Не пытали ее в физическом плане, но Артур прекрасно понимал, что она как раз прошла худший вид пытки. Прямо у нее на глазах издевались над ее ребенком. Наемник, сделавший это, был не дурак. Он не стал тратить время на разминку вроде избиения женщины. Он сразу перешел к самому серьезному, что мог ей сделать. Но судя по последовавшему погрому, никаких ответов он не добился.
— Мы не знаем, пропало ли что-то из квартиры, — уточнил Тронов. — Место преступления осматривали родственники, они утверждают, что все ценные предметы находятся на месте, но при этом признают, что им может быть известно не все. Подозреваемых они не назвали. По их версии, семья часто ссорилась. Настолько часто, что супруги Цветины вполне могли заказать друг друга. Но поскольку погибли оба, да еще ребенок, эта версия отпадает. Теперь квартира в порядке наследования будет разделена между родственниками, пока что она пустует и на продажу не выставлена.
— Я не вижу связи между этими преступлениями, — указал Петровский. — Что, эти три жертвы знали друг друга? Были убиты одинаково? Пока это больше похоже на совпадения!
Он выступал больше всех, а два других участника вообще молчали. Александра Арсеньева, молодая девушка с потухшим взглядом, если и хотела что-то сказать, то просто не решалась. А Михаил Сивак вообще, похоже, спал с открытыми глазами. Артур до сих пор не верил, что этот вялый дальнобойщик мог пройти тест. С чего бы он взялся за такое?
Впрочем, ассистенту не полагалось оспаривать решения работодателя.
— Леонид Марканов тоже был застрелен, но не в квартире. В тот момент он находился в баре и, судя по показаниям свидетелей, перестрелка была хаотичной и случайной. Помимо Марканова, погибли еще несколько человек. Как умерла Алла Соколова, вам уже известно. При этом я должен признать, что такое количество совпадений подозрительно для одной квартиры, и все же оно могло случиться. Мой проект — масштабное мероприятие, и я не могу полагаться на судьбу. Однако было еще одно обстоятельство, которое я должен был учесть. Вот оно.
Им показали еще один портрет, на этот раз женщины лет тридцати пяти — сорока. Она была стройной с легким переходом в болезненную худобу, хотя лицо как раз казалось полным, по крайней мере, нижняя его часть. Под красивыми голубыми глазами начинались широкие щеки и нечеткой формы губы, причем в ее случае это была не провальная пластика, а прихоть природы. Но в целом благодаря макияжу и стильной стрижке женщина была вполне симпатичной.
— Это Анастасия Гусинская, риелтор, — указал на фотографию Тронов. — Агент и сооснователь компании «2А». Она продала квартиру Аллы Соколовой Леониду. Она же занималась продажей квартиры семье Цветиных после смерти Леонида. Возможно, это все тоже совпадение. Но такого количества «чудесных» совпадений для меня достаточно, чтобы объявить это поводом для расследования.
— Черные риелторы? — нахмурилась Вероника. — Вы на это намекаете?
— Я ни на что не намекаю. Если бы я сделал всю работу, никакого проекта бы не было. Все остальное я предоставляю вам. Каждый из вас получит от Артура набор исходных данных. Помимо того, что я вам рассказал, там находятся комплекты фотографий, дополнительные сведения и так далее. В том числе рабочий и даже домашний адрес Гусинской. Это все, чем я готов вам содействовать. Дальше — дело за вами.
Артур считал, что это вполне справедливо. Возможностей изучить деятельность Гусинской не так мало — от официальных документов до отзывов в Интернете. Дальше нужно решать, как поступить с этими данными, а это и есть детективная работа.
Сам он не считал, что речь идет просто о черных риелторах. Слишком уж громкой, жестокой и неоднозначной была история с семьей Цветиных! Хотя вполне возможно, что это тоже связано с квартирой. Вряд ли Леонид Марканов был простым врачом, раз в таком возрасте смог позволить себе квартиру в Москве, пусть и по дешевке.
«Строю версии, — подумал Артур. — А ведь это теперь не нужно.»
Впрочем, запрещено ему было только помогать участникам или мешать им. О чем он думает — это уже его личное дело. Преступление должно быть раскрыто в любом случае, и если эти дилетанты не справятся, он сможет взять все на себя!
* * *
Ледяная вода пролилась на Кристину потоком, резко и безжалостно вырывая из сна. Девочка подскочила на кровати, инстинктивно стараясь вдохнуть побольше, набрать полные легкие воздуха перед тем, как она захлебнется. Но воды больше не было. Содержимое ведра вылилось на нее и на кровать, вымочив подушку, простынь и одеяло — и накачав вены адреналином, мгновенно избавившим от сонливости.
Небо за окном все еще было темным, слишком темным даже для октябрьского утра, а это значит, что еще не кончилась ночь. Но Госпожу такие мелочи не интересовали, ее массивный силуэт легко угадывался возле кровати в скудном свете фонарей, долетавшем от окна.
— Одевайся, — коротко велела она, и холод ее голоса мог сравниться с водой, пролившейся на Кристину. — У тебя минута.
Кристина знала, что происходит, уже усвоила. У Госпожи была бессонница. Она могла лечить этот сомнительный недуг алкоголем, но не всегда хотела. Бывали ночи, когда она просто развлекалась, вот как сейчас.
Когда речь шла о минуте, Госпожу следовало понимать буквально. Кристина пулей вылетела из-под мокрого одеяла и стала натягивать одежду, сложенную на стуле. Она знала, что чем больше успеет надеть, тем лучше для нее. На улице уже начались заморозки.
— Минута истекла, пошли! — с пугающей радостью заявила Госпожа.
Девочка только и успела, что схватить лишнюю майку — вытереть волосы. Она боялась того, что произойдет дальше, но принимала это с мрачной отрешенностью. Лучше уже не будет, и никто ей не поможет. Так зачем дергаться?
Когда они покинули дом, те самые заморозки, которых так боялась Кристина, обожгли ее, налетели с такой силой, что ей казалось, будто ее легкие превратились в лед. Сейчас можно было крикнуть, позвать на помощь. Она не стала. Вряд ли кто-то проснется от ее одинокого тонкого крика в такое время. А даже если проснутся, Госпожа найдет способ их обмануть, и Кристина снова останется виноватой. Они уже такое проходили. За попыткой жаловаться обязательно последует наказание.
Госпожа открыла багажник, кивнула на него. Кристина, зная правила, залезла туда без слов, и крышка захлопнулась у нее над головой. Девочка поспешно вытирала волосы, чтобы сохранить в себе хоть чуть-чуть тепла. Она ни о чем не думала, старалась не загадывать на будущее, и даже обиду в душе пыталась заглушить. Реальность уже плоха, а если начать раздумывать об этом, станет только хуже — исчезнет последнее желание жить.
В проржавевшем металле багажника была небольшая дыра, оставленная давней аварией. Сквозь нее в замкнутое пространство поступал свет, а Кристина могла рассматривать город, который они проезжали. Только так она отвлекалась от мыслей, отравлявших ее сознание.
Здесь так много церквей. В этом чувствовалась какая-то жуткая ирония. Казалось, что в таком месте руку только протяни — и тебе сразу помогут.
