— Но она всего лишь ребенок.
— Даже будучи ребенком, она смертельно опасна. Никогда не забывай об этом. Шаронте по своей природе — убийцы. Она будет очень голодна и тебе придется часто ее кормить. Если ты хоть раз пропустишь кормление, она съест все, что находиться рядом с ней… даже тебя. Всегда проверяй, чтобы она не слишком проголодалась. И последнее, что тебе стоит знать, их вид очень медленно взрослеет. Один год человеческой жизни приблизительно равняется тысячелетию в их жизни. Это звучало не очень хорошо.
— Что ты имеешь ввиду?
— Твоей Сими более трех тысяч лет.
Ашерон охнул от таких новостей.
— Разве она не должна быть с другим демоном, который смог бы обучать ее?
— Ты все, что у нее есть в этом мире, сын мой. Заботься о ней. Как ты и сказал, ты теперь ее отец. Ты тот, кто научит ее всему, что она должна знать.
Ашерон положил руку на рисунок у него на плече. Он стал отцом… Но, как Ашерон мог обучать и защищать дочь демона, когда сам не знал, как пользоваться собственными силами?
Глава 59
30 июня, 9527 г. до н. э.
Афины, Греция.
Ашерон отчаянно пытался найти еду для Сими. Она разбудила его сегодня утром, укусив за ладонь. К счастью, Ашерон успел остановить ее до того, как она натворила бы что-то гораздо хуже, чем просто прокусить его кожу.
— Ты не должна кусать своего папу, Сими, — сказал он ей по-доброму, но твердо.
— Но Сими проголодалась, а акри лежал так спокойно и выглядел так аппетитно.
И он вдруг подумал о худшем, чтобы могло случиться, если бы он выглядел аппетитным для возбужденных людей… Но сейчас, когда они бродили по улицам одного большого города, Ашерон вдруг понял, сколько же разрухи принесла его мама, за столь короткое время, пока была на свободе. Тот мир, который он знал, исчез. Дороги и здания сравнялись с землей. Мертвые люди лежали по всей Греции… Аполлими Катастрафия Мегола. Аполлими великая разрушительница. Пока одна его часть ласкалась в его любви, то другая была в ужасе от того, что она натворила. Столько жизней ушло. Целый мир превратился в руины. А вся Атлантида просто исчезла. Человечество было отброшено назад в каменный век. Все их технологии и приспособления были безвозвратно утеряны. Выжившие шатались по улицам, которые, как люди думали, боги давно покинули, но правда была в том, что божества даже не собирались делать этого. Все эти люди стали невинными жертвами в войне, о которой ничего даже не слышали. Ашерон крепче сжал руку Сими, пока они прогуливались в поисках базара. В человеческой форме, ее внешность была схожа с его. У них были черные длинные волосы, а глаза были такого же пронизывающе серебряного цвета, только у Сими немного более голубые. Она выглядела, как любая другая маленькая девочка на прогулке со своим отцом.
— Эй, Сими, у меня тут есть кое-что для тебя поесть.
Ашерон заозирался по сторонам, услышав, как их зовет глубокий мужской голос. Недалеко стоял высокий черноволосый человек с густой бородой. Его кожа была темной, как у шумеров, и, тем не менее, он свободно говорил на греческом. Ашерон оттащил Сими назад, чтобы она не побежала к нему.
— Кто ты такой?
Человек обошел поваленную колонну и встал на колени перед Сими. Он поставил корзину у ее ног и показал кусочки хлеба, рыбы и сыра.
— Я знаю, что ты голодна, дорогая. Налетай.
Сими запищала от удовольствия, прежде чем вовсю наброситься на еду. Мужчина встал и протянул руку Ашерону.
— Меня зовут Савитар.
Ашерон нахмурился, увидев татуировку птицы на его предплечье, прежде, чем ответить на рукопожатие.
— Откуда вы знаете Сими?
Один уголок его рта слегка приподнялся.
— Я знаю множество вещей, Ашерон. И я пришел, чтобы помочь тебе изучить свои силы и лучше понять твоего демона. Она слишком мала, чтобы оставаться на попечении у бессердечия, и меньше всего я хотел бы увидеть, как кто-то из вас пострадает из-за этого.
— Я никогда не причиню ей боль.
— Я знаю, но у Шаронте есть особые потребности, которые ты должен понимать. В противном случае, она может умереть… также как и ты.
Ашерон почувствовал, как волосы у него на затылке стали дыбом и он не был уверен почему. Было нечто в этом существе, что задевало его божественность и заставляло его осторожничать.
— Ты мне угрожаешь?
Савитар рассмеялся.
— Я никогда не угрожаю. Я сразу убиваю тех, кто меня раздражает. Успокойся, атлантец. Я здесь, как твой друг.
Когда Сими съела все до последней крошки, Савитар взял ее на руки, чтобы понести, пока они шли по разрушенным улицам.
— Она впечатляет, не так ли?
— Моя мама или Сими?
Савитар снова засмеялся.
— Обе, но я говорил о твоей матери.
Ашерон огляделся и вздохнул от того разрушения, которое причинила его мать.
— Да, это так, — и пока они шли, Ашерон вдруг кое-что понял, — я не слышу твоих мыслей.
— Нет, ты не можешь. И никогда тебе не будет это подвластно. Позже ты узнаешь, что многие высшие существа вселенной так и останутся в тишине для тебя. Некоторые боги, демоны и другие особенные создания. У нас у всех есть свои секреты, но что лучше всего для тебя так это то, что твои мысли тоже останутся тайной для многих.
Это успокаивало.
— А ты можешь слышать меня?
— Ты ожидаешь отрицательного ответа, но, правда, в том, что я слышу тебя Ашерон. И да, я все знаю о твоем прошлом.
Он ругнулся на то, что совсем не хотел слышать.
— А что насчет других? Они тоже узнают мое прошлое?
— Некоторые узнают.
Савитар пересадил Сими по-другому и остановился, чтобы посмотреть на него.
— Мне плевать на твое прошлое, Ашерон. Твое будущее, вот что меня волнует. Я просто хочу, чтобы у тебя таковое имелось, и чтобы ты постиг то, насколько ты важен для равновесия сил.
— Равновесие сил? Я ничего не понимаю.
— Апполон проклял своих Апполитов.
— Моя мать убила их всех.
Савитар покачал головой.
— Конечно, многие погибли на Атлантиде, но тысячи и тысячи распространились по Средиземноморью, а многие живут сейчас совсем в других странах, включая собственного сына Апполона, Страйкера. Они все были прокляты смертью на их двадцать седьмой день рождения. Абсолютно все.
— Тогда какая же они проблема? Если они все умрут через несколько лет, то скоро совсем исчезнут.
Савитар погладил Сими по голове прежде, чем снова пойти.
— Они не собираются умирать, Ашерон. Они будут жить и производить потомство еще очень долгое время.
