– Кое-что другое, – ответил он со смехом. – Она – демон. В прямом смысле.
– Кто-нибудь пересчитайте детенышей, – закричал Дев.
– Фууу, – поморщилась Сими. – Я не собираюсь кушать пушистую еду, пока у тебя достаточно подходящих заменителей.
Она открыла огромную черную сумку, которую принесла с собой, и вытащила очень большую бутылку соуса барбекю.
Сими начала прокладывать себе дорогу в толпе, затем увидев Брайд, она взвизгнула от счастья.
– Ты тоже развлекаешься здесь, Брайди? А у тебя есть с собой те классные блестяшки?
– Нет, Сими. Они в магазине.
Девушка надула губы и повернулась к Эшу.
– Akri? А мы можем снова посетить магазин Брайд?
– Непременно, Сими. Но не сегодня. Брайд находится здесь, а не там.
– Ох. Хорошо. И Сими сможет купить все, что она захочет?
– Конечно.
Сими широко ухмыльнулась и подпрыгнула, как маленький ребенок.
– Здорово, все танцуют! Ты тоже, akri.
Неожиданно зазвучала «Макарена». Каждый из присутствующих в баре застонал, за исключением Сими, которая счастливо рассмеялась. Она схватила Эша за руку и потащила на танцпол.
– А теперь все остальные! – объявила Сими.
Медленно остальные обитатели бара поплелись на площадку.
Вэйн ошарашил Брайд, когда взял ее за руку и повел к танцполу.
– Вэйн…
– Когда Сими говорит танцевать, все танцуют.
– Какого дьявола, – заворчал один из угрюмых брюнетов со своего места за столиком рядом с ними. – Я не танцую ради чьей-то прихоти.
Только он это произнес, как тут же подскочил и начал хлопать себя по ширинке, будто там загорелось.
– Проклятье, Эш, – с досадой воскликнул он.
Эш ухмыльнулся.
– Леди сказала танцевать, Джастин. Тащи свою задницу сюда, леопард.
Брайд рассмеялась, когда каждый, включая Эша, начал выплясывать «Макарену». Это, несомненно, был самый необычный момент в ее жизни.
Когда танец закончился, Сими со своим соусом барбекю подбежала к одному из столов и схватила целую индейку.
– Ты не в себе, если так потакаешь этой демонице, Эш, – брюзжал Джастин.
Эш добродушно пожал плечами и зашагал туда, где сидела Сими, пожирая свою индейку.
Брайд и Вэйн подсели к Фьюри, в то время как все остальные образовали очередь за угощением.
– Я уже объелась, – сказала Брайд.
– Я тоже, – согласился Вэйн. Так что они просто сидели и дружески общались с медведями, пока те обедали.
Вокруг них слышались разговоры, и уши Брайд гудели от счастливой болтовни и музыки.
Внезапно все замолчали.
Брайд заметила, что у Вэйна отвисла челюсть, и он изумленно смотрит на дверь в кухню.
Она повернула голову и увидела, что к ним приближается очень красивый мужчина, ростом немного выше Вэйна, с темными густыми волосами. Он обнимал себя руками, словно защищаясь, и был одет в черную рубашку с длинными рукавами и джинсы.
Пока он медленно шел сквозь толпу, ни с кем не разговаривая, его взгляд был устремлен на нее и Вэйна.
Остановившись рядом с ними, он протянул руку Брайд. Его глаза были печальны и задумчивы.
Она дала ему свое дрожащую руку.
– Она красива, Вэйн, – заговорил он хриплым голосом. – Я рад, что ты нашел ее.
Вэйн встал, но Фанг сделал шаг назад.
– Фанг? – спросил Вэйн.
Фанг отошел от них.
Брайд не дыша глядела, как он не спеша пробирается обратно к кухне, где его ждала Эйми. Медведица обвила его руками, и Брайд изумилась тому, что Фанг позволил Эйми поддерживать его, когда он направился обратно в «Пельтье Хаус».
– Ты в порядке? – осведомилась Брайд, когда Вэйн снова сел.
Уголки его губ поднялись в улыбке.
– Да. Впервые за долгое время я думаю, что да.
– Хорошо, – вставил Фьюри. – Потому как если Фанг спутался с Эйми Пельтье, мы оба будем нужны ему, чтобы не дать медведям содрать с него шкуру.
На сцену поднялся оркестр, состоявший из разных видов животных, и музыканты подняли свои инструменты.
Пока они настраивали их, появилась маленькая обезьянка, которая прибежала к Брайд и запрыгнула к ней на плечо.
– Привет! – сказала она ей. – Я не знала, что бывают обезьяны-оборотни.
– Не бывает, – высокий, худощавый блондин протянул руку к обезьяне. Брайд вспомнила, что ранее уже познакомилась с ним. Его звали Рен. – Марвин – единственный не-оборотень в баре. Обезьянка пробежала по его руке и уселась на плече.
– О, извини.
Рен улыбнулся ей.
– Все нормально. У меня тоже ушло много времени, чтобы привыкнуть к местному народу.
Она следила за ним, пока он уходил.
Оркестр ударился в исполнение волчьих песен. Брайд почувствовала, что к ее лицу прилил жар, когда они спели «Красную шапочку», «Вервольфы в Лондоне», «Восход зловещей луны» и даже «Особую полночь».
– Поднимайся сюда, Вэйн, – произнес в микрофон Кольт. – И спой в честь ужина.
Вэйн выглядел немного смущенным, когда покинул ее и присоединился к ним на сцене.
– Я не знала, что он поет, – сказала она Фьюри.
– Я тоже.
Она ожидала, что Вэйн исполнит что-нибудь из классики современного рока, и когда он запел «Нашу историю», Брайд почувствовала, как у нее на глаза навернулись слезы. Вэйн пел не в честь ужина.
Он пел для нее.
Дев подошел к ней и потянул ее к сцене.
Брайд слушала Вэйна, боясь вздохнуть. Он обладал красивым голосом, и когда песня закончилась, он затащил ее к себе на сцену. Там, на глазах у всех Охотников-Оборотней, он опустился перед ней на колено.
– Я знаю, что мы соединились по традиции Охотников-Оборотней, но ради тебя, детка, я хочу постараться и сделать все правильно. – Он положил микрофон на сцену и достал из кармана кольцо.
– Я люблю тебя, Брайд Мактирни, и хочу провести оставшуюся часть жизни, доказывая тебе, как сильно ты мне нужна. Ты выйдешь за меня замуж?
Когда он надел на ее палец круглый бриллиант-солитер
[56]
, Брайд почувствовала, что у нее по щекам текут слезы.
Она плакала и не могла остановиться. Черт, она почти не видела его из-за слез. Все, на что она оказалась способна, это просто кивать, как истеричная дура.
