– Тридцать вольмарских золотых. – Эрза улыбнулась мне. Под коротким капюшоном сейчас хорошо просматривалось ее лицо. На лбу и висках блестел пот. – Неплохо для хангола, едва появившегося в наших краях.
– За меня пятьдесят! – с печальной улыбкой промолвил Теор. На второй вестнице значилось его лицо, нарисованное куда более точно. – Даже не знаю, радоваться таким расценкам или пугаться их. Вполне уважительная награда.
– Уважать тебя будут по полному списку в пыточном глоте, – хохотнул Громбакх. – Так науважают, что потом не отличишь, где у тебя зад, а где голова.
– Откуда? – хмуро спросила Миалинта.
– Застава на Дарве.
– Плохо.
– Кумаранский тракт перекрыт. И за последний день там задержали еще троих фаитов.
– Зачем?
– Этого я не знаю. Но втроем вам точно не проскользнуть.
– Меня не тронут.
– Может быть.
– И вообще! – Охотник ткнул Теора в плечо. – Нашел чем гордиться. За меня в Западных Землях все сто давали.
– Можно отправиться через Меилтон. – Миалинта, задумавшись, медленно скручивала лежавшие перед ней листки. – Добраться до Нилма, оттуда выйти на тракт.
– По бездорожью долго, – возразила Эрза. – И вашу гартоллу придется оставить. Она по лесу не поедет.
– Да…
– И никто не обещает, что на разъезде под Усть-Лаэрном все тихо.
– Да… – Миалинта, смотря в пустоту, скрутила листки и теперь, сама того не замечая, начала медленно сжимать их в кулаках.
– Птеард взбешен. Никогда не видела его таким. – Эрза опять улыбнулась мне. – Нужно торопиться. Его люди стоят даже на заставе в Ноиллине. Думают, вы попробуете вернуться в Багульдин.
И не только по исковым вестницам! – Громбакх опять ткнул Теора. – Было время, по всему Ара-Култуку в ряд висели сразу исковые, вольные и карательные
[15]! И рисовали меня точнее, со всеми шрамами на лице, как наперечет. Знали, в каких спальнях и у кого спрашивать.
– И что нам остается? – Миалинта смяла листки с таким усилием, что у нее побелели костяшки. Радужки глаз стали густо-коричневыми.
– Ты знаешь. – Эрза опустила ладонь на сжатый кулак Мии. – Доверься мне, я не подведу.
– Старая дорога?
Громбакх, оставив в покое Теора, взглянул на Тенуина. Следопыт молчал.
– Все будет хорошо. – Эрза выпрямилась. Положила мне руку на плечо.
– Скажи это всем, кто там пропал, – проворчал охотник, так и не дождавшись реакции от следопыта.
Миалинта вздрогнула. Разгладила смятые вестницы. Еще раз посмотрела на портреты и отпечатки ладоней. Затем порвала на тонкие полоски:
– Хорошо. Значит… Значит, едем по Старой дороге.
Радости по этому поводу никто не изъявил, но и возражать никто не стал.
Глава 4
Пчелиный тракт
Сильфтония произрастает исключительно в Муэрдорском, Равнском и Лаэрнорском лесах, а больше нигде в Землях Эрхегорда не встречается. Достигая в высоту трех саженей, распуская бутон массивных желтых лепестков, она отличается исключительной нежностью. Достаточно ударить по толстому кожистому стеблю, как вся сильфтония, будто смутившись своих размеров, начинает съеживаться: лепестки складываются, стебель скручивается, и бутон плавно опускается в корневую поросль листьев. Если оставить ее в таком положении, пройдет не больше десяти минут, прежде чем она вернется в изначальное положение. Наделив сильфтонию такой нежностью, природа позаботилась о том, чтобы столь большой цветок не стал жертвой сильных ветров.
Для детей не придумать лучшего развлечения в городских парках, чем с деревянного помоста прыгать на пыльценосную шапку сильфтонии – в самый центр бутона – и соревноваться друг с другом, считая, кто дольше удержит равновесие на медленно опускающемся цветке. Упасть с такой высоты не страшно, ведь листья, растущие внизу, мягкие, не позволят ушибиться.
«Лесные растения в городах».
Фениаф из Ара-Култука
К рассвету в потняцкой сменились половой, служка и обе кухарки. Пришли посетители нового дня – из тех, кто только приехал в Гориндел и хотел сразу выпарить дорожную грязь, а заодно позавтракать. Мы сидели до второго колокола, указавшего выгон второй линии скота. За это время удалось в деталях проговорить весь план. Коротко распрощавшись, отправились спать.
Собственно, план получился предельно простой. Из северных горизонтов Целиндела выходила дорога, названная Лаэрнским тупиком. Она пересекала реку Маригтуй, шла строго на север, входила в Лаэрнорский лес и оканчивалась в Лаэрноре. Прежде дорога имела продолжение – долгой западной дугой уводила в Дар-Иден, но с тех пор, как под Вортом построили мост, все предпочитали добираться в Дар-Иден именно через Ворт. Северная часть Лаэрнской дороги пришла в запустение, а дорога была переименована в тупик. Старая дорога, которую иначе называли Пчелиным трактом, шла с востока на запад: начиналась от пасечного города Розбарга, вела вдоль опушки Лаэрнорского леса, проходила через Авендилл и оканчивалась в Ворте, так же известном своими пасеками. Когда двенадцать лет назад жители бежали из Авендилла, торговцы и простые люди отказались ехать через него, предпочитали заранее свернуть с дороги, катиться добрые десять верст по земляным проселкам и лишь потом возвращаться на твердые плиты карнальского камня. В конце концов наместник Восточных Земель распорядился изменить направление Пчелиного тракта – официально пустить его в обход пустующего и тревожащего слухами Авендилла. Однако дорогу это не спасло. К тому времени люди начинали сторониться Лаэрнорского леса – зараза, изначально затронувшая лишь сам здравный город Лаэрнор, теперь, по слухам, распространилась на весь лес, сделав опасными даже отдаленные опушки. Прошло еще несколько лет, прежде чем Старая дорога притянула крысятников и поэтому окончательно закрылась для большинства людей.
По словам Эрзы, Пчелиный тракт за последние пять лет стал излюбленной дорогой контрабандистов и всех, кому запрещен торговый въезд в Целиндел и Предместье. Крысятники там действительно встречались, но не так часто. Из-за страха перед Лаэрнорским лесом туда шли отчаявшиеся грабители – из тех, кто не прижился в Ничейных землях и скрывался севернее Бальских сопок, в районе Мертвых лесов Деурии, предгорий перевала Курчегер или болот Местании. Места эти спорные – находятся на стыке Восточных, Северных Земель и Лощин Эридиуса, так что коменданты никак не могли определить, кому именно охотиться за крысятниками, да и нужно ли это делать вообще, так как те, скорее всего, со временем сами изведутся от жизни в не самом гостеприимном крае.
