— Вот. Другое дело, учись признавать свои ошибки, а не задирать старших.
Михаил Федорович постепенно отходил, старясь сосредоточиться на фактах, которые едва не угробили группу при выполнении задания. Я старался как можно спокойней выдержать атаку начальника, но это вряд ли хорошо у меня получалось. Упреки начальника казались обидными, несправедливыми. Понимаю, что он должен был меня вздрючить, поругать за допущенный прокол. Я был готов нести ответственность в полном объеме, но только за то, в чем был виноват.
— Товарищ майор, часть агентуры примыкающих к Кабулу кишлаков, надо выводить на нас, войсковую разведку. Мы будем реализовывать ее информацию по «духам» качественно и результативно. После событий в Кабуле мы об этом не раз говорили, а воз и ныне там. Вы же знаете… Где эти «Каскады», «Кобальты»? Или они для того, чтобы стрелять из-за угла по нашим парням за ржавые и никому не нужные трофейные радиостанции?
— Ну, ну! Успокойся! Сергей, конечно, глупо погиб, но у них такая работа!
— Работа? В кишлаках их работа по налаживанию агентурных сетей, а не в том, чтобы катать свои задницы в «Мерседесах» по Кабулу.
— Марченко!
— Я, товарищ майор!
— Прекратить болтовню!
— Есть!
— Ты что? Хочешь, чтобы вам головы открутили, а мне потом отвечай?
— Так быстрей открутят, товарищ майор! «Духи» приспособились к нам, они ищут пути противодействия, а мы как топтались на одном месте, так и продолжаем топтаться. Надо подключать радиоперехват. Где он? «Духи», вероятней всего, вели нас средствами связи от боевого охранения. Обнаружить душманских наблюдателей ночью невозможно, они скрыты рельефом местности, который им понятен и привычен в обыденной жизни. Мы же вынуждены ко всему приспосабливаться.
— Невозможно, невозможно…
Начальник разведки смотрел уже без хищного испытывающего прищура. Может, пронесет и на этот раз, все же вернулись…
— Значит, так, Марченко: анализируешь ситуацию, к обеду доложишь. Сейчас отдых.
— Есть.
Повернувшись кругом, я был готов выскочить из палатки: столько пришлось пережить, чтобы вернуться, а тут на психику давят, виноватых ищут. Но дядя Миша остановил порыв, подошел вплотную.
— Хреновато было, Валера?
— Хреновато, товарищ майор. Мозги до сих пор набекрень.
Я все еще стоял перед начальником неприступной скалой.
— Ты это, давай, не обижайся. Как доложил о засаде, я не знал, куда деваться.
— Мне самому оставалось деваться только в кишлак, поэтому и рванул к душманам.
— Обложили?
— Обкладывали. Когда увидел бегущих наперерез дозору «духов», понял, что они ожидали нас, и ни о какой случайности не может быть и речи. У них все было готово к атаке.
— А к кишлаку какого хрена полез?
— Так ведь кишлак — вроде как на рыбалке: если «духи» находятся в нем, значит, есть возможность кого-то схватить.
— Все-таки лезешь туда, куда не надо соваться.
— Я и не совался, выбрал дистанцию и держался ее до атаки.
— Ладно, отдыхай.
Михаил Федорович обернулся к Андрейчуку.
— Старшина, у нас что-нибудь есть?..
— Так точно, НЗ не трогаем.
— Давай по чуть-чуть, думаю, Иван Геннадьевич возражать не будет.
— Командира заберу в обед с телецентра, товарищ майор, когда отвезу им горячую пищу, — уточнил Николай, доставая из тумбочки фляжку защитного цвета.
Мне всегда казалось, что тумбочка у старшинки имеет три или больше дна: там было все и на все случаи жизни.
— Вот и ладненько. Давайте. Чернега, Слободов…
У меня же перед глазами стояли вспышки выстрелов «духов», бегущих наперерез дозору. Бля, ну как же мы вляпались?
— Николай, народ на телецентре не жалуется? — Отвлек меня от тягостных мыслей вопросом к старшине Михаил Федорович, с удовольствием хрустя луком с порезанным на ломтики салом.
— Бываю у них часто, товарищ майор: баня, замена белья, постельное — все у них есть. Условия жизни как на войне — спартанские. Обустроились, конечно, только вот «духи» беспокоят ночами — постреливают с нижнего яруса.
— Все еще не успокоятся после мятежа, а ведь они планировали захват телецентра.
— Подходы к нему заминированы, товарищ майор, огневые точки оборудованы, — вмешался со знанием дела Чернега, — «духи» ведут огонь из жилого массива, прилегающего к телецентру. Там глиняных мазанок тьма. Вспышки выстрелов наблюдаются оттуда.
— Комар на месте вникнет в ситуацию, а вечером подумаем, чем можно ответить, — кивнул головой начальник.
— На горе нужен ночной прицел, товарищ майор, — не унимался Сашка, — в роте он всего один и тот у Марченко.
— К обеду буду у комдива, доложу ему обстановку, думаю, поможет нам со средствами наблюдения ночью.
— И бронежилеты необходимо на всех получить, товарищ майор, — напомнил начальнику Николай, исходя из последней информации о том, что разведку дивизии привлекают к готовящимся рейдовым операциям.
— Вопрос решается, старшина, получим. Когда сделаем баньку? Приду с Соколовым и Хамагановым попариться. Ребята просили…
— Если не возражаете, завтра вечером, товарищ майор. Сегодня вымоем базовый лагерь, обслужим форсунки, и завтра к вечеру все будет готово.
Хватив по «крайнему» глоточку спирта, покушали тушенку с макаронами, ставшими основным продуктом в солдатском немудреном рационе. Ладно! Хватит горячительных напитков, в мыслях-то я все еще бежал по кишлаку с разведчиками, не отпускала картина последних часов под Паймунаром. Вот так вляпались! Как бы немного уснуть и забыться…
Проводив Михаила Федоровича в штаб дивизии, мы прилегли на кровати, но сон не шел. Как же так получилось, что «духи» нас ожидали? Ведь ждали — точно! Вспоминая до мельчайших подробностей события прошедшей ночи, я не мог успокоиться. Встав, хлебнул хлорированной водички. Пожалуй, пойду, еще разок послушаю Гену — они с Курановым первыми увидели перепрыгнувших через дувал душманов. Выйдя наружу, чертыхнулся, увидев поднявшего пыль «афганца», гнавшего «Хоттабыча» на лагерь. Закрыв палатку, накрепко затянул тесьмой входную дверь, чтобы хоть как-то уберечь внутреннее расположение от слоя проклятой пыли, забившей тумбочки и кровати.
— Дневальный!
— Я, товарищ лейтенант! — вытянулся в положении «смирно» солдат.
— Баравкова ко мне.
Через минуту сержант доложил о прибытии.
— Присаживайся, Гена, закуривай, и давай-ка еще разок «пробежимся» по нашей задаче.
— Д-давайте, товарищ лейтенант.
— «Въезжай» в обстановку… Вот мы спустились в долину и выдвинулись низинкой в обход кишлака… Ты в этот момент наблюдал группу?
