Конечно, в конце лета Зарек считал, что ему крупно повезло, если вдруг удавалось выбраться наружу хотя бы на несколько минут, прежде чем солнце поднимется опять и удержит его в закрытом помещении.
В течение девятисот лет он был в ссылке на этой суровой земле с ее экстремальным климатом.
Сейчас, наконец-то, у него была передышка.
Закрыв глаза, Зарек вдохнул воздух, наполненный жизнью. Он обонял смесь пищевых продуктов и реки. Слушал звуки смеха и гуляний.
Ему по-настоящему нравился этот город. Не удивительно, что Тэлон и Кириан заявили на него права.
Он сожалел, что не сможет остаться здесь чуть дольше. Побыть там, где были другие его собратья. Где были люди, с которыми он мог разговаривать.
Но он всегда желал то, чего не мог иметь.
Справа открылась дверь, и оттуда вышел маленький мальчик. Этот коротышка с короткими каштановыми волосами был довольно симпатичен для кусателя лодыжек. Ребенок рыдал. Увидев Зарека, он резко дернулся.
— Эй, мистер? — спросил он дрожащим голосом. — Вы можете помочь мне? Я потерялся.
Зарек глубоко вздохнул и отошел от поручней.
Он запрятал руку с когтями в карман штанов и развернулся.
— Поверь, малыш. Мне знакомо это чувство.
Протянув ему свободную руку, он был ошеломлен тем, каким маленьким и доверчивым был этот мальчик. Ему не удалось припомнить такого времени из своей жизни, когда он обратился бы за помощью, веря, что не будет обижен.
— Итак, кого мы ищем? Маму или папу?
— Мою маму. Она симпатичная и большая.
Зарек кивнул.
— Как ее зовут?
— Мама.
В настоящий момент это помогло… не очень.
— Сколько тебе лет, малыш?
— Мне много, — мальчик шмыгнул носом и показал четыре пальца. — А сколько вам лет?
— Много больше, чем четыре пальца.
Мальчик показал все десять:
— Вот так много?
Зарек усмехнулся.
— Пойдем, — он открыл дверь, — я уверен, что здесь есть кто-нибудь, кто захочет помочь тебе найти твою мамочку.
Мальчик вытер рукавом лицо, и Зарек ввел его в Пивоварню. Они не ушли далеко, когда он услышал задыхающийся женский голос:
— Что вы делаете с моим сыном?
— Мама! — мальчик побежал к женщине.
Она схватила ребенка и подозрительно оглядела Зарека. Это позволило ему предположить, что было бы мудро поскорее уйти.
Редкие ночи он не платил по счетам за то, что выглядел темным и зловещим.
— Охрана! — завопила женщина.
Зарек чертыхнулся и попятился назад к двери. Он перепрыгнул через перила на лестницу пролетом ниже, и быстро растворился в толпе.
Или он так думал.
На полпути к Уилкинсон-стрит он вдруг заметил Ашерона, поджидающего его в тени.
Проклятье, не хватало только разноса за то, что заперев Ника в туалете, он покинул дом, имея приказ не высовываться.
— Не начинай снова, Эш.
— Что не начинать? — выгнул бровь Ашерон.
Волосы на затылке у Зарека встали дыбом. Ашерон был слишком расслаблен. Его плечи не были напряжены, как бывало обычно при их встречах.
Между ними было две тысячи лет взаимной неприязни.
А человек, стоявший перед ним, вел себя так, будто Зарек был одним из тех Темных Охотников, с которыми Эш был дружен.
По спине пробежал холодок.
Он мог бы понять ненависть и гнев, но дружелюбный Ашерон вызывал раздражение.
— Разве ты здесь не для того, чтобы устроить мне разнос? — спросил Зарек.
— Ну и зачем мне делать это? — Эш хлопнул его по плечу.
Зарек зашипел и отшатнулся:
— Кто ты такой, черт возьми?
— Что случилось, Зарек?
Это точно не мог быть Ашерон.
Зарек воспользовался телекинезом и стянул темные очки с лица человека. Вместо подвижной ртути глаз Ашерона он увидел синеву.
Человеческие глаза незнакомца прищурились:
— Это было неразумно.
Следующее, что запомнил Зарек, был удар божественной силы.
Когда Саншайн проснулась, Тэлон упражнялся на перекладине, вися вниз головой и подтягивая тело вверх.
Зевнув, она села в кровати, медленно, томно потянулась.
— Здесь так жарко, — ее голос был низким и хриплым.
Тэлон расслабился, наблюдая за Саншайн, он продолжал висеть вверх тормашками, касаясь пола кончиками пальцев.
— Как ты себя чувствуешь?
Женщина стянула блузку через голову, и он немедленно напрягся, увидев черное кружево лифчика, обхватывающего ее грудь.
— Я испытываю голод, — выдохнула она, расстегивая спереди застежку бра, — и не по пище.
Его бровь взлетела вверх при виде того, как она погладила груди и опустила руки к брюкам.
О, это было жестоко.
Она медленно и чувственно стянула штаны:
— Ты нужен мне, Тэлон.
— Думаю, тебе нужен холодный душ.
Она двинулась в его сторону подобно львице, преследующей добычу.
Словно загипнотизированный, Тэлон не двигался. Она подошла к нему и провела руками вниз по его бедрам. Потом наклонилась, понюхала и лизнула тыльную сторону его коленей.
Тэлон застонал. Его тело отвердело и запульсировало. Он подтянулся, пытаясь отцепить ботинки от перекладины, но не смог сделать этого, потому что Саншайн подстерегла его губы и впилась в них неистовым поцелуем.
Она не могла мыслить ясно, когда отпрянула от него и взглянула в глаза цвета полуночи. Ее тело жило само по себе, горело огнем. Она могла сосредоточиться только на пульсирующем желании ощутить этого мужчину внутри себя, на неистовом стремлении почувствовать его руки на своем теле.
Саншайн никогда не испытывала такой сильной жажды. Такого голода, который ощущаешь на языке и чувствуешь вкус каждого крошечного кусочка тела мужчины.
О, как она хотела его.
Она взяла его руки и притянула их к своим грудям:
— Займись со мной любовью, Тэлон. Пожалуйста.
Он колебался:
— Не знаю, можем ли мы заниматься этим, когда ты под действием… — он остановился на середине предложения, когда она стянула его шорты до колен.
Одержимая сильной жаждой, какой никогда не знала, Саншайн нежно укусила чувствительное местечко у выпирающей косточки на бедре.
Глубоко в его горле родился стон, подтолкнувший ее к продолжению, и она запустила руку в короткие завитки, позволяя им обвить ее пальцы, а потом ладонью накрыла его.
