- Эй, Табби! Что нового?
Это был риторический вопрос. Табита помахала рукой Брэдли Гамбиери, одному из экскурсоводов, возглавляющих вампирские туры вокруг квартала. Направляясь к туристическому центру, чтобы доложить еще брошюрок, он даже не остановился, проходя мимо них. Но окинул хмурым взглядом Селену, которая обозвала его «ласковым» словцом за отказ подписать прошение.
Хорошо, что он знал их, а то мог действительно обидеться.
Табита и ее сестра знали большинство местных жителей, часто посещавших это место. Они выросли здесь и часто прогуливались по площади еще с подросткового возраста.
Конечно, многое изменилось с тех пор. Несколько магазинов как открылись, так и закрылись. Сейчас Квартал считался более безопасным местом, нежели был в конце восьмидесятых и в начале девяностых годов. Впрочем, некоторые вещи остались такими же, как и тогда. На том же самом месте до сих пор находились пекарня, «Кафе Понталба», «Кафе дю Монд» и «Корнер Кафе». Туристы все еще собирались на площади, пожирая глазами кафедральный собор и колоритных местных жителей, проходящих мимо… и вампиры и уличные грабители все также бродили по улицам в поисках легкой добычи.
Волосы на затылке Табиты встали дыбом Скользя взглядом по редеющей октябрьской толпе, Табита инстинктивно потянулась рукой к тайным ножнам в ее сапоге, где был спрятан трехдюймовый стилет.
Последние тринадцать лет она считала себя убийцей вампиров. Она также была одной из тех немногих людей в Новом Орлеане, кто действительно знал, что происходило в городе с наступлением темноты. Битвы с проклятыми наложили на нее как духовные, так и телесные шрамы. Она поклялась жизнью, что никто не пострадает во время её караула.
Это была клятва, которой она строго следовала - если что-то или кто-то встанет на её пути, то будет уничтожен.
Она моментально расслабилась, как только её пристальный взгляд остановился на высоком, невероятно сексуальном мужчине с черным рюкзаком на спине, выходящим из-за угла церкви.
Уже прошла пара месяцев с момента, когда он последний раз был в городе. По правде говоря, Табита соскучилась по нему намного больше, чем должна была бы.
Против собственного желания и здравого смысла, она позволила Ашерону Партенопайусу выведать путь к ее тщательно охраняемому сердцу. Впрочем, Эш, определенно, был таким мужчиной, какого невозможно не обожать.
Эту скользящую чувственную походку было сложно не заметить, и все женщины на площади, за исключением обезумевшей Селены, замирали в его присутствии.
Как будто некая неведомая сила заставляла их останавливаться и наблюдать за ним. Мало кто из мужчин мог быть настолько сексуальным.
Он был словно окружен аурой дикости и опасности, а по медленным, грациозным движениям было очевидно, что в постели он бесподобен По сути, при взгляде на него вы ощущали, будто ваше тело обволакивает горячий и восхитительный шоколад.
При росте в шесть футов и восемь дюймов Эш всегда выделялся из толпы. Как и она, он был одет во всё черное: в разглаженную футболку на размер больше с надписью Годсмак, которая все же не могла скрыть его мощную мускулатуру, и в сделанные на заказ кожаные брюки, так плотно облегающие его спереди, что даже хотелось прикоснуться.
Но Табита так никогда бы не сделала. Ведь воздух вокруг него был наполнен чем-то предостерегающим, что заставляло людей держать руки при себе, если они хотят остаться невредимыми.
Она улыбнулась, заметив его обувь. Эш носил одежду в немецко-готическом стиле. Этим вечером на нем была пара чёрных байкерских ботинок, имеющих на каждом по девять застёжек в форме летучей мыши-вампира, расположенных по всей длине.
Чёрные длинные волосы, свободно лежащие на плечах, прекрасно сочетались с его сверхъестественно красивым лицом и, все же, совершенно мужественным телом. Безупречным. В Эше было что-то, что заставляло каждый гормон в её теле плясать и страстно желать большего.
И при всей своей сексуальной привлекательности, его аура была настолько темной и смертоносной, что заставляло Табиту думать о нём только как о друге, кем он ей и приходился со дня их встречи на свадьбе её сестры-близнеца Аманды три года назад. С тех пор их пути неоднократно пересекались. Часто приезжая в Новый Орлеан, Эш помогал ей против городских хищников.
Теперь он стал неотъемлемой частью её семьи, особенно после того, как стал часто останавливаться в доме Аманды, став крестным отцом ее дочки.
Он остановился возле неё и поднял голову. Сквозь его тёмные очки Табите было сложно определить, на кого из них с сестрой направлен его взгляд, но было очевидно, что он ошеломлен ими двоими.
- Эй, красавчик, - сказала Табита. Строчки из «Вампиров» Годсмак, написанные на майке, вызвала на ее лице улыбку. Какое странное совпадение, учитывая, что с тех пор, как Эш стал бессмертен, он обзавелся собственной парой клыков.
- Клёвая майка.
Игнорируя ее комплимент, он стянул черный рюкзак с плеча и приподнял очки, показав жуткие мерцающие серебристые глаза, казавшиеся светящимися в темноте.
- Как долго Селена прикована наручниками к воротам?
- Около получаса. Вот болтаюсь с ней и препятствую стать кебабом для даймонов.
- Я хочу, - пробормотала Селена, но потом повысила голос и развела широко руки, - о, вампиры, я здесь, придите и закончите мои страдания!
Табита и Эш обменялись полуудивленными, полураздражёнными взглядами, глядя на ее спектакль.
- Привет, Лейни, - сказал спокойным тоном Эш, сев около Селены и положив рюкзак под ноги.
- Уйди, Эш. Я не сдвинусь с места, пока они не отменят свой закон. Я принадлежу этой площади. Я здесь выросла.
Он понимающе кивнул.
- Где Билл?
Селена рыкнула.
- Он - предатель!
Табита ответила на вопрос:
- Он, скорее всего, в здании суда, прикладывает лёд к пикантному месту после того, как Селена ударила его и обвинила в том, что он подавляет ее.
Лицо Эша смягчилось, словно эта мысль развлекла его.
- Он заслужил это, - ответила Селена, защищаясь. - Он сказал мне, что закон есть закон, и я должна повиноваться ему. В задницу его. Я не сдвинусь с места, пока они его не изменят.
- Думаю, я задержусь тут на некоторое время, - сказала Табита тоскливо.
- Ты можешь заставить их аннулировать закон, - сказала Селена, поворачиваясь ближе к Эшу. - Ведь можешь?
Не отвечая, он прислонился в ограде.
- Не подходи слишком близко к ней, Эш, - предупредила Табита. - Она кусается.
- Значит нас двое, - сказал он с намеком на юмор, сверкнув клыками. - Но я думаю всё-таки, что мой укус намного больнее.
- Это не смешно, - угрюмо сказала Селена.
Эш обнял ее за плечи.
