– У него хроническое недовольство, а еще он болен пупизмом, так что всегда. Кстати, дружат они с Рябовым-отцом с детства. Семья дяди Матвея из провинции переехала в Москву, его отец пошел на повышение еще в советские времена, получил здесь квартиру, прекрасную должность, устроил сына. Мы все тут понаехали, кроме тети Иры, она одна из московских аборигенов, но не у всех жизнь удалась. Некоторое время Рябовы ездили отдыхать на юг, так продолжалась дружба дяди Матвея с этим носорогом. Думаю, Рябов-старший и помог ему обзавестись заводами. Но, знаешь, не завидую тем, кто работает на Пескаря. Мой коллега-журналист ездил с ним на один из заводов, металлургия, если не ошибаюсь. А там же расстояния – жуть. Ехал наш Пескарь на люксовом броневике по территории завода, а его обогнал рабочий на тракторе. Знаешь, что он сделал? Уволил его за обгон.
– Не может быть… – ужаснулась Саша.
– О, этого носорога бойся, он мечтает выдать Женьку замуж за Алешку, а тут ты объявилась. Пробовал Роба уломать, в приданое сулил мелочь – пару заводиков, но наш Робик сроду с клячей в постель не ляжет, как и Алешка.
К этому времени вернулся на свое место Алексей, услышав последнюю фразу, наклонился к ней за спиной Саши и шутливо упрекнул:
– Тамилка, ты сплетница из разряда «супер».
– Могу я ко всем своим достоинствам иметь один маленький недостаток? – парировала она, а Саша улыбалась, слушая их перепалку за своей спиной. – Это моя профессия: знать все обо всех.
В общем, день прошел… как-то он прошел. У Саши осталось двоякое чувство, с одной стороны, к ней проявляли внимание и заботу, с другой (превалировало) – ощущение дискомфорта. И это был первый раз, когда по дороге домой оба молчали добрую половину. Саша дремала, то есть делала вид, будто дремлет, у Алексея выдержка оказалась слабее:
– Сердишься?
– Мог бы подготовить меня, – сказала она без обиды в голосе, без упрека, сама фраза говорит о многом, зачем же усиливать смысл?
– Чтоб ты сбежала? Какое у тебя осталось впечатление после корпоратива? Братец мерзавец, папа мешок с деньгами, которому плевать, что сын чуть не стал насильником. И вдруг я объявляю: это и мой папа, а Роб – родной братец. Ты же максималистка! Бескомпромиссная, что не есть хорошо. Короче, сначала я решил познакомить тебя с собой, чтоб ты прочувствовала разницу.
Вот так и обезоруживают. Саша не нашла слов возражений, дуться на него тем более не могла, потому и поддержала диалог:
– Вы с Робом действительно разные, даже непохожи внешне.
– Мы братья по отцу, мамы у нас тоже разные.
– А что с его матерью? Где она?
– Отец выгнал ее, когда Робу исполнился год. Застукал с другим и вышвырнул из дома, а Роберта оставил, потом отсудил. Мама в его жизни появилась почти сразу. Она искала работу, пришла наниматься к папиному отцу, то есть к деду, вакансия должна была освободиться через месяц. Отец попросил ее временно посидеть с Робом, она пришла на временную работу, а осталась навсегда. Потом появился я.
– Я заметила, у тебя с братом отношения натянутые.
– Да. С детства. Понимаешь, мама его всегда жалела больше, у него же не было матери, а она к тому же панически боялась прослыть мачехой. И отец по той же причине баловал сиротку. А я ревновал их обоих, считал, меня не любят. И стремился стать лучше, чтобы видели, какой я молодец. Робик плохо учился – я наоборот, он не занимался спортом – я бегал по секциям, он хамил – мне нравилось слыть воспитанным аристократом, он выпивать начал – я ни грамма. Когда подрос, конечно, понял, что я дурак был, пытался исправить отношения с братом, но у того на меня уже выработалась стойкая аллергия. Нет, внешне все благополучно, но мы с ним остались… скорее в нейтральной зоне. А знаешь, сейчас, несмотря ни на что, я ему благодарен. Мне так хотелось стать идеальным, что когда понял, какая это была детскость и глупость с моей стороны, уже не смог поменять режим. Я так и продолжал грызть науки, работать над собой… это помимо меня происходило. Ему я обязан тем, что сейчас есть.
– Но ты правда лучше всех.
Саша отстегнула ремень и прижалась щекой к его плечу. Алексей поцеловал ее в макушку и довольной интонацией произнес:
– Видишь? А могло быть по-другому, если б рассказал раньше.
Красиво он обошел ситуацию, Саша оценила. И уверилась, что больше грозовых туч над ними никогда не появится.
С Тамилой она подружилась. Подружки остались в далеком детстве, новых некогда было заводить, когда Саша училась. Привыкла без них. И тут вдруг такой подарок – неутомимая Тамила, главное, она без дурацких понтов и не из денежного класса, занималась журналистикой, сама зарабатывала на кусок хлеба с маслом. Тамила разбавила свободные часы, которых было у Саши много, так как актерская карьера стояла на одном уровне. Именно Тамила тащила ее на выставки, концерты, иногда брали с собой Алексея. Все было прекрасно… Не все. За месяц пару раз Саша встретила Роба! Первый раз, завидев его, сделала разворот на сто восемьдесят градусов и галопом убежала. Второй раз эта скотина подкараулила, когда Саша выходила из дома его родного брата, и скотина перегородила дорогу:
– Скажи, ты назло мне с моим братом замутила?
– Нет! – огрызнулась Саша. – У тебя завышенное самомнение. Мы встречаемся с того корпоратива, когда ты повел себя, как… сам знаешь, кто! А теперь отойди.
– Значит, бабки! Ты запала на его бабки. У меня такие же.
– Я запала на Алешу, еще не зная про его бабки. И отстань от меня, в конце концов!
Еле вырвалась, запрыгнула в машину к Тамиле и дала себе волю:
– Боже, как он меня достал! Вообразил, будто я назло ему с Алексеем… Параноик. Или из-за денег! Идиот! Оскорбляет и тут же пристает! Издевается?
– Терпи, – посоветовала Тамила. – Робику надоест, и он отстанет. Главное, твой полный игнор.
– А ему надоест? – подхватила Саша, готовая на любые жертвы, лишь бы избавиться от Роба.
– Как эгоцентричная натура, он, безусловно, не приемлет отказы. С другой стороны, у них с Алешкой дикая конкуренция с песочницы, делили песок и ведерки. Иногда не знаешь, кто там главный виновник, а кто жертва. Полагаю, оба хороши.
– Сравнила! – пыхнула Саша и отвернулась от нее.
И еще был эпизод. Казалось бы, незначащий, но неприятно кольнувший Сашу. В конце апреля она и Алексей приехали на воскресный семейный обед. Ирина Федоровна инициатор этих обедов, она любила собрать родных и кормить их на убой. Только вот собрать всех не всегда ей удавалось, она очень обижалась, ей пошли навстречу, согласившись на пытку застольем раз в месяц. Поели-попили, погуляли, собрались на чай. Саша не успела сесть за стол, Ирина Федоровна попросила ее позвать Матвея Павловича, он наверняка в кабинете. Там его не оказалось. Она отправилась искать будущего свекра (как полагала) и, проходя мимо библиотеки, услышала голоса, первый – Роберта:
– Почему, девушки, которые нравятся мне, достаются Алешке?
