— Зачем же! — воскликнул хозяин особняка. — Идите по этой дорожке — и вы выйдете к искусственному пруду, там чудесно, вам обязательно понравится.
Тина вновь заметила раздражение, мелькнувшее в глазах ее нанимателя, но он не стал спорить и вздохнул как-то обреченно. Господин Нарсиа подтолкнул Тину обратно к дверям, зашел следом и обернулся, довольно потирая руки и что-то говоря на родном языке. Но вдруг замолчал и бросил настороженный взгляд на «воспитанника» молодого Литина. Тина, следившая за мужчиной, прохладно улыбнулась в лучших традициях старого графа Мовильяра.
— Идем за мной, — бросил ей Алонсо, направляясь к лестнице.
Нарсиа шел неторопливо, словно и не ждал его никто в саду, даже остановился ненадолго, о чем-то разговаривая с лакеем, попавшимся ему навстречу. В кабинете долго рылся в столе, потом смотрел в окно, задумчиво погладил подбородок, и у мадемуазель Лоет мелькнуло подозрение, что мужчина просто тянет время. Она кашлянула, напоминая о себе. Господин Нарсиа обернулся и указал ей на стул.
— Присаживайся, мальчик, — сказал он. — Как твое имя? Я запамятовал.
— Эмил Мулер, господин Нарсиа, — ответила Тина, укореняясь в своих подозрениях.
— Сколько тебе лет?
— Тринадцать.
Хозяин дома побарабанил пальцами по столу, переложил две бумаги с места на место, зачем-то заглянул в чернильницу и откинулся на спинку своего стула.
— Как давно господин Литин взял тебя на воспитание? — спросил мужчина без особого любопытства.
— Недавно, — уклончиво ответила Тина. — Господин Нарсиа, господин Альен бывает недоволен, когда я нерасторопен.
— Торопиться некуда, — улыбнулся Алонсо. — Альен не будет скучать. Думаю, у него найдется более приятное занятие, чем разговаривать с воспитанником. Хочешь лимонада? Может, пирожное? Ты ведь любишь сладкое?
Тина чуть сузила глаза, пытаясь понять, чем таким приятным сейчас может быть занят ее наниматель. Господин Нарсиа ждал ее ответа, и девушка решительно покачала головой.
— Нет, спасибо, — ответила она. — Господин Литин запрещает мне перед основными блюдами есть сладости. Он говорит, что я должен питаться так, чтобы вырасти сильным мужчиной.
— А мы ему не скажем? — заговорщически подмигнул Алонсо.
— Он заметит, — возразила Тина. — Господин Литин наблюдательный, сразу поймет, что я что-то ел перед обедом. Простите великодушно, но получать нагоняй от моего наставника совсем не хочется.
— Строгий? — живо заинтересовался мужчина.
Его вопросы не нравились девушке. Тина понимала, что ей всего лишь заговаривают зубы, чтобы задержать подольше в доме. Думать, что на Альена здесь нападут, было глупо. Хотя… Мадемуазель Лоет откинулась назад, по-новому оценивая хозяина особняка. Респектабелен, богат. Такой вряд ли стал бы пачкать свое жилище кровью. Да и ее бы уже отправили к Всевышнему, а не предлагали сладкое, значит, другое. Сад, приятное занятие… Что можно делать приятного в саду? Посидеть в жару в тени? Несомненно, но это было бы невежливо. А Нарсиа из кожи вон лез, чтобы оказать радушный прием. К тому же Литина отправили по определенной дорожке, а не предложили просто погулять по саду, стало быть, там что-то должно произойти. Тревога вновь подняла голову.
— Господин Нарсиа, — беспокойно заерзала Тина. — Если вы не собираетесь искать чертежи, то я, пожалуй, поищу своего наставника.
Она уже поднялась со стула, но мужчина рявкнул:
— Сядь!
Мадемуазель Лоет нахмурилась. Она не спешила выполнять приказ хозяина особняка. Вместо этого девушка сделала несколько шагов к двери.
— Вы пытаетесь меня задержать, это наводит на неприятные подозрения, — заметила она.
— Ты на что намекаешь, паршивец?! — возмущенно воскликнул Алонсо. — Альен Литин — сын моего доброго друга и желанный гость в моем доме.
— Однако вы ведете себя странно, — не сдалась Тина.
— Сядь, мальчик, — снова велел мужчина. — Пусть твой наставник немного отдохнет от тебя.
А вот это было даже обидно, и девушка заподозрила, что Альен пожаловался на ее компанию, ведь из беседы двух мужчин она не поняла ни слова. Щеки ее слегка покраснели, осадок от слов Нарсиа оказался неприятным. Даже подозрения в том, что она утомляет своим обществом молодого человека, были болезненными, что весьма удивило саму Тину.
— Давайте поищем чертежи, — глухо предложила она, по-прежнему не возвращаясь на свое место. — Господин Литин не одобрит моего долгого отсутствия.
В конце концов, никто не заставлял Литина тащить за собой своего воспитанника, мог ведь и на «Алиани» оставить, прекрасно отдохнув без него. Однако он взял Тину с собой, значит, не утомлен ею. Эти соображения немного успокоили девушку и придали ей твердости и уверенности в себе.
Мужчина выругался и снова устроил долгие поиски. Наконец он добыл из шкафа рулон бумаги и подал его мадемуазель Лоет.
— Неси, — проворчал Алонсо, не спеша проводить ее до двери.
Впрочем, это было лишним: девушка схватила свернутые чертежи неведомо чего и поспешила в обратном направлении. Она быстро нашла выход и отправилась на поиски искусственного пруда и своего нанимателя. Много времени это не заняло. Тина шла по пути, который указал Альену хозяин дома, поэтому дорожка привела ее к небольшому водоему. Она огляделась, но не заметила молодого человека. Хмурясь, девушка побрела вдоль берега, пиная ногой маленький камушек.
Неожиданно ее слуха коснулся негромкий женский смех. В груди мадемуазель Лоет появился неприятный холодок. «Приятное занятие» как-то сразу сопоставилось с этим смехом явно молодой девушки. Прижав к себе чертежи, Тина поспешила в ту сторону, откуда доносился звук голосов. По дорожке, уводящей от пруда, шла пара. Своего нанимателя мадемуазель Лоет узнала сразу. Под руку его держала невысокая белокурая девица.
Не привлекая внимания, Тина последовала за ними, прислушиваясь к разговору, он велся на ее родном языке. И если Нарсиа говорил на нем достаточно чисто, то акцент девицы был более заметен.
— Ах, господин Альен, — говорила она, — вы так милый человек. Мне приятно вас знать.
— Госпожа Лусита, если вам сложно говорить на моем языке, давайте перейдем на ваш, — любезно произнес Литин, и Тина сжала кулаки.
— Нет-нет, — покачала головой девушка. — Я хотеть учить ваш язык. Кто лучше говорить на нем, чем вы?
— Как вам будет угодно, — склонил голову молодой человек.
Шедшая чуть позади них Тина с пристрастием разглядывала девичью фигурку, отмечая ее стройность. Светлые локоны струились между лопаток, и мадемуазель Лоет уже не в первый раз подумала о своих коротких волосах. Голос мадемуазель Нарсиа был приятным, нежным, и это взбесило Тину. Имя девушки ей тоже не понравилось. Мадемуазель Лоет состроила гримаску и беззвучно передразнила Луситу.
— Я очень любить стихи, господин Альен, — его имя девушка произносила чисто. Тренировалась, поняла Тина. — А вы любить?
