Другой функцией Освенцима, которая отличала его от лагерей смерти, созданных в рамках реализации операции «Рейнхард», стало проведение в широких масштабах медицинских экспериментов.
Начались они в 1943 году — гинеколог Карл Клауберг проводил ампутацию матки и яичников еврейкам и цыганкам, облучал женщин, испытывал препараты по заказам фармацевтических фирм. Тогда же в Освенциме появился самый известный в истории изверг с медицинским образованием — доктор Йозеф Менгеле. Когда его «исследования» над близнецами и карликами стали известны во всей своей жестокости, мир содрогнулся.
Менгеле тщательно детализировал результаты своей деятельности и привлек к этому профессионального фотографа Вильгельма Брассе, польского политического заключенного, попавшего в Освенцим в 1940 году в возрасте 22 лет. К 1943-му Брассе стал одним из немногих долгожителей лагеря. Вот его свидетельства. «Со мной разговаривал доктор Менгеле. Он объяснил, что будет присылать ко мне женщин — евреек, а еще близнецов, тройняшек и все такое. Ему нужны были их фотографии в полный рост, спереди, сзади, в профиль. И обнаженными их тоже нужно было фотографировать… Эти женщины были напуганы и очень стеснялись. Дети тоже были ужасно испуганными. Они даже боялись разговаривать друг с другом. Как они выглядели? Это были молодые женщины, девушки, не изможденные. Менгеле отбирал их из новых партий. Мне было стыдно… Все это очень мучительно…» Вильгельм Брассе делал страшные снимки. «Доктор Менгеле сказал, что пришлет мне пациента из цыганского сектора с каким-то видом гангрены. Я забыл другое название этой болезни, профессиональное [нома — гангренозное заболевание, ведущее к разрушению тканей лица, в особенности рта и щек]. Пришел молодой цыган с этим кошмаром, у него уже стала видна челюсть, кость… Менгеле пояснил, что его надо сфотографировать в профиль, чтобы все визуализировалось… Такие картинки у меня постоянно перед глазами. После войны мне снились повторяющиеся сны — либо ко мне ведут кого-то от Менгеле, либо приходят за мной, чтобы увести на расстрел»2.
В общественном сознании укоренилось представление о деятельности Йозефа Менгеле в Освенциме как крайнее извращение врачебных идеалов. Нетрудно понять почему. Ангелу Смерти, как звали Менгеле в Освенциме, было 32 года, когда он там появился. Он воевал и имел боевые награды, в том числе Железный крест за спасение двух танкистов из горящей машины. В 1942 году Менгеле получил тяжелое ранение, и после выздоровления его признали непригодным к службе в действующей армии. Весной 1943-го он получил назначение в Освенцим, а через год стал главным врачом Биркенау.
Йозеф Менгеле являлся убежденным нацистом. В 1932-м он вступил в организацию «Стальной шлем», которая через год объединилась со штурмовиками Рема. Другими словами, верность делу национал-социализма Менгеле демонстрировал еще до того, как Гитлер пришел к власти. В НСДАП и СС он вступил в 1937 году. Являлся Менгеле и убежденным расистом — считал, что принадлежит к высшей расе господ. Медицину и антропологию он изучал в университетах Мюнхена, Вены и Бонна, а диплом защищал по теме «Расовые различия структуры нижней челюсти». И тем не менее ничто в его предыдущей жизни, до Освенцима, не предвещало такого безграничного садизма и изуверства, которые ужаснули мир.
Освенцим для Менгеле стал огромной лабораторией. Он мог проводить любые эксперименты, делать все, на что хватало воображения. Особым интересом Ангела Смерти являлась генетика, в частности передача генов между членами одной семьи. Это и стимулировало интерес доктора Менгеле к изучению близнецов. Вера Александер, которая надзирала за парами, отобранными Менгеле, вспоминает, что в барак дети часто возвращались, рыдая от боли. Вера говорит, что никогда не могла постигнуть природу жестокости Менгеле3. Особую радость ему доставляла мысль, что после завершения эксперимента над парой близнецов их можно было умертвить и продолжать исследование дальше, препарируя тела. По свидетельству Миклоша Нисли — узника, который ассистировал доктору Менгеле, тот не раз с удовольствием повторял одну фразу: «Ну где бы мы еще нашли братьев-близнецов, которые умерли в один день в одном месте?»4 А в Освенциме близнецов было несколько сотен.
Карл Клауберг тоже продолжал свои эксперименты, и теперь ему помогал Хорст Шуман. Брассе делал снимки и для них. Вот его воспоминания о том, как нацистские врачи проводили стерилизацию. «Женщины лежали на специальном кресле. Медики расширяли вагину, ампутировали матку и вытаскивали ее щипцами. А я все это фотографировал… Не собственно женщину, а только операционное поле и удаленный орган. В нескольких случаях я использовал цветную пленку. Проявлять ее в здешней лаборатории мы не могли, не было специального оборудования, поэтому пленку приходилось отправлять в Берлин… Видеть эти жуткие сцены было очень тяжело. Я знаю, что во многих таких случаях женщинам впоследствии делали укол, и они умирали»5.
Клауберг, ранее занимавший должность профессора гинекологии в Кенигсбергском университете, был, подобно Менгеле, убежденным национал-социалистом. В НСДАП и СС он вступил в 1933 году, а позже получил звание обергруппенфюрера. В 1942-м году Клауберг попросил Гиммлера дать ему разрешение на массовую стерилизацию женщин для своих опытов. Рейхсфюрер не отказал, и профессора-обергруппенфюрера перевели в Освенцим. Как мы уже знаем, Гиммлер проявлял к этому вопросу большой интерес.
В ходе экспериментов женщинам, в частности, вводили в матку кислоту и другие вещества. «У этих несчастных были страшные боли и поднималась температура», — говорит Сильвия Весела, словацкая еврейка, вынужденно ассистировавшая Клаубергу6.
Доктор Клауберг ставил опыты с инъекциями, а его коллега Шуман подвергал узниц значительным дозам рентгеновского облучения. Сильвия Весела вспоминает, что на них изучалось воздействие рентгеновского излучения на кишечник. «Это было более чем ужасно. Женщин все время рвало. Это был кошмар…»7 Сильвия признает, что за время пребывания в Освенциме она стала эмоционально невосприимчива к страданиям. «Если человека очень сильно бить, через некоторое время он теряет сознание и уже ничего не чувствует. Вам знакомо это ощущение? Нет, не знакомо, вы его не испытывали… Физически я сознание потерять не могла, но потеряла его эмоционально. Мне стало все безразлично. В этом было единственное спасение… Стать ко всему безразличной»8. Веселе и самой пришлось стать объектом одного из опытов Клауберга. «Я заболела, и они провели надо мной некоторые эксперименты… После войны я вышла замуж и забеременела, но, к сожалению, мне пришлось сделать аборт. Врачи сказали, что оставлять ребенка мне нельзя и беременеть больше тоже…»9
Медицинские эксперименты над заключенными проводили не только в Освенциме. Врачи-эсэсовцы были и в других лагерях. В Заксенхаузене они подвергали узников воздействию иприта, проверяя эффективность этого ядовитого газа — отравляющего вещества кожно-нарывного действия. Кроме того, этот лагерь снабжал медицинские учебные заведения Германии анатомическими демонстрационными объектами. Страшные эксперименты проводились в Дахау под руководством гауптштурмфюрера СС Зигмунда Рашера. В 1942 году заключенных там помещали в барокамеры, в которых понижалось давление до уровня, соответствующего тому, что существует на больших высотах (до 21 километра над уровнем моря). Рашер контролировал процесс снижения давления лично. Во время экспериментов заключенные умирали либо навсегда становились инвалидами. Наряду с этим узников держали в ледяной воде и рассчитывали, сколько времени экипаж сбитого самолета сможет выжить зимой в море.
