, что ему надо к царю, уговорить его задействовать царскую мощь и встать на защиту Арта — причем прямо сегодня. Учитывая разницу во времени между Пентархией и Артом, эти чужестранные ведьмы к завтрашнему дню разнесут цитадель по кирпичику. На миг Верховный глава растерялся — может, вырубить кентавра, а на старуху наслать стасис, впрочем, не исключено, что не получится, она же сказала, что может его одолеть, и ей было ни к чему блефовать, — и с кошельком кентавра помчаться на ближайший поезд. Но там, между копыт кентавра, сидел, сжавшись, эфирный лемур. И с пониманием смотрел на него круглыми черными глазами. Глава не мог ручаться, на чьей лемур стороне, но был практически уверен, что не на его. Никому ни в Арте, ни в Пентархии так и не удалось измерить могущество эфирного лемура, однако в целом считалось, что оно весьма значительно. Глава понял, что придется ограничиться переговорами.
— Мадам… — Он решил выбрать Глэдис как самую вменяемую из этой троицы, впрочем, лишь с очень небольшим отрывом. — Поскольку у нас с вами одна цель и в некотором смысле одна задача, может быть, вы в какой-то мере снизойдете до сотрудничества со мною?
— В принципе я не против, — ответила она. — Смотря чего ты хочешь.
— Есть и еще один способ добраться до царя, — начал Верховный глава, — и вам он, вероятно, известен, раз вы из другого мира. Я был бы рад научить вас этому методу, если вы согласитесь воздержаться от каких бы то ни было враждебных действий, пока мы будем на аудиенции у царя. Я со своей стороны, разумеется, приму на себя те же самые обязательства.
— Годится, — тут же ответила Глэдис, — хотя я не понимаю, к чему тебе враждебные действия. Ты мне не угроза, господин Лоуренс. Раз уж на то пошло, мне надо к твоему царю по делам обоих миров.
— Так вы согласны? — спросил он.
— Согласна.
— В таком случае, — сказал Верховный глава, — быть может, наш любезный кентавр укажет нам путь в ближайшую священную рощу Богини? — Он повернулся к кентавру с самым что ни на есть величественным видом, за которым прятались и надежда, и недобрые предчувствия: надежда — поскольку даже кентавр мог, в принципе, проявить каплю запоздалого патриотизма и предложить заплатить за его билет, а недобрые предчувствия — поскольку Гугон мог сообразить, что он затеял, и выдать его старухе.
Однако кентавр всего-навсего обрадовался, что не нужно раскошеливаться.
— Как хотите, — сказал он. — До ближайшей рощи добрая миля, вон в ту сторону. Только ты пойдешь пешком.
— Да и я пойду, — сказала Глэдис. — Мне надо с тобой поговорить, — объяснила она Главе. К тому же ей надоело постоянно прикусывать язык.
— Признаться, теряюсь в догадках, о чем нам с вами говорить, — надменно произнес Верховный глава, когда они двинулись к воротам в дальней изгороди.
Гугон рысил впереди, а эфирный лемур молча семенил сзади.
— Да ладно тебе! — Глэдис фыркнула. — Не прикидывайся дураком! Вижу, ты еще не пришел в себя, еще бы, рухнуть с неба, и, похоже, не вполне понял, что я сказала. Ты ведь слышал, что я упоминала ваших богов и силы, да?
— Разумеется, — сказал Глава. — Богов часто упоминают в тех случаях, когда хотят убедить собеседника в важности своих доводов.
— А, — сказала Глэдис. — Так ты их никогда не видел?
— Откровенно говоря, мне эта весьма редкая честь не выпадала, — чопорно сообщил Глава.
— Даже Асфораэля? — спросила Глэдис.
— Уже много лет. — Главе стало неприятно. У него возникло чувство, что ему устроили какой-то экзамен. — Мадам, не забывайте, я много лет живу в Арте, а Арт не принадлежит к этой вселенной. Асфораэль в Арте не появляется. Однако в юности мой наставник два-три раза призывал его туманное обличье.
— Как он выглядит? — строго спросила Глэдис.
— Как всегда… разноцветный и несколько встревоженный, — ответил Верховный глава. — Признаться, не пойму…
— А Великий Кентавр? — не отставала Глэдис.
Глава с досадой глянул на нее сверху вниз:
— Сомневаюсь, что его вообще кто-то видел.
— Логично, — сказала Глэдис. — Я своих в нашем мире тоже нечасто вижу. По-моему, мы к ним так привыкли, что и не замечаем. Сделай милость, попробуй прямо сейчас призвать Великого Кентавра.
Глава остановился и уставился на нее:
— Любезнейшая… особа, обряд займет целый день, и это только чтобы…
— Да ничего подобного, — не сдавалась она. — Ему же самому надо с тобой поговорить. Давай. Валяй. Джимбо подсобит.
Глава покосился на эфирного лемура. Значит, зверь на ее стороне. Надо будет иметь в виду. А пока Глава решил, что лучше во всем соглашаться с этой женщиной. Крепко уперся ногами и стал собирать нити Колеса. Гугон, убежавший вперед, уже стоял у ворот, придерживал створку и поджидал их, роя землю копытом от нетерпения. Верховный глава сочувствовал ему всей душой. Его и так колотило от пережитого потрясения, он рвался добраться до царя и к тому же — как он внезапно понял — был весь в синяках, а вместо того, чтобы спешить к царю, вынужден исполнять прихоти этой низенькой, толстой… дамы, увешанной бусами, будто дикарка. А Эдвард еще утверждал, что население Иномирья на сто процентов люди! Видел бы он Глэдис — засомневался бы.
