Кроме того, общий прогресс, несомненно имевший место за последние 50 лет, в изучении истории Греции в целом не мог не затронуть хотя бы и косвенно также и изучение истории Спарты. Так, например, исследования, проводившиеся в области микенской культуры, позволяют нам теперь составить несколько более отчетливое представление о Лаконии и Мессении до прихода дорийцев. Также и для более поздних периодов греческой истории, архаического и классического, накопление нового материала, главным образом археологического и эпиграфического, так или иначе затрагивает и Спарту, поскольку изменяется тот угол зрения, под которым мы рассматриваем это государство.
Наконец, дальнейшее развитие и совершенствование зародившегося еще в XIX веке сравнительно-исторического метода также позволяет расширить и обогатить наши знания о Спарте, уточнить и проверить некоторые из принятых прежде оценок, другие совершенно отбросить в сторону. Здесь прежде всего следует учитывать колоссальный прогресс этнографической науки в последнее время. Этнографические параллели могут быть с успехом использованы для прояснения многих темных моментов в ранней истории Греции. Это показало уже «Древнее общество» Моргана и другие последующие работы. Особенно много дают экскурсы в область этнографии как раз при изучении таких своеобразных, замкнутых в себе и как бы выпавших из общего русла истории греческого мира государств, как Спарта или города дорийского Крита. Хотя, с другой стороны, не следует подходить к этнографии, как к какой-то универсальной отмычке, с помощью которой можно объяснить все тайны древних. Историческая действительность, как мы увидим, намного сложнее.
Конечно, ни археология, ни этнография сами по себе не способны заменить настоящую историю. Они могут лишь дополнить ее или корректировать. Поэтому не только ранняя (архаическая), но и классическая Спарта остаются еще и теперь для нас загадкой. Начиная с IX и кончая III вв. до н. э. вся внутренняя история Спарты, за исключением очень немногих твердо установленных фактов, строится в современной научной литературе как цепь более или менее правдоподобных гипотез. С этими гипотезами нам и придется в дальнейшем иметь в основном дело.
Теперь же мне хотелось бы остановиться на некоторых общих проблемах ранней истории Спарты, используя тот материал, который дают исследования ближайших к нам двух-трех десятилетий.
Спартанское государство было основано вторгшимися в Пелопоннес с севера в конце II тысячелетия до н. э. племенами дорийцев. Этот кардинальный факт можно считать твердо установленным. Его подтверждает, во-первых, неоспоримый факт принадлежности спартанцев к дорийской диалектической группе, во-вторых, предание, сохраненное Тиртеем и другими более поздними писателями, которое после Ю. Белоха никто как будто не пытался оспаривать. Этот вопрос можно считать более или менее ясным, но дальше начинается сплошной дремучий лес неясностей и загадок. Сразу же встает целый ряд вопросов: Когда дорийцы появились в Лаконии и когда именно они основали здесь свое государство? Было это государство единым и охватывало всю Лаконию целиком или же первоначально существовало несколько дорийских государств на территории Лаконии, одним из которых была Спарта? Что произошло с местным додорийским населением Лаконии (было оно уничтожено, порабощено или, наконец, ассимилировано завоевателями)? С этим вопросом, как вы уже догадываетесь, связаны самым непосредственным образом вопросы о происхождении илотов и периеков. Наконец, что представляла собой древнейшая Спарта, какие ее черты унаследовала «известная» нам классическая Спарта, а что она унесла с собой в вечность?
Ни на один из этих вопросов наука ответить сейчас не в состоянии, т. к. данные источников крайне скудны. Возможны лишь более или менее вероятные гипотезы. С некоторыми из них мы и познакомимся.
До прихода дорийцев (в микенский период) территория Лаконии, как и соседняя Мессения, была довольно густо заселена. Гомер, как известно, локализует в Лаконии (в Спарте — само название, очевидно, древнее дорийского государства) одного из главных своих героев — Менелая. Дворец его своей царственной роскошью не уступает дворцу Алкиноя на Схерии. В «Каталоге кораблей» (как теперь принято считать, древнейшей части «Илиады») перечисляются 10 лаконских городов. Среди них Лакедемон и Спарта (Лакедемон назван κοίλη, лежащим в горной впадине, хотя эпитет этот не дает возможности установить точное местонахождение города, который в других местах иногда заменяет у Гомера Спарту). Но и помимо Гомера, о заселенности Лаконии в микенский период свидетельствуют многочисленные археологические находки: следы поселений, погребения, среди которых такие первоклассные памятники, как купольная гробница в Вафио. Правда, таких значительных центров микенской культуры, как, скажем, Пилосский дворец в Мессении, на территории Лаконии до сих пор еще не найдено. Поэтому не удается пока и точно определить местонахождение резиденции Менелая. Большинство археологов склоняется к тому, что она находилась на левом берегу Еврота, как раз напротив будущей Спарты. Догадка подтверждается, во-первых, остатками довольно значительного поселения, хотя дворец не найден, во-вторых, тем, что уже в историческую эпоху, начиная с геометрического периода, т. е. с IX в., здесь существовал храм, в котором Менелаю воздавались божеские почести (само место называлось «Менелайон»).
Когда пришли дорийцы?
Южный Пелопоннес (Fitzhardinge L. F. The Spartans. P. 22)
Исходя из того, что микенское поселение на месте Менелайона было разрушено, как и многие другие поселки в Лаконии и по всему Пелопоннесу в конце так называемого LHIIIB периода, можно датировать их появление самым концом XIII или началом XII вв. Многие ученые склоняются сейчас, однако, к той мысли, что это были вовсе не дорийцы, а какие-то другие племена, еще до дорийцев, опустошившие ахейскую Грецию, а затем исчезнувшие в неизвестном направлении. Дорийцы появились лишь в конце следующего LHIIIС периода, т. е. сто лет спустя, в конце XII в. Но и в этом случае остается непонятным, где они находились еще целых сто лет, вплоть до начала так называемого Протогеометрического периода. Древнейшая керамика, найденная на территории самой Спарты, относится именно к этому периоду и поэтому приходится признать, что до этого место либо вообще не было заселено, либо оказалось заселенным после очень большого перерыва (не меньше, чем в 200 лет). По находкам керамики можно установить, что дорийское поселение в Спарте появилось не ранее 1000 г. до н. э. Но что это было за поселение: просто деревня или группа деревень, или укрепленный военный лагерь — об этом никто ничего не знает.
Какую территорию занимало первоначально спартанское государство?
Спартанская долина (Fitzhardinge L. F. The Spartans. P. 17)
На этот счет уже в древности существовало несколько противоречивых версий. Одни, как, например, Эфор, склонны были считать, что Лакония была завоевана дорийцами вся сразу от северных отрогов Тайгета и границ с Аркадией вплоть до мысов Тенар и Малея. Эфор называет даже имя человека, который выдал дорийцам и их вождям Гераклидам всю Лаконию, — это был якобы ахеец Филонон. В благодарность за свою услугу он получил в свое личное управление город Амиклы с прилегающей территорией. Сами Гераклиды — братья-близнецы Еврисфен и Прокл, родоначальники двух будущих царских династий, укрепились в Спарте и управляли остальной Лаконией через царей, которых они посылали в отдельные города, причем вся страна была разделена на шесть частей. Далее Эфор сообщает, что жители этих окрестных, зависимых от Спарты городов уже тогда назывались периеками, хотя положение их первоначально мало чем отличалось от положения самих спартиатов (они, по словам историка, могли принимать участие в делах государства и занимать должности). Однако, вскоре положение изменилось. Агис, сын Еврисфена, отнял у периеков их права и обязал платить Спарте дань. Все будто бы подчинились. Одни лишь жители приморского города Гелоса подняли восстание, были побеждены спартанцами и превращены в рабов — илотов (гелотов). Таков один из вариантов ранней истории Спарты.
