Словно испугавшись собственного предсказания, Дафна замолчала. Зашумел ветер, перепутал листву и ветви клена, лик Дафны исчез в кипении листвы, и смолк ее голос.
Глеб долго еще стоял на этом месте, опустив голову, и думал о мире, в котором не осталось ни леших, ни домовых, ни русалок — никого не осталось. Только в сказках они выжили, только дети в них еще верят.
— Наверно, в этом причина. Они не могут жить без веры. А вы? Как же вы без них? — спросил тихий голос, идущий из его ладанки.
— Да, я понимаю. Безверие может убить даже Бога. А мы привыкли. Мы придумали себе взамен железных богов.
Дальше Глеб пошел медленно, словно совсем перестал спешить.
Дубовые рощи прозрачны, и все же преграду он заметил лишь тогда, когда до нее оставалось не больше метра.
Между двумя деревьями что-то блестело, какая-то серебристая полупрозрачная пленка. Увидеть ее можно было только при определенном угле зрения.
Проверяя себя, он протянул руку и не ощутил никакого сопротивления, часть руки, погруженная в это холодное серебро, стала невидимой.
Наверно, это было то, что он искал. Словно нуждаясь в поддержке перед последним шагом в неизвестное, он оглянулся, но ни малейшего намека на поляну с кленом, скрывавшим хозяйку рощи, он не увидел. Лес шумел ровно и безразлично.
Набрав полную грудь воздуха, точно перед прыжком в воду, Глеб шагнул внутрь невидимой преграды и сразу же очутился в другом мире…
Теперь он стоял на ухоженной садовой дорожке, выложенной гравием и ведущей к уютному домику. За ним виднелся еще целый ряд коттеджей, утопающих в цветущих садах. Дурманящий аромат цветов, совершенно не свойственный ни этому месту, ни времени года, висел в воздухе.
Подавленный неожиданным и слишком резким переходом, Глеб не сразу заметил рядом с собой человека невысокого роста, в светло-коричневой форме без погон и знаков отличия.
— Поздравляю с прибытием. — Сержант Викс так и не подал ему руки. — Мы вас давно уже ждем.
Сама база, расположенная за кольцом жилой зоны, показалась Глебу маленькой, возможно, потому, что он ожидал чего-то грандиозного.
После защитного шлюза, соединявшего жилую зону с центральной частью, Глеб, по-прежнему сопровождаемый молчаливым Виксом, очутился на улицах современного поселка, несколько более строгого, чем коттеджи жилой зоны, но все же никак не укладывающегося в представления Глеба о военном городке.
Целостность впечатления нарушалась лишь громадой Центропульта, поддерживающего связь, как объяснил ему сержант, со ста сорока планетами Свободной Федерации.
На лице сержанта в ответ на любой вопрос новичка тотчас же появлялась словно приклеенная и несколько неестественная улыбка.
— В шестнадцать тридцать вам назначен инструктаж у начальника базы, там все и узнаете.
До визита к полковнику они успели пообедать в курсантской столовой. Зал оказался совсем маленьким, мест на десять. Кроме них здесь никого не было даже официанта.
Еда появилась в центре стола из люка, как только Викс нажал кнопку. Сержант пояснил, что у каждой рабочей тройки свое расписание. Глеб не совсем понял, что означает термин «рабочая тройка», но уточнять не стал, не желая вновь услышать стандартный ответ.
Обед состоял из каких-то кубиков и паст, похожих на желе, небольших, но вкусных и, очевидно, достаточно питательных, несмотря на маленькие порции; чувство голода после них совершенно исчезло.
— В дальнейшем вы сможете заказывать меню по своему усмотрению. После беседы с полковником получите ключ от своей комнаты.
— Комнаты?
— Ну разумеется. У нас каждый курсант живет отдельно. Казарм здесь нет. — Викс снова улыбнулся, на этот раз чуть более доброжелательно, обед несколько исправил его настроение.
«Ну что же, — решил про себя Глеб, — начало не такое уж плохое».
Полковник принял Глеба в своем кабинете, заполненном незнакомой аппаратурой. Сразу же, как только Яровцев переступил порог, на дисплее, рядом с полковником, вспыхнули строчки психометрической характеристики, снятой еще во время операции по восстановлению коленных суставов у новобранца. Ее проводили арометанские хирурги, и хотя Арометан официально не входил в состав Федерации, его внешние службы иногда сотрудничали с агентами Федерации, особенно там, где дело касалось набора новобранцев.
«Странно…» — подумал полковник. Внешне новичок ничем не отличался от сотен абитуриентов, прошедших через его руки, однако краткое резюме, выданное компьютерной системой базы, в считанные доли секунды проанализировавшей все данные, относящиеся к новобранцу, заставило Коноплянникова надолго задуматься.
Мысленно переведенное полковником на простой солдатский жаргон, оно означало примерно следующее: «Способен к спонтанному изменению обстановки, непредсказуем. Требуется постоянное наблюдение».
Редко, но встречались люди, которые могли включаться в поток причинно-следственной фактуры реальности таким образом, что изменяли его направленность в сторону своих, зачастую даже не осознанных желаний.
Именно про таких людей говорили, что они родились в рубашке… Когда такой человек по воле обстоятельств попадал в пространственно-временную точку, в поворотный момент развития цивилизации, он становился Наполеоном или Ганнибалом. Но, по большей части оставаясь внутри привычной житейской фактуры, тихо заканчивал свои дни за удачной игрой в карты или, в лучшем случае, становился полководцем какого-нибудь коммерческого ларька.
Розыск и использование этих людей в интересах Федерации давно стали одной из главных, тщательно засекреченных задач космического легиона, но такие личности встречались чрезвычайно редко…
Про человека с индексом удачи в девяносто процентов, а именно эта цифра горела на дисплее полковника, Коноплянников вообще не слышал ни разу.
«Как же тебя угораздило с такими данными попасть под пулю?» — мысленно удивился полковник, пригласив посетителя сесть. Впрочем, удача не всегда следовала за человеком прямым путем. Возможно, именно это ранение послужило причиной того, что Глеб, в конце концов, попал в поле зрения информационных служб легиона.
— Вы несколько задержались, но это в принципе не важно, поскольку ваша официальная служба начинается с момента прибытия, то есть с сегодняшнего дня.
— Мне казалось, меня должны были встретить…
— Нет. У нас это не принято. Дорога к базе — один из тестов. Каждый ваш поступок теперь учитывается экзаменационной машиной, и раз в месяц вы будете проходить переаттестацию. Чем скорее вы получите звание младшего корнет-офицера, тем быстрее сможете приступить к выполнению самостоятельных заданий.
Поскольку новобранец никак не выразил готовности стремиться к желанному званию корнет-офицера, полковник продолжил:
