— Я отдыхала, — сказала Нора, хотя знала, что для него это пустой звук.
— Мама в саду, — сообщил он.
— Ты домой? — спросила она.
— Домой.
— Тогда я следом.
* * *
Усадив ее в кухне, Джон поставил чайник и пошел искать Джози. Нора, остро внимавшая звукам, которые долетали снаружи, и подмечавшая все краски внутри, по-прежнему пребывала на грани сна, готовая прилечь где угодно и заснуть.
Вошли Джон с Джози, и она прочла на их лицах тревогу. Джон немного постоял на пороге и скрылся. Джози, облаченная в рабочую одежду, начала стягивать перчатки.
— Что-то случилось?
— Морис приходил. Он был наверху, в нашей спальне.
— Что?
— Джози, он разговаривал со мной. Наговорил мне всякого.
Чайник закипел, и Джози пошла его выключить.
— Нора, что с тобой?
— Мне не спалось, а потом, когда заснула…
— Ты что-нибудь принимаешь?
— Да, я растянула плечо и грудные мышцы. Пью обезболивающее.
— А сколько не спишь?
— Больше недели. Иногда проваливаюсь до полной отключки, но ненадолго.
— Ты сказала врачу?
— Да, и Фиона купит снотворное по пути из школы.
Джози налила кипятка в заварочный чайник.
— Морис был в комнате и разговаривал, — повторила Нора.
— Ты кому-нибудь еще сказала?
— Нет, поехала сюда. Мне больше некуда.
— Джон говорит, ты как убитая спала в машине.
— Я не знала, что делать, — ответила Нора. — И он сказал — Морис сказал, — когда я спросила, все ли будет хорошо с Конором… он попросил не спрашивать. Что это значит?
— Это был сон, Нора. Никто к тебе не приходил.
— Он был в комнате, — сказала Нора. — Я знаю, что такое сны, но он находился в комнате. И сказал…
— Не было его там.
— Он был, был, был. — Она заплакала, принялась раскачиваться. — Хоть бы мне оказаться с ним…
— Что?
— Хоть бы мне оказаться с ним, вот что я сказала.
* * *
Джози и Джон отвели ее наверх в спальню, тетушка выдала ночную рубашку. Через минуту Джози вернулась со стаканом воды.
— На, выпей таблетку — и сразу заснешь, потом, конечно, будешь как пьяная, но я рядом, позови и сама не вставай. Это самое сильное снотворное, какое можно достать, так что мы его пьем осторожно. И дай мне ключ от дома.
Нора протянула ей ключ.
— Сейчас я поеду в город, у меня там кое-какие дела, а за тобой приглядит Джон.
— А Конор?
— Не беспокойся о Коноре и вообще ни о ком. Твое дело — спать.
* * *
Она проснулась с тяжестью во всем теле. Попыталась пошевелить руками, но они болели, и грудь тоже. Где обезболивающее? Ей казалось, что оно лежит в ящике прикроватного столика, но может, и нет. Потянувшись к столику, она его не нашла. Это была не ее спальня. Было темно, и откуда-то слабо доносился какой-то звук, но она не понимала, что это такое. А потом вспомнила и Джози, и таблетку, и одеяло, и большую подушку, и мягкий матрац. Желая выяснить, нет ли поблизости лампы, она протянула руку — вдруг прикроватный столик стоит дальше, но его, похоже, не было вовсе.
Она позвала, и Джози, войдя, зажгла лампу, которая оказалась возле окна.
— Я уже заходила тебя проведать, и ты спала мертвым сном, — сказала Джози.
— Какой сегодня день?
— Пятница.
— А времени сколько?
— Девять.
— Мне нужно идти. К Конору… а завтра — к Доналу.
— Ты никуда не пойдешь. Конор в порядке. Я сказала ему, что ты останешься у нас на выходные, а потом позвонила Маргарет, и он проведет у них весь день, будет возиться с фотографиями. А Уна завтра навестит Донала, и Фиона, может быть, тоже поедет. Уна с Шеймасом и за Конором присмотрят, а в воскресенье могут привезти его сюда, если будешь хорошо себя чувствовать. И еще я позвонила сестре Томас — ты же знаешь, я часто с ней разговариваю, когда волнуюсь за тебя, — и она поговорит с Гибни — передаст, что ты вернешься, как только тебе станет лучше. И у меня есть снотворное, которое выписал доктор Кадиген, и другие твои таблетки, которые нашла Фиона. Это очень сильное обезболивающее. Его лошади страшно дать, но тебе может понадобиться. Так что все под контролем. Твоя задача — спать, у тебя нет других дел. А ты потом отплатишь мне услугой за услугу: приедешь, если я заболею, и поухаживаешь, когда я всем надоем. На то мы и нужны.
Джози сняла с крючка на двери халат.
— Сейчас тебе надо встать. Я приготовлю ванну и включу музыку, чтобы ты там не заснула, и лучше оставь дверь открытой. А потом поедим чего-нибудь вкусного, ты снова ляжешь, и мы посмотрим, сумеешь ли ты заснуть сама, и если нет, я оставлю таблетку.
— Пожалуйста, не включай музыку, — попросила Нора.
— Хорошо, только не усни в ванне.
— Я не усну.
* * *
Нора сидела внизу, Джози приготовила спагетти с томатным соусом. Она откупорила бутылку вина.
— Купила в Дублине. Пропустим стаканчик-другой. Говорят, что снотворное нельзя со спиртным, но я частенько замечаю, что как раз наоборот.
— Ты не поверила про Мориса, — сказала Нора.
— Нет, не поверила.
— Это был точно он, до последней черточки.
— Не нам судить, что там такое, — ответила Джози. — Это труднейшее дело, хотя никто тебе так не скажет. Заглянуть бы одним глазком!
— Ты вообще ни во что не веришь?..
— Нора, я живу сегодняшним днем. И все. А остальное пусть идет своим чередом.
— Он сказал про Конора…
— Он ничего не сказал, Нора. С Конором все в полном порядке, но он чутко реагирует на тревогу — вот и не тревожь его.
Нора вдруг ощутила себя в западне. Где ключи от дома и машины? Если найдет, то сразу же, как только Джози выйдет, покинет дом и поедет к себе.
— Да, и не забудь принять перед сном обезболивающее, — напомнила Джози. — Фиона, бедная, ужасно за тебя переживает и рада, что ты здесь. Девочки — твоя гордость. Айна по уши погрузилась в политику, это у нее от Вебстеров. У нас таких отродясь не было. А Фиона показала мне дальнюю комнату — красивая. Тебе там будет хорошо.
— Морис спросил, нет ли в доме кого-то еще, но мне никто не пришел в голову. Не знаю, что он имел в виду. А ты считаешь, что мне все приснилось?
— Да.
— Но это было наяву. То есть он был реален.
