— Ты серьезно? Как, черт побери, я могла пропустить такое? Наверно, я была в стельку пьяна.
Комментарии стали едва слышны, когда Тори направилась в свой офис. Но, как только она почти подошла к кабинету, количество студенток женского пола все увеличивалось и увеличивалось, а плотность группы все возрастала. В итоге ей просто пришлось проталкивать себя через них. Да уж…тут было что-то не так. Тори никогда не раньше не видела столько людей, заинтересовавшихся антропологическим отделением. Лишь подойдя к самой двери, Тори поняла причину такого ажиотажа. Там был Эш. Одетый в черный длинный пыльник, Ашерон стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. И ей вдруг стало любопытно, сколько же у него плащей длиной до пола. Всеобщее внимание приковывала его могущественная беззаботность. Она посмотрела вниз и улыбнулась на его скрещенные ботинки, и как всегда у его ног покоился черный рюкзак. Все те же очки были на своем месте, а вот свои черные волосы он собрал в конский хвост. Его серебряное колечко из носа сменилось тем, что больше походило на маленький красный рубин.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она, подходя к двери.
— Жду тебя.
Она посмотрела на пробку, причиной которой стал он.
— Правда, тебе стоило позвонить. А то пожарный маршал влепит штраф за это.
Медленная усмешка появилась у него на лице.
— Извини.
Она открыла дверь и отошла.
— Лучше проходи внутрь, пока я задержу их.
Ашерон засмеялся и взял рюкзак прежде, чем подчиниться. Тори повернулась к шеренге студенток.
— Видите, насколько увлекательна антропология? Он ведущий эксперт по древней Греции. А теперь вам всем нужно сменить свои основные предметы, чтобы иметь возможность строить глазки такому мужчине, как он, весь день. Или еще лучше, найдите обнаженную мужскую статую.
Тори закрыла дверь и обнаружила, что Эш стоял и ухмылялся ей.
— Это было обязательно?
— Эй. Я живу, чтобы привлекать студентов на свое отделение. И если ты можешь принести мне пользу, то ей-богу я этого не упущу.
— Ей-богу?
Она пожала плечами, когда положила кипу книг себе на стол.
— Да, как будто ты не произносишь никаких таинственных вещей? Итак, чем могу помочь?
— Я хотел бы вернуться на минутку к утверждению «принести пользу». Почему ты так сильно ненавидишь меня?
Тори слегка смутилась под его скрытым испытующим взглядом и вопросом с подвохом.
— Я бы не сказала, что ненавижу тебя. Ненависть обрушилась до мягкой неприязни.
— Почему?
Она вздохнула, пока раскладывала некоторые книги по полкам позади стола.
— Потому что все кажется таким простым для тебя. Был ли у тебя хотя бы один день, когда люди не выстраивались бы в очередь, чтобы заботиться о тебе?
— Да, Сотерия. Был. И я могу заверить тебя, что моя жизнь никогда не была легкой, а ты должна благодарить каждый день своей жизни, что не имеешь ни малейшего представления о том, какое у меня было детство.
Тори замерла от тона его голоса и душераздирающей искренности в его словах.
— Извини, Эш. Я не знала.
Он поставил рюкзак на пол.
— Очень легко взглянуть на людей и сделать быстрые выводы о них, их прошлом и настоящем. Но ты будешь поражена, сколько слез и боли прячется в отдельных улыбках то, что выставляется напоказ, лишь верхушка айсберга, который спрятан от взглядов. А еще чаще они наполнены трещинами и шрамами, которые простираются до самого основания их душ.
Ашерон был абсолютно прав, а она почувствовала себя виноватой за то, что так быстро давала оценку людям. Это всегда было ее проблемой, и Тори всегда пыталась ее избегать.
— Ты потрясающе проницательный для своего возраста.
Он ухмыльнулся.
— Я же говорил тебе, что старше, чем выгляжу. И еще, я никогда ничего не получал в своей жизни просто так, чтобы мне потом не пришлось расплачиваться за это тем или иным способом.
Она засунула пачку бумаг в ящик.
— Теперь, когда я думаю об этом, ты должно быть ненасытен до наказаний, раз продолжаешь подходить ко мне, рассказывая моей неприятной личности все свои тревоги.
Эш протянул ей руку.
— Перемирие?
— Мир, мой брат, — сказала она, пожимая его руку. — Так почему ты здесь?
Вздохнув, он отступил назад и скрестил руки на груди.
— Ну, я слышал от друга, что какие-то археологи в Греции были арестованы за проведение раскопок без лицензии. Я просто хотел узнать, не твоя ли это команда.
Она пренебрежительно махнула рукой.
— С чего бы им быть моей командой?
— Но они работали в месте, которое называли Атлантидой. Лично для меня это говорит именно о твоих ребятах.
— Но у нас все в порядке с документами.
— Ну, если ты так уверена…
Он не закончил фразу, Тори скривилась, как будто осознав свою удачу, если они и вправду попали в беду.
— Жди. Я сейчас позвоню.
Эш уселся на стул перед ее столом и вытянул ноги, пока Сотерия выуживала свой телефон из сумочки. Тори нахмурилась, посмотрев на рюкзак и то, как он держал его в полной недосягаемости.
— А что в рюкзаке, кстати? Ты всегда его так охраняешь, как будто в нем содержаться секреты национальной обороны или что-то еще в этом роде.
— Грязное нижнее белье.
Она закатила глаза.
— Ну, спасибо тебе за такую картинку.
— Ты ведь сама спросила.
Покачав головой, она набрала номер Дэвида. Когда он не ответил, она позвонила Джустине. Снова никакой реакции. В ней уже стали появляться первые признаки паники, когда стала связываться с Брюсом.
— Тори?
Она выдохнула с облегчением, когда он ответил.
— Привет, дорогой, я никак не могу…
— Они все были арестованы.
Сильно испугавшись, Сотерия взглянула на Эша, чье прекрасное лицо не выражало ровным счетом никаких эмоций.
— Что?
— Всю команду. Я остался ждать на берегу, нужно было расписаться, когда прибудет новый аппарат для подводных работ. И в следующее же мгновение лодку конфисковали, а ребят взяли под стражу.
Тори разочарованно вздохнула.
— Как такое возможно?
— Говорят, что наши документы подделаны.
— Дерьмо собачье! Ничего они не просрочены. Солин помогал нам обновить их прошлой весной.
— Да уж, и как всегда Солин просто исчез из поля зрения. Его мы тоже не можем найти. Все, что я знаю так это то, что он тоже в тюрьме вместе со всеми.
