Новая Россия
1992, январь Приход Б. Н. Ельцина к власти. Начало экономических реформ
К началу 1992 г. Горбачев фактически утратил рычаги управления страной. К власти пришли республиканские элиты. В Москве власть находилась в руках российского руководства во главе с Ельциным, который с осени 1991 г. уже готовил ряд необходимых в тех условиях политических и экономических преобразований. Страна фактически обанкротилась, и положение в экономике было почти катастрофическим: произошло падение всех экономических показателей, увеличивалась инфляция, шел рост цен при острой нехватке товаров, начался распад потребительского рынка, стране угрожал голод.
В начале сентября 1991 г. группой экономистов и политиков были выработаны принципы экономической реформы. Они предполагали шоковый, болезненный, но тогда, по-видимому, единственно возможный путь преобразования так называемой социалистической экономики. План включал в себя введение свободных цен, либерализацию торговли и приватизацию жилья и предприятий. Предложения о реформах были вынесены Ельциным 28 октября 1991 г. на заседание V Съезда народных депутатов России, который одобрил доклад президента о реформах, согласился на временное, но существенное расширение его власти. Ельцин взял на себя всю ответственность за реформы и для этого встал во главе «правительства народного доверия», в котором он хотел видеть не чиновников-«горбачевцев», не сторонников социалистической системы, а людей, не связанных с прежней властью, так называемых «рыночников», антикоммунистов и либералов. Таким в тот момент был сам Ельцин, такими были фактически возглавлявшие правительство реформ вице-премьеры Г. Э. Бурбулис, Е. Т. Гайдар и А. Н. Шохин.
Важнейшей фигурой в правительстве стал экономист Егор Гайдар – теоретик реформ, по имени которого и стали называться преобразования начала 1990-х гг. «Рыночный штурм» начался 2 января 1992 г. согласно указу Ельцина об освобождении цен на большую часть товаров, 29 января были приняты указ «О свободе торговли», а также указ о порядке проведения процедуры приватизации. Одновременно был установлен свободный беспошлинный импорт товаров в Россию. В страну с запада и востока хлынули товары, заполнившие полки магазинов, во всех городах образовались стихийные толкучки, импровизированные торговые ряды на ящиках и коробках. Одновременно шла грандиозная «малая приватизация», под которую попали магазины, мастерские, столовые и кафе, началась также бесплатная приватизация жилья. Быстро возникали частные компании, приспособленные к условиям работы в рыночной конъюнктуре. Эти указы президента, как принято говорить тогда, «запустили механизм рынка» с его конкуренцией, обилием товаров, а также резко активизировали товарооборот.
Начавшаяся приватизация расширила число участников рынка. На это и рассчитывали реформаторы, полагавшие, что при недееспособности разложившихся советских органов власти и слабости новой государственности России провести полугосударственный китайский вариант реформ невозможно и только свободный рынок сможет быстро перестроить плановую экономику в рыночную. Реформаторы сознательно шли на непопулярные меры. Они объяснялись жестокой необходимостью, требовавшей решительных действий в экономике. Вместе с тем реформы проходили в самых жестких для населения условиях. Этот период стал временем невиданного роста преступности во множестве ее проявлений, особенно в экономической сфере. Слова «беспредел», «разборки», «крыши», «стрелки» и прочие атрибуты уголовной жизни вошли в повседневный обиход. Весной 1993 г. Ельцин внес коррективы в кадровую политику – сделал вице-премьерами нескольких хозяйственников вроде В. С. Черномырдина, которые открыли широкую дорогу к упрощенной приватизации предприятий «трудовыми коллективами», а фактически так называемым директорским корпусом, разного рода «начальством». Это привлекло на сторону Ельцина влиятельный круг промышленной номенклатуры, быстро почувствовавшей запах денег. В этом смысле реформы были выгодны прежде всего элите, шире – новому правящему классу, который стал быстро формироваться из старой элиты и выходцев из низов: за счет бывших партийных и комсомольских работников, директоров, талантливых, оборотистых предпринимателей и множества других людей. Их стали называть новыми русскими, что во второй половине 1990-х гг. было синонимом невероятного богатства, колоссальных возможностей в сочетании с низкой культурой и смехотворными амбициями.
Между тем в широких слоях народа нарастало недовольство правительством Гайдара. Оно нашло отражение не только в митингах и забастовках, но и в тональности работы VI Съезда народных депутатов в апреле 1992 г. Ранее поддержавшие команду «рыночников-реформаторов» депутаты, теперь подпираемые снизу избирателями и лоббистами разных мастей, выражали явное недовольство ходом реформ. Лишь благодаря Ельцину, который еще пользовался авторитетом в парламенте, правительству Гайдара предоставили возможность доработать до декабря 1992 г. Но к этому времени ситуация в стране не улучшилась, сбить инфляцию не удавалось – слишком тяжелым было положение экономики до начала реформ. Возмущение политикой властей было огромным. Все это отразилось на правительстве. На VII съезде в декабре 1992 г. депутаты «провалили» кандидатуру Гайдара при выборах на пост премьера. Ельцин, стремясь избежать опасного для него политического кризиса, решил пожертвовать раздражавшими оппозицию Бурбулисом и Гайдаром и 1 декабря предложил в премьеры В. С. Черномырдина, сумевшего быстро перестроить в рыночном ключе подведомственную ему газовую отрасль. Черномырдин понравился консерваторам, вселил уверенность в промышленников, увидевших на премьерском посту «своего» человека. При этом Черномырдин полностью зависел от Ельцина и в правительстве был блокирован вице-премьерами-«рыночниками» А. Б. Чубайсом, Б. Г. Федоровым и А. Н. Шохиным.
1993, сентябрь-октябрь Конституционный кризис
Назначение Черномырдина не снизило накал сопротивления реформам. В парламенте и за его пределами в 1992–1993 гг. резко усилились оппозиционные силы. Наиболее опасными были «непримиримые», в число которых входили так называемые «коммунисты» и «патриоты». Они стали проводить многочисленные митинги, провоцируя власть к столкновениям, которые порой и происходили в столице. Волнения на улицах стали фоном начавшегося к декабрю 1992 г. конституционного кризиса. Большая часть депутатов Съезда народных депутатов во главе с председателем Верховного Совета Р. Хасбулатовым вначале выступила против правительства Гайдара, а потом и против самого Ельцина. Спор между законодательной и исполнительной властью шел о форме правления. Парламент отстаивал свое исключительное право на утверждение и контроль за деятельностью правительства, что подтверждалось конституцией. Ельцин же и его окружение были резко против действующей конституции, системы советской власти, стояли за принятие нового основного закона, написанного «под сильного президента». В полемику о конституции были втянуты Конституционный суд, пресса, общество.
25 апреля Ельцин провел референдум, который показал, что он еще пользуется доверием народа, но уже не таким безоговорочным, как во время президентских выборов весной 1991 г. На этот раз не 70 млн избирателей, а лишь 40 млн доверяли президенту, а 27 млн были уже против Ельцина. Однако Ельцин счел это своей победой и дал распоряжение о подготовке окончательного текста конституции. К осени 1993 г. противостояние парламента и президента стало непримиримым. Оно осложнялось взаимными личными нападками Ельцина и Хасбулатова и отчетливым размежеванием в обществе. В целом демократические и антикоммунистические силы были на стороне Ельцина, а коммунисты, националисты и неофашисты были на стороне парламента и позже поддержали его, сформировав боевые отряды. На сторону парламента перешел также вице-президент А. В. Руцкой, который указом Ельцина был лишен своей должности, но отказался признать это увольнение.
