Дом Артемиды был сделан из золота, с куполообразным верхом и белыми мраморными колоннами. От вида неба — над головой, и земли — под ногами, просто дух захватывало.
Или, по крайней мере, так он думал, когда был глупее.
Но это было до того, как время и опыт омрачили его восприятие. Для него здесь больше не существовало ничего захватывающего или прекрасного. Он видел лишь эгоистичное тщеславие и холодность Олимпийцев.
Эти новые боги очень отличались от тех, которых знал Ашерон во времена своего человеческого существования. Все атлантские боги, кроме одной, были полны сострадания. Любви. Доброты. Прощения.
Его неизбежное рождение стало единственным моментом, когда атлантцы позволили своему страху направлять их — ошибка, которая стоила всем им бессмертных жизней и позволила олимпийским богам занять их место.
Это был печальный день для человеческой реальности по многим причинам.
Ашерон заставил себя перейти через мост, ведущий к храму Артемиды. Две тысячи лет назад он покинул это место и надеялся, что больше никогда сюда не вернется.
Ему следовало знать, что рано или поздно богиня придумает, как заманить его обратно.
Все внутри у него заклокотало от злости, Ашерон использовал телекинез, чтобы открыть огромные позолоченные двери. На него немедленно обрушились пронзительные крики служанок Артемиды. Они абсолютно не привыкли к тому, что мужчины вторгаются в частные владения их богини.
Артемида зашипела от пронзительного крика, а затем ударила силой в каждую из окружающих ее женщин.
— Ты вот так запросто только что убила восемь человек? — спросил Ашерон.
Артемида потерла уши.
— Следовало бы, но нет, я просто сбросила их в реку снаружи.
Он с удивлением уставился на нее. Совсем непохоже на богиню, которую он знал. Возможно, она приобрела капельку сострадания и милосердия за последние две тысячи лет.
Зная ее, это было маловероятно.
Теперь они были одни, она отвернулась от своего трона из слоновой кости, забитого подушками, и подошла к нему. На ней был чистый белый пеплос, который облегал ее роскошное тело, а темно-рыжие волнистые волосы мерцали на свету.
Ее зеленые глаза тепло приветствовали.
Этот взгляд вонзился в него, как копье. Горячее. Пронзающее. Болезненное. Он знал, что ему будет тяжело снова видеть ее — это была одна из причин, по которой он всегда игнорировал призывы богини.
Но знать что-то и испытывать это — абсолютно разные вещи.
Он не был готов к эмоциям, нахлынувшим на него, когда снова увидел Артемиду. Ненависть. Предательство. Хуже всего была нужда.
Голод.
Желание.
В нем все еще была та часть, что любила богиню. Часть него, готовая простить ей все, что угодно.
Даже свою смерть…
— Хорошо выглядишь, Ашерон. Такой же красивый, как и в последний раз, когда я видела тебя.
Она подошла, чтобы дотронуться до него.
Он отпрянул от нее.
— Я не любезностями обмениваться сюда пришел, Артемида, я…
— А раньше ты звал меня Арти.
— Это было раньше, теперь я многое не могу себе позволить.
Он пристально посмотрел на нее, пытаясь напомнить ей обо всем, чего она лишила его.
— Ты все еще злишься на меня.
— Думаешь?
Ее глаза сверкнули огнем, напоминая ему о демоне, живущем в ее божественном теле.
— Ты знаешь, я могла бы силой привести тебя сюда. Я была очень терпима к твоему неповиновению. Даже более, чем ты этого заслуживал.
Он отвел взгляд, признавая ее правоту. Она, и только она, владела источником еды, необходимым для его адекватной жизни. Когда он слишком долго живет без ее крови, то становится неконтролируемым убийцей. Опасным для любого, кто окажется рядом с ним.
Лишь Артемида владела ключом к сохранению его в нормальном состоянии. В здравом уме. Цельным.
Способным на сострадание.
— Почему ты не заставила меня? — спросил он.
— Потому что я знаю тебя. Если бы я попыталась, то за это мы бы уже расплачивались вдвоем.
И снова она была права. Дни его подчинения давно закончились. Их было достаточно в детстве и молодости. Отведав свободы и могущества, он решил, что это слишком нравится ему, чтобы снова стать тем, кем Ашерон являлся раньше.
— Расскажи мне об этих Темных охотниках, — сказал он. — Зачем ты создала их?
— Я же сказала, тебе нужна помощь.
Он со злостью поджал губы.
— Мне не нужно ничего подобного.
— Я и другие греческие боги не согласны.
— Артемида… — прорычал он ее имя, зная, что она лжет. Он был более, чем способен контролировать и убивать Даймонов, питающихся людьми. — Клянусь…
Он стиснул зубы, вспомнив первый день своей новой жизни. Не было никого, кто бы все показал ему. Никого, кто бы объяснил ему, что нужно делать.
Как жить.
Новички потеряются без учителя. Запутаются. Хуже всего, что они уязвимы, пока изучают свои способности, и у нет такого Савитара, какой был у него.
Будь она проклята.
— Где они?
— Ждут в Фалоссосе. Они прячутся в пещере, которая скрывает их от солнечного света. Но они не знают, что должны делать или как найти Даймонов. Им нужен лидер.
Ашерон не хотел в это ввязываться. Он не больше хотел командовать, чем подчиняться кому-то. Он вообще не желал иметь никаких дел с другими людьми.
Ашерону ничего не было нужно, кроме покоя.
Мысль о взаимодействии с другими…
От этого у него кровь в жилах застыла.
Одна часть его хотела идти своей дорогой, но Ашерон знал, что не может себе этого позволить. Если он не научит тех людей сражаться и убивать Даймонов, они умрут. Очень незавидное существование — быть мертвым без своей души. Уж Ашерон-то прекрасно знал об этом.
— Ладно, — сказал он. — Я буду обучать их.
Она улыбнулась.
Ашерон перенесся из ее храма назад к Сими и приказал ей оставаться на месте. Демон только ухудшит и без того сложное дело.
Как только он убедился, что она вся поняла, то телепортировался в Фалоссос.
Ашерон обнаружил троих мужчин, жавшихся в темноте, как и сказала Артемида. Они тихо переговаривались, греясь у костра, и все же их глаза слезились от яркого огня. Они, более не человеческие, не выносили сияния любого источника света.
Ему придется многому научить их.
Ашерон шагнул вперед из тени.
