Во Франции они в полной мере использовали существующие там предубеждения — не только антисемитские настроения, но и нелюбовь к иммигрантам. Лагеря для размещения нежелательных иностранцев в этой стране существовали еще до создания правительства режима Виши. Один из них, в Гюрсе, в Пиренеях, действовал с 1939 года — там разместили тех, кто бежал от гражданской войны в Испании, причем и испанцев, сражавшихся на стороне республиканцев, потерпевших поражение, и представителей других национальностей. В начале 1940 года в лагерь французскими властями были помещены интернированные граждане Германии, включая еврейских беженцев, а также французские граждане как левых, так и крайне правых убеждений, подвергшиеся заключению во внесудебном порядке из-за своих антивоенных настроений. Условия в Гюрсе были ужасные, люди умирали каждый день.
Конечно, самыми худшими из нежелательных иностранцев, по мнению французских властей, являлись евреи. «Еврей не только не ассимилируемый иноземец, который, внедряясь, имеет тенденцию к созданию государства в государстве, — говорил в 1941 году Ксавье Валла, генеральный комиссар по еврейским вопросам в правительстве Виши. — Он также по характеру иноземец, который стремится доминировать и создавать, вместе с себе подобными, сверхгосударство в государстве»1.
Число евреев, депортированных в Освенцим. Подавляющее большинство из них там погибли. Почти всех доставляли в Освенцим-Биркенау, хотя первые партии в 1942 году попали в главный лагерь Освенцима. Цифры взяты из подробного аналитического исследования Франтишека Пипера «Освенцим: сколько погибло» (Auschwitz: How Many Perished. Oświęcim, Frap Books, 1996. P. 53).
Пипер указывает, что еще 34 000 евреев были депортированы в Освенцим из концентрационных лагерей и неустановленных мест. Важно отметить, что первоначально определенное им число евреев из Венгрии (438 000) впоследствии сокращено до 430 000 человек. Норвежская королевская комиссия дает более точные данные о евреях из Норвегии, погибших в Освенциме, — 747 человек; это больше, чем выслано из страны (см. с. 312).
И конечно, нужно помнить, что нацисты депортировали евреев не только в Освенцим, но и в другие концентрационные лагеря.
Режим Виши не только принял ряд запретительных законов по отношению к евреям, но и в принципе сочувственно относился к идее их депортации, хотя многие из них бежали из Германии и Австрии от нацистских преследований. Впрочем, французские власти понимали, что даже с точки зрения практической реализации о высылке всех этих евреев можно говорить только в долгосрочной перспективе. «Куда их отправлять? — спрашивал все тот же Валла в 1942 году. — Каким образом, пока идет война? Это должно стать делом победителей — если они смогут найти средства, то по всему миру, если получится, или хотя бы в Европе — для расселения бродячих евреев»2.
Несмотря на нелюбовь вишистов к нежелательным иностранцам, первый поезд с евреями, ушедший из Франции в Освенцим в марте 1942 года, был отправлен не в рамках продуманного плана. Это просто стало актом мести. Причины, по которым в том эшелоне оказались больше 1000 мужчин-евреев, искать надо в событиях августа 1941-го. Тогда французские коммунисты посчитали, что нападение Германии на Советский Союз развязало им руки, связанные пактом Молотова — Риббентропа. В Париже было совершено первое покушение на немцев: один военнослужащий убит, второй тяжело ранен. В следующем месяце подпольщики убили еще одного немца. Гитлер пришел в ярость. Немецкие оккупационные власти взяли заложников и троих расстреляли. Вождь нации посчитал такой ответ недостаточным. «Фюрер полагает, что один немецкий солдат стоит гораздо больше, чем три французских коммуниста, — писал фельдмаршал Вильгельм Кейтель из ставки Гитлера в Восточной Пруссии. — Фюрер надеется, что за подобные случаи месть будет самой жестокой. При следующем покушении за каждого [убитого] немца следует без промедления расстреливать как минимум сто человек. Без таких драконовских мер мы не сможем держать ситуацию под контролем»3.
Тем не менее генерал Отто фон Штюльпнагель, командующий немецкими войсками в оккупированной Франции, полагал, что такие «польские меры» во Франции не сработают4, и основания для этого у него были. В частности, после того, как в октябре 1941 года в Нанте немцы расстреляли 98 заложников, по стране прокатилась волна возмущения. В январе 1942-го Штюльпнагель был вынужден подать прошение об отставке, хотя, как он отметил в письме Кейтелю, генералу казалось, что он нашел решение, как предотвратить дальнейшие покушения на немецких военнослужащих: «Убежден, что я мог бы проводить безусловно необходимые действия в ответ за покушения на наших солдат другими средствами — казнями в ограниченных количествах, но в первую очередь отправкой значительного числа евреев и коммунистов на восток, что, с моей точки зрения, произведет более действенный эффект на местное население, чем массовые расстрелы, которых французы не понимают»5.
Преемник Штюльпнагеля, его двоюродный брат Карл Генрих Штюльпнагель, правда, получит разрешение проводить политику контрмер через высылку. Он, кстати, и в дальнейшем нацеливал своих подчиненных на то, чтобы те сосредоточивались на евреях и коммунистах, подчеркивая, что все коммунисты — евреи, а все евреи — коммунисты. Таким образом, первая депортация евреев из Компьеня в Освенцим в марте 1942 года — 1112 человек — была проведена в ответ на действия участников Сопротивления. Для немцев не имело значения, что ни один из этих 1112 евреев не был признан виновным в совершении покушения на немецких военнослужащих. Связь между еврейством и коммунизмом неоспорима, а значит, того, что все эти люди евреи, достаточно.
Эшелон с французскими евреями прибыл в Освенцим 30 марта 1942 года, через несколько дней после первого эшелона с евреями словацкими. Французские евреи, так же как и словацкие, селекцию по прибытии не проходили. Их сразу зарегистрировали в лагере, но через пять месяцев пребывания в Освенциме более 1000 из них уже не было в живых.
Массовая депортация евреев из Франции в рамках «окончательного решения» началась летом 1942-го. Планировалась она как часть общей схемы, принятой для всей Западной Европы. 11 июня Адольф Эйхман провел в Берлине совещание, на котором обсуждалась ее реализация с представителями Франции, Голландии и Бельгии. Начальник отдела гестапо IV B4, который часто получал приказы непосредственно от Гиммлера, а не от своих непосредственных начальников Мюллера и Кальтенбруннера, сообщил собравшимся, что есть распоряжение фюрера о массовой депортации евреев с запада, но 90 процентов из них должны быть сильными и здоровыми. Не способными к труду могут быть только 10 процентов6. Названы были и конкретные цифры — 10 000 евреев из Бельгии, 15 000 из Голландии и 100 000 из Франции. Представителя Эйхмана в Париже, 29-летнего гауптштурмфюрера СС Теодора Даннекера, такая «квота» для Франции удивила.
Даннекер понимал, что выполнить эту задачу он сможет только при содействии французских властей. В 1942 году на территории Франции было 3000 немецких полицейских — мало для того, чтобы не сорвать «план». Но ведь есть еще 100 000 сотрудников французской полиции7. Позицию своей стороны на встрече немецких и французских чиновников 2 июля 1942 года обозначил Рене Буске — генеральный секретарь национальной полиции Франции режима Виши. Из оккупированной зоны Франции — территории, находящейся под административным управлением немцев, — могут быть депортированы только евреи-иностранцы. В свободной зоне — территории, подконтрольной французскому правительству, — его подчиненные помогать немцам не будут. «Французская сторона не имеет ничего против задержания евреев, — сказал Буске, — но непосредственное участие в нем было бы неловким»8. Начальник немецкой полиции безопасности Гельмут Кнохен возразил — в Берлине такая точка зрения вряд ли найдет понимание, и французский коллега ее тут же изменил. Они будут сотрудничать на обеих территориях, но задерживать все-таки станут не французских, а только иностранных евреев. Потом Буске подтвердил, что маршал Петен согласен на депортацию иностранных евреев со всей территории Франции — это будет первым шагом9. Даже разговоров о том, что французские евреи каким-то образом смогут избежать депортации — скажем, за счет иностранных, — не было. Представители режима Виши просто отметили: иностранных евреев вышлют первыми.
