Упиваясь сладким нектаром ее недр, я получал безумное удовольствие от ее цепких рук и упругих губ. Каждое легкое движение внутри ее рта отдавалось вспышкой пламени внутри меня. Это чувство обладания и подчинения одновременно. Мы сливались в одно целое так медленно и одновременно стремительно, что не описать словами. Этой страсти не было ни конца ни края.
Я гладил изгибы ее талии, проводил кончиками пальцев по бедрам и изнывал от подступающей разрядки. Сдерживался как мог, а когда пытка стала невыносимой, резким движением перевернул Солару на спину и навис над ней, любуясь прелестями, что блестели от пота в свете свечи. Я слизывал с ее кожи соленые крупинки, упиваясь ее сущностью, словно терпким элем. Смотрел в подернутые страстью глаза и сам падал в бездну разврата вместе с ней. Хватал ее тело руками, сжимая так сильно, что она вскрикивала. Я знал, что кровь дракона очистит ее кожу и избавит от боли. Я не сдерживал зверя, что она пробудила во мне. Я дал ему волю, выпустил на волю по тропам ее божественного тела. Трогал внутреннюю часть дрожащего бедра, подбираясь к сосредоточению ее естества. Посмотрел на манящие складочки между ног и провел по ним кончиком указательного пальца вдоль, погружаясь в теплое влажное нутро. Солара выгнулась, запрокидывая голову назад, издав самый настоящий рык дракона. Завела меня настолько, что плоть трепетала от желания поскорее оказаться внутри ее лона.
Я вторгался медленно и томно в узкую расщелину, что принимала меня плавно. А когда вошел на всю длину, мой зверь снова остервенел. Толчок за толчком я неистово вколачивал Солару в себя, не давая ей возможности даже вздохнуть. МОЯ! Только моя! Единственная, неповторимая, потрясающая! Я овладевал ей так, как хотел, как позволяло ее извивающееся подо мной тело. Вторгался, обжигал страстью, изнывал от наслаждения. Она кричала, стонала, впиваясь пальцами в ткань простыни, прикусывала губу до крови. Я ощутил, как ее мышцы стали сокращаться в спазме и отпрянул, не позволяя ей разрядиться до конца. Перевернул на живот, приподнимая ягодицы. Вновь полоснул взглядом соблазнительные формы и рывком подтянул к себе. Вошел так быстро, как хотел. До упора, до одури, до хрипа. Схватился за длинные голубые волосы и потянул на себя, наматывая их жгутом на кулак. Этот порочный изгиб ее спины и округлость ягодиц пробудили настоящий вулкан вожделения. Я входил в нее снова и снова лишь на мгновение, и каждый раз пытал самого себя этой странной игрой. Она пятилась ко мне, приподняв корпус, хватая мою руку и укладывая ее на свою грудь, заставляя ласкать упругий сосок. Не выходя из ее нутра, я покрывал страстными поцелуями ее грудь и талию. Вонзался резко до дрожи в коленях. Ухватился за подбородок, поворачивая ее лицо к себе. Впился жадным поцелуем, будто они единственный источник влаги в пустыне. Упивался соками и сгорал в костре вожделения. Горел так, как никогда не горел. Умирал и возрождался вновь.
В один миг она отпрянула, лишая меня своей плоти, посмотрела в глаза, обхватив лицо руками, и заставила лечь на спину. Склонилась надо мной, путаясь во влажных волосах. Расправила руки, словно крылья и села на меня так, что я вновь оказался внутри ее естества. Задвигалась медленно круговыми движениями, выписывая на мне настоящий безумный танец стихий. Ее кожа покрылась синей чешуей, а глаза коркой льда. Ресницы побелели, будто припорошенные снегом. Волосы завихрились на ветру, сплетаясь в высокую прическу. Прекрасное мифическое существо любило меня сегодня! Я даже не знал, что можно сдержать сущность дракона, остановив превращение на той стадии, какой хочешь. Солара сделала это, выпустив на волю своего зверя, что тисками сжимал мою плоть, не позволяя даже дернуться. Она овладевала мной, как хотела, а я не противился. Подчинился ее воле, расслабив все мышцы и закатив глаза. Раз, два, три и я уже не чувствовал себя. Я бурно изливался в нее, не сдерживая порывов, не страшась последствий. Солара кричала в настоящей агонии экстаза. Ее стоны заполнили все пространство, врезаясь в мой разум музыкой страсти. И не было в этом мире ничего прекраснее этой мелодии любви.
Я подарил себя той, кого любил. Она в ответ подарила мне себя. И будет дарить каждую ночь! А наш малыш станет самым счастливым на свете драконом! Ведь у него есть мы — два самых любящих и самых счастливых родителя! И всегда будем!
Эпилог
Век за веком я наблюдал за драконами, что должны были выполнить свою миссию и вернуть миру истинного правителя. Но впервые я так неистово верил в то, что мое пророчество сбудется. Я переписывал его уже сотню раз, но концовка всегда менялась. Лориан стал моим любимым хозяином. Ни в ком я не видел такого самобичевания и ярости, даже в его матери, которой пришлось пережить немало испытаний. Своей неправильной любовью он тронул меня. Заставил изменить пророчество вновь. Я всегда находился рядом, старясь помочь ему, направить на верный путь, но он редко слушал указания призрачного трэлла. Отныне я не стану церемониться со смертными. Их удел служить Великому Дракону! И я готов ждать того, кто поступит правильно, кто рассудит о мире так, как положено истинному Дракону Четырех Стихий. Такой человек жил внутри принцессы Солары. Я знал это точно. Я слышал его голос. Отныне я всегда был рядом с принцессой, хотя она меня не видела.
Вместе с ними я переживал все события, что происходили в мире после боя на краю Обители. Наблюдал за скорбью семей погибших в бою драконов. За тем, как Лориан едва держался невозмутимым во время погребения, как отдал часть казны Стагмара на то, чтобы целое поколение павших воинов могло жить безбедно. Тех же, кто сотрудничал с предателями, прилюдно казнил на площади Пламенного дворца, укореняя свою власть в королевстве.
Я видел, как Лориан созывал Великий Совет Правителей, решая судьбу королевств. В этот день Совет решил, что принцесса станет новой хозяйкой Обители Драконий Предел. Магов же, объявили предателями, ведь Ликан нарушил древнейший завет Великого Дракона и встал на путь войны. Оказалось, что Маги давно готовили переворот, чтобы оказаться у власти над драконами. Их объявили вне закона и отправили в ссылку на каторжные работы в Храм Великого Дракона.
Лориан подписал вечное мировое соглашение с Ариумом и Звиси. Забрал мать из королевства земных. Но она не захотела жить во дворце, предпочитая находиться рядом с Соларой и помогать ей с малышом. Стала нянечкой наряду с Салетт.
Дагайн Лориан отдал истинному маленькому королю Эрссеру, ведь Солара не пожелала править государством воздушных драконов. Мать, как опекун взошла на престол, а отец… Туллий, увы, так и не попросил прощения у дочери, не осознал своей ошибки, хотя она и ждала от него раскаяния. Но он оказался слишком гордым, чтобы попросить прощения у той, которая всегда любила его и готова была принести себя в жертву ради рода. Он по-прежнему занимался внутренними делами дворца, не пытаясь наладить отношения с дочерью. Тогда Солара приняла решение о том, чтобы Эрссер воспитывался в Драконьем Пределе под ее наблюдением. Она преподавала детям искусство игры на арфе и наслаждалась спокойствием на краю мира. В Обители, которая всегда была для нее настоящим домом.
Даже за пышной свадьбой, что состоялась в Дагайне в родовом замке Солары Ветреный пик, Туллий наблюдал со стороны, не пожелав участвовать в обряде. Народ же, напротив, с радостью пировал на балу и восхвалял принцессу, которая обрела крылья и титул. Об их с Лорианом паре слагали легенды, записав ее в летопись Великого Храма Четырех Стихий. Отныне она навсегда останется в памяти человечества, и будет служить наглядным примером того, что у любви нет ни титула, ни расы.
