Легко парню, вроде Ашерона, рассуждать о любви! Откуда высокородному принцу знать, каково это — когда люди тебя презирают? Гнушаются тобой?
В него небось никто никогда не плевал!..
Ашерон не ответил.
Точнее, ответил не словами.
В мозгу Зарека возник образ. Греческий дом. Белокурый юноша, почти мальчик, в оковах. Избитый, покрытый кровью.
Молящий о милосердии.
У Зарека перехватило дыхание — этого мальчика он узнал…
— Я понимаю тебя так, как не понимает никто другой, — тихо проговорил Ашерон. — Судьба дарит тебе редкий шанс. Постарайся его использовать.
На этот раз Зарек к нему прислушался — и взглянул на своего наставника с уважением.
Как видно, у них было гораздо больше общего, чем он считал до сих пор. Зарек невольно задумался о том, как удалось атлантийцу сохранить человечность, которую он сам до последних дней считал для себя навеки потерянной.
— Что, если я причиню ей боль? — спросил Зарек.
— А ты хочешь причинять ей боль?
— Конечно, нет! Но я не могу жить здесь, а она…
— Зет, почему бы тебе просто ее не спросить?
— А ее мать?
— Что — ее мать? Совсем недавно ты был готов сражаться с Артемидой. Неужели Астрид не стоит того, чтобы за нее бороться?
— Стоит. Она стоит гораздо большего. — Он встретил взгляд Ашерона решительным взглядом. — Где она?
Не успел Зарек моргнуть, как оказался в том самом дворике, который показывал ему Ашерон.
— Это еще что такое?! — вскричала, увидев его, Атти. — Людям здесь не место!
Та женщина, которую Ашерон назвал Киото, приготовилась на него броситься, — но остановилась, когда за спиной Зарека бесшумно возник Ашерон.
Зарек не обращал на них внимания. В сущности, он их и не заметил — он смотрел только на Астрид. А та, с блестящими от слез глазами, взирала на него так, словно увидела привидение.
С колотящимся сердцем он подошел к ней и опустился на колени перед ее креслом.
— Звезды не должны плакать, — прошептал он так тихо, что услышать его могла только она. — Дело звезд — смеяться.
— Как мне смеяться, когда сердце мое разбито?
Он взял ее руку, поцеловал кончик каждого пальца.
— Я принес тебе взамен другое. — Он накрыл ее руку своей. — То, что бьется лишь ради тебя, принцесса.
Она улыбнулась дрожащими губами.
— Зарек, зачем ты пришел?
Он нежно стер слезы с ее щек.
— Чтобы забрать свою розу. Если, конечно, она согласится пойти со мной.
— Даже и не думай! — вскричала Атти. — Астрид, ты же не собираешься верить этим глупостям?
— Он — мужчина, — поддержала ее Лейси, — а мужчины, сестренка, лгут без зазрения совести!
— Может быть, вам не стоит лезть не в свое дело? — проговорил Ашерон.
— О чем ты говоришь?! — воскликнула Атти. — Мы — Судьбы, а это значит…
Но косой взгляд Ашерона заставил ее замолчать и сменить тактику.
— В самом деле, пусть сами разбираются, — проговорила Атропос, и все три сестры исчезли. Ашерон, скрестив руки на груди, наблюдал за влюбленной парой.
— Любишь подглядывать, Эш? — поинтересовался Зарек, не отрывая глаз от Астрид.
— Зависит от того, интересное ли это зрелище.
— Если немедленно не исчезнешь, — зрелище будет хоть куда! — И Зарек оглянулся через плечо.
Ашерон кивнул и, повернувшись, пошел прочь. Порыв ветра, играя рубашкой, обнажил его плечо, — и Зарек вдруг увидел на нем тонкий белый шрам.
Зарек сразу понял, что это такое, — ему такие шрамы были слишком хорошо знакомы. Подобные рубцы оставляет кнут.
— Подожди! — окликнула Ашерона Астрид. — А как же душа Зарека?
Ашерон немного напрягся, а затем негромко позвал:
— Артемида!
Богиня тут же возникла из воздуха.
— Чего тебе? — нелюбезно поинтересовалась она.
Он кивнул в сторону влюбленных.
— Астрид хочет получить душу Зарека.
— Вот еще новости! Почему он вообще здесь? — Она недобро прищурилась. — Астрид, если это ты его сюда притащила…
— Вообще-то Зарека привел сюда я, — сообщил Эш.
— Ах вот что! — Артемида мгновенно успокоилась. — А зачем?
— Затем, что они должны быть вместе. — Он иронически усмехнулся. — Так предназначено судьбой.
Артемида закатила глаза:
— Даже не проси!
Астрид поднялась на ноги.
— Артемида, мне нужна душа Зарека! Верни ее!
— А у меня ее нет.
Это заявление поразило всех троих.
— Что значит «у тебя нет»? — резко спросил Ашерон. — Только не говори, что ты ее потеряла!
— Нет, разумеется! — Артемида переводила взгляд с Зарека на Астрид и обратно. Если бы Зарек не знал богиню, он мог бы поклясться, что она смущена. — Видите ли… дело в том, что у меня ее никогда и не было.
Все трое в изумлении уставились на нее.
— А если поподробнее? — попросил Эш.
— Я просто не смогла забрать у него душу, — скорчив брезгливую гримасу, объяснила Артемида. — Для этого нужно прикоснуться к смертному, — но он был такой мерзкий, от него так воняло… — И она передернула плечами.
Ашерон посмотрел на Зарека, открыв рот.
— Ну и повезло же тебе, парень! — Он повернулся к Артемиде. — Если ты к нему не прикасалась, как же он стал бессмертным Темным Охотником?
Та смерила его надменным взглядом.
— Ага! Как видно, ты не все на свете знаешь, да, Ашерон?
Ашерон сделал шаг по направлению к ней, — и Артемида с визгом отпрянула.
— Хорошо, хорошо! Я впрыснула ему ихор.
Зарек онемел от изумления. Ихор? Вещество, содержащееся в крови богов, — то, что, как говорят, делает их бессмертными!
— А силы и способности Охотника? — продолжал допрос Ашерон.
— Силы я дала ему отдельно. Вместе с клыками и всем прочим, — чтобы никто не заподозрил, что он не такой, как все.
Ашерон смерил ее взглядом, полным усталого отвращения.
— Догадываюсь, что ответ мне совсем не понравится, но все же спрошу. Артемида, а как насчет солнечного света? Если душа осталась при нем, значит, солнечный свет ему не страшен?
Артемида молчала, но ответ можно было понять, глядя на ее лицо.
— Ах ты, сука! — взревел Зарек и бросился на нее.
Как ни странно, Ашерон его остановил.
