И только когда без сил и с бешено колотящимся сердцем упала рядом с ним, раскидав по подушке волосы, она поняла, что он все это время терпеливо ждал от нее чего-то еще. Жутко похолодев от осознания всего этого, она инстинктивно сжалась в клубок, и он, все еще невозможно горячий, тут же сгреб ее в охапку и обнял, прижавшись со спины.
Словно боясь нарушить образовавшееся равновесие и в то же время согреваясь его теплом, Жанна лежала неподвижно, смотря при этом куда-то в темноту.
В какой-то момент это самое образовавшееся между ними зыбкое равновесие стало рушиться, может оттого, что Жанна уже в полной мере согрелась, а может оттого, что он хотел продолжения.
И неумолимо мощно прижав ее к себе, Виктор тут же подмял Жанну под себя и навалился на нее всем своим телом так, что ни вырваться, ни освободиться от него она уже никак не могла. На этот раз он точно и сильно делал все сам, правой рукой держа ее за плечо, а левой лаская шею и касаясь ее губ сильными пальцами. И все происходящее Жанну уже не то что ни капли не радовало, но и вообще казалось похожим на муторный и тягучий сон. Двигался Виктор долго, монотонно и однообразно, отчего Жанна в какой-то момент, снова испытав сладкую боль, негромко застонала. Услышав вырвавшийся стон и будто получив какой-то определенный сигнал к финалу, он несколько раз более мощно дернулся и, повалившись на бок, замер, после чего в полном бессилии затих.
И на этот раз все обошлось без единого слова.
Жанна лежала рядом с ним и смотрела, как он засыпает. При этом полностью провалиться в сон она ему не давала. Она трогала его скулы, лоб, водила пальцем по носу и векам.
Его лицо было измученно-усталым. Он явно хотел спать, но Жанна не давала ему уснуть.
Она самым настоящим образом мучила его, зная, что ей за это ничего не будет. Она знала, что он будет в этой части полностью ей послушен и даже слова не вымолвит наперекор.
Впрочем, когда до грани его сна остался какой-то совершенно мизерный миг, он совершенно беспардонно сгреб ее в охапку и, будто не желающий отпускать свою добычу дикий зверь, устав и обессилев, тут же провалился в зыбкую дрему.
Жанна лежала в его крепких объятиях и ждала, когда зыбкое это забытье сменится полноправным и полноценным сном. И когда сон этот в полной мере овладел им, она осторожно выскользнула из-под его тяжелой мускулистой руки и, придерживая свои рассыпавшиеся волосы, чтобы не щекотали его плечи и спину, низко склонилась над ним, притихшим и мирно спящим, и, едва не коснувшись его уха губами, прошептала только одно имя:
— Кришна.
И пока он неподвижно лежал в постели и спал, Жанна наскоро и стремительно собралась, бесшумно выскочила из квартиры, и, в нервической ажитации даже не став дожидаться лифта, побежала вниз по лестнице.
Трясущимися от напряжения руками она открыла дверцу своего все еще припаркованного у подъезда «Крайслера», завелась и выехала из двора на притихшую в этот утренний час улицу.
Несмотря даже на ранний еще час, чернота ночи уже вовсю сменилась нереально насыщенной и глубокой синевой, да и город уже начал просыпаться: стремительно и с гулом мчались единичные пока еще машины и, словно черные тени, тут и там на фоне новогодних иллюминаций и яркой мишуры возникали первые прохожие.
В какой-то момент мимо пролетел (вернее, это Жанна на бешеной скорости пролетела мимо него) один из тех самых развешанных по городу баннеров с черными силуэтами трех девушек на кроваво-красном фоне с надписями крупно: «МЭРИ» и буквами немного поменьше, но тоже очень заметно: «Скоро все офигеют!».
— Их еще не убрали?! — удивленно хмыкнула про себя Жанна. — А пора бы уже…
Она прекрасно понимала, что после этих жуткий убийств все, буквально все, уже и так в должной степени офигели, как понимала она и то, что продолжения не будет. Ну, не сможет их продюсерский центр после всех этих потрясений встать на ноги даже с таким неожиданно мощным пиаром! Совершенно непонятно, как из всего этого хаоса будет выпутываться Кришна, а вот про себя она точно уже решила, что никогда больше не вернется в офис продюсерского центра. И еще она поняла, что ее жизнь никогда уже не будет прежней. Эта мысль как-то странно неожиданно и совершенно явственно торкнула у нее в голове.
В какой-то момент Жанна заметила на одном из пролетевших мимо баннеров информацию о предстоящем в скором времени в одном из домов культуры большом сольном концерте автора и исполнителя шансона Евгения Стрельника.
— Накопил себе денег на баннер и на аренду зала! — злорадно усмехнулась на эту новость Жанна.
— Еще одной новостью ушедшего дня стало сообщение об экстренной госпитализации известного эстрадного исполнителя прошлых лет Леонида Нечаева, — из сменившего легкую музыку блока новостей услышала Жанна сообщение диктора по радио. — Одной из версий причины госпитализации артиста называют преднамеренное отравление неустановленным веществом в попытке свести счеты с жизнью. Известный в прошлом исполнитель таких популярных песен как «У колодца», «Иволга» и «Вместе мы пойдем в любовь» в последнее время не давал сольных концертов и почти полностью исчез с экранов телевизоров. К настоящему времени известно, что все попытки врачей спасти всенародно любимого артиста не увенчались успехом, и Леонид Нечаев скончался в реанимации, не приходя в сознание, на шестьдесят втором году жизни.
Странным образом это сообщение Жанну совершенно никак не взволновало и почти не опечалило, наверное, потому, что какая-то область души, отвечающая за эмоциональные переживания, у нее отключилась на фоне всех произошедших в последнее время событий. Видимо, уж слишком много было этих потрясений и переживаний. А может, в самом деле, это было сродни какому-то поражающему душу инфекционному заболеванию, после которого уже совершенно невозможно кого-либо любить или за кого-то переживать? Ведь не любит же никого Кришна?! Во всяком случае, ее, Жанну, он не любит точно!
Она переключила радиоволну.
— Новый день еще только начинается, но уже, скажу я вам, обещает быть очень насыщенным, — радостно вещал диджей другой радиостанции. — Сегодня, как и всегда, у нас в эфире только самые свежие и только самые популярные хиты. И еще сегодня к нам в студию придет молодой и безумно талантливый продюсер Тимур Сажин со своим новым попсовым проектом «Мэрилин». И придет он не один, а в компании участниц коллектива Марии Теребининой, Елены Иванцовой и Кристины Осиповой. И попрошу вас не путать этот коллектив с другим, скандально известным проектом, баннеры которого развешаны по всему городу и от упоминаний которого в криминальных новостях в последнее время и так уже все просто офигели. «Мэрилин» — это, скажу я вам, совершенно другая история, так сказать, однофамильцы, не имеющие друг к другу совершенно никакого отношения. Три замечательные вокалистки, солистки нового суперпопулярного проекта «Мэрилин» сегодня в прямом эфире расскажут о себе и презентуют свою новую песню. И это будет просто супер-р-р-р…
— Вот подлец! — скрежетнула зубами Жанна, имея в виду, конечно же, Тимура Сажина. — Самым настоящим образом взял и слямзил уже готовый проект. Да и девки тоже молодцы — сбежали, как только жареным запахло. Кристина Осипова? — нахмурилась она. — Это кто вообще такая?
