– Как интересно, – протянул визави. В интонациях прозвучала неприкрытая ирония. – Какая чудная ведьминская наглость!
Я пожала плечами. Может быть.
– Кстати, а что будет, если ты проиграешь? – задал новый вопрос он.
– Ничего особенного. Буду летать на метле над городом.
Морис недоверчиво прищурился…
– И всё?
– Всю ночь, – добавила я. Мне подробностей не жалко, они не секретные. – Причём ночь должна быть лунной и безоблачной. А я – абсолютно голая. То есть совсем.
Кое-кто нахмурился, а я ободряюще улыбнулась. В конце концов, ничего сверхужасного тут нет. Ну полетаю, ну попозорюсь, и что дальше?
– А если выиграешь?
Я дёрнула плечиком и объяснила:
– Если выиграю, то буду молодец.
– И всё? – изумился Морис.
– Ну да.
Верховный закатил глаза, потом прокомментировал:
– Гениальный спор, и приз тоже гениален.
Я не обиделась – была слишком расслабленна, чтобы реагировать на его брюзжание.
Повинуясь своей расслабленности, прикрыла глаза и сладко потянулась, а потом… случилось то, чего я вообще не ожидала. Более того, учитывая характер собеседника, даже не подозревала, что он может пойти на подобное!
А он поднялся и, прикрыв бёдра кусочком одеяла, встал на колени – прямо тут, на кровати. Дальше случилось совсем уж немыслимое…
– Милая Ясинка, – сказал верховный. – Я тебя люблю.
Ведьма замерла и округлила глазки, а самый бессовестный мужчина продолжил:
– Люблю и клянусь быть верным до скончания жизни. Жить без тебя тоже не могу, поэтому… ты влипла, Яся.
– Что? – шокированно выдохнула я.
Ещё миг, и шок перешёл в крайнюю стадию – просто в паре метров от кровати вспыхнул рубиновый огонёк, который стремительно превратился в крошечную фею. Нет, настоящей феей тут и не пахло, просто вестник такую форму принял…
Маленькая девочка с тонкими стрекозьими крыльями, взмахнула волшебной палочкой и пропищала:
– Ясина Ронаваль, поздравляю, вы победили!
Новый взмах палочкой, и «фея» исчезла.
– Не понял, – вновь нахмурился Морис. – Что это было?
Я ответила невпопад:
– Она отправилась оповещать о моей победе всех остальных.
Верховный закатил глаза и застонал – тема оповещения ему точно не понравилась. А потом снова упал на кровать, властно притянул к себе и замер, гипнотизируя губы…
Я, конечно, поцеловала, но прежде задала кокетливый вопрос:
– Ты только что спас ведьму от полёта на метле. Чувствуешь себя героем?
– Сейчас кто-то дошутится, – весело фыркнул Морис.
Я улыбнулась и хлопнула ресницами. Знаешь, милый, а ведь именно этого я и хочу!
Эпилог
– Чего уважаемым ведьмам угодно? – подобострастно улыбаясь, спросил официант, и мы с девчонками скривились.
Просто за последние три недели, которые прошли с момента завершения спора, по городу разлетелись кое-какие новости и отношение к нашему племени немного изменилось.
Народ, который раньше кривил носы и, едва завидев ведьминские амулеты, стремился убраться подальше, начал глядеть заинтересованно. Кто-то вообще заискивал. Некоторые даже заигрывать умудрялись! Правда, со всеми, кроме меня… Ко мне не подходили, у меня же Морис.
С одной стороны, такие перемены радовали, с другой – заставляли насторожиться. Лично мне вообще хотелось топнуть ногой и потребовать, чтобы всё это сейчас же прекратилось, но…
– Четыре шоколадных коктейля, – выдёргивая из размышлений, сказала Танка. – Восемь ванильных трубочек и большую тарелку ассорти из фруктов.
– Сейчас, уважаемые ведьмы, всё будет! – отозвался официант торжественно.
Он исчез, а Танка стрельнула глазками в мою сторону и потребовала:
– Яся, покажи!
Я закатила глаза, но руку, спрятанную в миг появления официанта, из-под стола всё-таки вынула. Подруги сразу придвинулись, скучковались, и пространство наполнилось вздохами…
– Яся, ну это вообще, – разглядывая крупный бриллиант, заявила Мила.
– Офигенно, – добавила Танка.
– Лучшее кольцо из всех! – сообщила Клисса.
Жорик, который сидел на Танкиных коленях и в данный момент приподнялся на лапках, чтобы видеть происходящее, тоже лепту в общий восторг внёс.
– Фррр, – заявил он. – Укугу!
О том, что на меня наденут помолвочное кольцо, да ещё так быстро, я вообще не подозревала. Полагала, тонкого золотого браслета, говорящего о том, что состою в официальных отношениях, достаточно, а этот бессовестный маг…
Сначала – спустя всего неделю, – устроил мой переезд из «Южного бриллианта» во дворец, в свои покои. Потом договорился с господином Вирисом о том, что работать я буду в дворцовой лаборатории и чтобы ювелир искал мне замену.
Попутно решил вопрос с «выявленной» недостачей, которую Вирис попытался на одну невинную ведьму повесить. Морис явился к хозяину лавки со своим уникальным шариком-детектором, и всё, недостача испарилась. Растаяла, словно дым.
А Вирис… Вот да, невзирая на все прежние симпатии, обдурить-таки попытался. От этого стало настолько обидно, что я согласилась на переезд сразу, без раздумий. И от высказанного предложения поработать на министерство магии, – не сейчас, а чуть позже, когда освобожусь, – тоже не отказалась.
Правда, мне думалось, что на этом фокусы верховного закончатся, а в итоге – вот. Кольцо с официальным предложением стать его женой.
В миг, когда Морис опустился на одно колено и протянул бархатную коробочку, закралось подозрение, что это месть… Он словно отыгрывался за нашу первую близость – ведь тогда инициатива всё-таки мне принадлежала, а верховный повёл себя весьма инфантильно. Пару раз я на тему той его инфантильности пошутила, и вот…
Я честно пыталась отказаться, но не вышло. Единственная поблажка, которую удалось выторговать, – день свадьбы не назначать и вообще не торопиться.
Морис согласился, а его высочество Торсиваль…
Едва новость докатилась до лучшего друга окольцевавшего меня типа, тот буквально расцвёл и заявил:
– Ну наконец-то! Наконец-то ты приобретёшь собственный дом и от нас съедешь! – Иронизировал, разумеется. Ведь места во дворце хватало, да и сильный маг под боком – это очень хорошо.
Вторым поводом для веселья принца стало нелогичное:
– Ура! Теперь никакой головной боли с подарками!
– В смысле? – не поняла я.
– Видишь ли, Яся, – взялся объяснить Торсиваль, – как какой праздник, я всегда голову ломаю, что Морису дарить, а теперь заморочек не будет. Для начала, презентую вам набор столового серебра персон на пятьдесят. Или на сто.
