Виктор скосил взгляд и приметил двоих солдат, куривших возле угла здания вокзала рядом с лавкой. Один из них как раз и вцепился колким взглядом в затылок Ракитина. Обычные такие солдаты, ничем не примечательные… Но все же Ракитин привык доверять своему «звериному чутью» – реакции подсознания, дремлющих первобытных инстинктов на опасность.
– А ну-ка, ребята, проверим вот тех… – насторожился командир патруля. – Старший лейтенант Хечян, временно поступаете в наше распоряжение. Подойдите и спросите у тех двоих солдатиков, как пройти куда-нибудь, да хоть до комендатуры. Вы тем более из госпиталя, новоприбывший. А по ходу дела сделайте им замечание по форме одежды. Гимнастерка там не застегнута, ремень болтается. Вы же знаете, как это бывает. Для щеголеватого офицера приструнить рядовых – вполне естественная реакция.
– Товарищ младший лейтенант, а мы? – спросил рядовой Некрасов.
– А мы, Некрасов, со стороны поглядим… А то увидят патруль – как раз напрягутся.
– Вы, товарищ старший лейтенант, и пригрозите им комендантским патрулем…
– Хорошо, я помогу вам. Как говорится, «услуга за услугу».
– Если что, держитесь наготове.
– Да ладно, стрелять умею.
– Вперед, ребята, автоматы держать за спиной. Вася, твой «Вальтер» в кармане?
– Так точно, командир, патрон дослан, – ответил рядовой Самойлов.
Виктор проверил укороченный оперативный «Наган» в кармане галифе. Безотказный револьвер лежал удобно, нужно было только придержать рукой выступающий курок, чтобы не зацепился за одежду. Мелочей в таком деле не бывает – секунда промедления стоит жизни.
Виктор видел, как офицер-летчик заговорил с солдатами. Спросил что-то, а потом указал одному из них на расстегнутую верхнюю пуговицу гимнастерки. А потом махнул рукой в сторону перрона, как бы подзывая патруль.
Солдаты как-то слишком поспешно выполнили приказание старшего лейтенанта. Один из них, тот, что пониже и поплотнее сбитый, как раз снова бросил по сторонам тот недобрый взгляд, который и растревожил подсознание Ракитина. Второй невольно поправил что-то в кармане, и это не укрылось от внимательного взгляда старшего патруля. Еще солдат повел плечами, поправляя лямки вещмешка за спиной.
Ракитин знал, что такие вот невольные, вазомоторные реакции и служат своеобразным маркером поведения, помогают определить общий психологический настрой человека. Эти двое определенно чего-то опасались, и эти опасения были связаны именно с упоминанием комендантского патруля.
– За мной! Всем – особое внимание, – скомандовал младший лейтенант Ракитин. – В случае чего – стрелять только по конечностям.
Быстрым шагом, раздвигая толпу перед собой, комендантский патруль направился в сторону двоих солдат и офицера-летчика. Расчет был на внезапность появления.
– Здравия желаю, старший комендантского патруля младший лейтенант Ракитин, – официально представился Виктор, четко, как полагается, отдав воинское приветствие. – Попрошу предъявить ваши документы.
– Вот, пожалуйста, – снова отдал знакомое удостоверение старший лейтенант Хечян.
– Что у вас произошло?..
– Да вот у красноармейца ворот гимнастерки был расстегнут, – пояснил офицер-летчик. – Но нарушение формы одежды устранено.
– Смотрю, у красноармейца еще и сапоги не чищены. – Виктор старательно разыгрывал из себя недалекого служаку-«комендача», которому в удовольствие задолбать «уставщиной» бедных солдатиков.
– Да мы, это… Сейчас все устраним, товарищ офицер, – попытался было сгладить ситуацию более низенький и плотный солдат.
Виктор определил в нем старшего. Второй слушался его и пока помалкивал. Кто они – обычные красноармейцы, каких на вокзале Барвенково сейчас несколько тысяч? Или же агенты-фланеры, высматривающие технику на платформах воинских эшелонов, расписание движения поездов и отмечающие передислокацию наших войск?.. Задача Ракитина – как раз и выяснить истину. Он мысленно отметил описание этих двоих. Тот, что пониже, был круглолицым, с широким лбом, прямым носом и внимательным взглядом серых глаз. У второго солдата было вытянутое скуластое лицо, когда он приоткрыл рот, слева блеснула стальная фикса.
– Попрошу ваши документы, товарищи красноармейцы, – кивнул Виктор.
Низенький и плотный солдат потянулся к нагрудному карману, но Виктор упредил его действия вопросом, точнее – требованием:
– Что у вас в вещмешках? Предъявите для досмотра.
Ракитин намеренно сбивал этих солдат с толку. Расчет строился на том, что обычный красноармеец с рабоче-крестьянским происхождением не будет «тормозить», «заморачиваться» лишними вопросами, а просто выполнит, что ему приказал старший по званию. А вот агент начнет медлить, попытается просчитать ситуацию. Так что их реакция станет хоть и косвенным, но достаточно важным поводом для задержания.
Скуластый солдат послушно скинул лямки вещмешка, но приподнял его не за плечевые ремни, а за тесьму, тем самым туго стянув горловину. Вещмешок лег на лавку.
– Некрасов, досмотри.
В этот момент рядовой Самойлов отступил на шаг, опустив руку к карману, в котором лежал «Вальтер». Плотный низенький боец быстро глянул на него, но Виктор перехватил этот настороженный взгляд. Ситуация накалялась.
– Тугой узел, зараза! Ну, ничего, мы его – ножичком… – В руке у Некрасова появилась финка.
В тот же момент скуластый молниеносно провел болевой захват и нажал на руку Некрасова с зажатым в ней клинком. Раздался тихий хруст, а солдат патруля заорал от дикой боли в сломанной одновременно в двух местах руке. А скуластый уже вытащил из кармана компактный «Вальтер» и выстрелил в Ракитина, прикрываясь скрючившимся от дикой боли солдатом.
Молниеносно проявившиеся боевые рефлексы врага, диверсанта, стали безусловной реакцией на опасность. В данном случае – на нож в руке солдата комендантского патруля. Гитлеровские агенты проявили себя сразу и в полную силу. Теперь они жаждали только одного – убить военнослужащих комендантского патруля и прорваться с боем. В том, что они могут уйти, враги не сомневались – их спецподготовка, боевые рефлексы, натренированные в немецкой разведшколе, были на высоте.
Виктор, заметив движение, метнулся в сторону, он упал на колено и тут же открыл огонь из «нагана». Сухо затрещали выстрелы, взвизгнули рикошетом пули. Ракитин поразил скуластого в плечо, тот выронил пистолет и побежал. Вторым выстрелом Виктор всадил пулю из револьвера в бедро противника. Тот грянулся ничком на землю.
Его низенький и плотный напарник резко боднул в лицо офицера-летчика. Старший лейтенант обмяк, получив нокаут. Прикрываясь бесчувственным телом, низенький вырвал из кобуры офицера «Тульский Токарев», успел передернуть затвор и дважды выстрелить.
Василий Самойлов, второй солдат патруля, вырвал такой же компактный «Вальтер» и выстрелил высоко над головой противника. Тот инстинктивно пригнулся и юркнул за угол здания вокзала.
