Табита помогла ему подставить табуретку, которую держала на маленькой кухне.
Он сел и накрыл ладонью ушибленное место.
- Я серьезно очень, очень извиняюсь, - повторила она. - Должна была предупредить, что не следует подкрадываться ко мне сзади.
- Я не подкрадывался, - сказал он сквозь сжатые зубы. - Я просто шёл.
- Давай, я дам тебе немного льда.
- Не нужен мне лед. Мне нужно передохнуть минутку, без болтовни.
Она подняла руки, сдаваясь.
- Не торопись.
По его лицу пробежала тень любопытства, и он окончательно пришел в себя.
- Слава Юпитеру, что у тебя в руках не оказалось очередного ножа, - пробормотал он, но потом чуть громче спросил. - Ты бьешь так каждого мужчину, приходящего в твой дом?
- О, Господи, ещё один! - сказала Марла, входя в комнату - Табби, я диву даюсь, какая у тебя личная жизнь, если для всех мужчин - ты явная угроза.
- Ой, помолчи, Марла. Я не нарочно… в этот раз.
Марла, закатив глаза, взяла две диетические кока-колы из холодильника и вручила одну Валериусу.
- Прислони к ушибу, сладенький. Поможет. Будь благодарен, что ты не на месте Фила. Слышала, что ему пришлось сделать операцию на яичко, после того как Табби застукала его с другой, - она хлопнула пробкой бутылки и направилась наверх.
- Он заслужил это, - крикнула вслед Табита - Ему еще повезло, что я не отрезала их.
Валериус абсолютно не хотел дальше продолжать эту тему. Он встал и положил кока-колу на кухонную стойку.
- Почему ты занимаешься готовкой?
Табита пожала плечами.
- Ты отказался есть консервы, и поэтому я делаю тебе пасту.
- Но ты сказала…
- Я говорю много чего, что не имею в виду на самом деле.
Он наблюдал за её действиями у кухонной плиты. Как только она взяла кастрюлю с кипящими макаронами и направилась к раковине, прозвучал звонок.
- Хочешь сделать это за меня?
- Сделать что? - он спросил.
- Микроволновка.
Валериус оглядел кухню. За всю свою жизнь он редко бывал на кухне и немного знал о кухонных приборах, ведь для таких вещей у него были слуги.
Снова прозвучал звонок.
Оказывается, пищала микроволновка. Потянув дверцу на себя, Валериус вытащил миску с маринарой, воспользовавшись прихваткой в форме рыбки, лежащей рядом.
- Куда мне это положить?
- На плиту, пожалуйста.
Он так и сделал.
Табита поставила около него маленькую миску и затем размешала соус с пастой.
- Так лучше? - спросила она, вручив ему.
Валериус кивнул, но потом взгляд упал на макароны. Он моргнул, не веря своим глазам. Их форма его поразила.
Нет. Конечно, он видел всякое.
Но что это за…?
Он уронил челюсть, когда понял что это - это крошечные макароны-пенисы плавали в красной маринаре.
- Да ладно тебе, - раздраженно сказала Табита. - Только не говори мне, что у римского полководца проблемы с пенирони.
- Вот честно, ты же не думаешь, что я буду есть это? - спросил он в ужасе.
Она вышла из себя.
- Не смей хвастаться своим превосходством, приятель. Так случилось, что я точно знаю, как вы, римляне, жили. Как украшали свои дома. Вы пришли из долины фаллоса, так что не надо так возмущаться, видя их на тарелке. И в моем доме нет колокольчиков «музыка ветра» в форме фаллосов, отпугивающих зло или ещё что-то. Но спорю, у тебя так и было, когда ты был человеком.
Это было правдой, но с тех пор прошли века… и если подумать, он все равно никогда не видел ничего подобного.
Она вручила ему вилку.
- Она не из серебра, но из нержавеющей стали. Я уверена, что ты справишься.
Вид макарон всё ещё гипнотизировал его.
- Где ты взяла это?
- Продаётся в моём магазине вместе с клиторони.
- Клиторони?
- Я думаю, ты можешь себе их представить.
Валериус не знал, что сказать. Он никогда прежде не употреблял непристойного вида пищу. И что за магазин у нее, если она торгует товаром такого типа?
- Дом Ветти, - сказала Табита, уперев руки в боки. - Нужны подробности?
Валериус был хорошо осведомлён об этом римском доме, о котором упомянула Табита. Также ему были хорошо известны и непристойные фрески. По правде говоря, его народ был довольно откровенным в сексуальных предпочтениях, но меньше всего он ожидал столкнуться с этим лицом к лицу в современное время.
- Non sana est puella - прошептал Валериус, что в переводе с латыни означало: «Это девушка сумасшедшая».
- Quin tu istanc orationem hinc veterem antque antiquam amoves, vervex? - парировала Табита. - Может, ты всё-таки прекратишь использовать этот мертвый язык, баранья башка?
Никогда прежде Валериус не был одновременно так оскорблен и удивлен.
- Откуда ты знаешь латынь так хорошо?
Она отщипнула кусочек тоста с плиты.
- У меня степень магистра по древним цивилизациям, а у моей сестры, Селены - степень доктора по тому же предмету. Нам нравилось в колледже дурачиться, обзывая друг друга на латыни.
- Селена Лоуренс? Сумасшедшая, которая на площади раскладывает карты Таро?
Она пригвоздила его яростным взглядом.
- Эта безумная, случайно и есть моя любимая старшая сестрёнка и, если ты еще раз её оскорбишь, то будешь хромать… ещё сильнее.
Валериус прикусил язык и направился к столу в столовой. Он встречал Селену несколько раз за последние три года, и ни одна из этих встреч не прошла гладко. Когда Ашерон впервые упомянул о ней, Валериус был в восторге от перспективы пообщаться с кем-то, знающим его язык и культуру.
Но, как только Ашерон представил их друг другу, Селена выплеснула свой напиток Валериусу в лицо и обозвала всеми известными оскорблениями и даже несколькими неизвестными.
Он не знал, почему Селена так его ненавидела. Все, что она смогла сказать так это, как ей досадно, что он не погиб от варварского нашествия, растерзанный на куски.
И это было ее самым доброжелательным пожеланием его смерти.
Она пришла бы в восторг, узнав правду о его настоящей смерти, оказавшейся гораздо позорнее и болезненней, чем все ее громкие слова.
Каждый раз, когда он отваживался нести дозор за даймонами на площади, Селена осыпала его проклятиями и швырялась в него всем, что было под рукой.
Без сомнения, она бы пришла в восторг, узнав, что сестра ранила его. Она бы только пожалела, что он все еще жив, а не валяется мёртвым где-нибудь в сточной канаве.
