– Тормози!
Было в голосе Каталины что-то, заставившее Костина без раздумий вдавить педаль в пол. Машина скрипнула всеми сочленениями и проползла еще несколько метров, вспарывая намертво застопоренными колесами гравий. Сзади злобно зашипел Мурад – его сорвало с места и, швырнув вперед, основательно приложило носом о спинку сиденья. Впрочем, моральное и физическое состояние пленного ни Костина, ни Каталину не волновало.
– Что за…
– Там, впереди, что-то мелькнуло.
Не спрашивая более ничего, Костин прихватил карабин и вылез из пикапа. Хрен знает, что там Каталине привиделось или увиделось. Может, зверь – на планетах вроде этой попадались иной раз весьма крупные твари. Может, просто игра света и тени. Без разницы, проверить все равно стоило.
Тревога оказалась ложной. За поворотом обнаружилось животное, размерами и видом напоминающее обычного земного лося. Его-то, похоже, Каталина и увидела через жиденький перелесок. Заметив человека, зверь понесся прочь, забавно взбрыкивая задними ногами, и моментально растворился среди деревьев. Ну и пусть его, хоть размялся, а то сиденье в пикапе было редкостно неудобным, и спина Костина порядком затекла.
Каталина ждала его возле машины. Стояла, облокотившись на капот, почти как давешний ваххабит, и сосредоточенно осматривала пистолет. Заметив лейтенанта, чему-то смутилась и убрала оружие в кобуру. Костин улыбнулся:
– Ну, ты прямо валькирия.
– А?
– Дева-воительница из скандинавских преданий. Не слышала, что ли?
– Слышала. И читала, – вид у девушки был странно-рассеянный. Костин удивился:
– Слушай, с тобой точно все в порядке?
– Да. Размяться вылезла. И с этим, – она кивнула в сторону Мурада, – сидеть там не хочется.
– Что, посмел что-то тявкнуть?
– Ага. Что-то про джихад и священную войну с неверными. Правда, я пообещала прострелить ему ногу, и он заткнулся.
– Ну, это нормально. Они только силу и понимают.
– А еще он сказал, что они все равно победили и теперь это их планета. Потому что им ее подарил Аллах. И что он сильнее нашего бога.
– Гм… А ты что, веришь в богов?
– Ну… Вообще-то нет.
– Ну и дальше не верь.
– Но вот скажи, должно же быть что-то там, за гранью?
– Чушь, все религии стоят на том, что большинство людей боится смерти, а ушлое меньшинство ловко этим пользуется.
– Молодец. Сам придумал только что?
– Нет, слышал где-то. Но мысль разумная, я считаю. Да и вообще, чем больше с тобой говорят о боге, тем тщательнее надо следить за кошельком. Тоже, кстати, не я придумал. Живи настоящим, вот мой тебе совет.
Каталина хотела что-то возразить, но в этот момент чуть в стороне громыхнул выстрел, и душеспасительные беседы разом оказались отложены до лучших времен. Куда больше сейчас обоих занимали вопросы спасения бренного тела.
Пикап Костин в мгновение ока загнал в кусты. Здесь, возле дороги, хватало мест, где можно съехать, и, судя по старым, заплывшим следам, местные периодически так и делали. Что же, оставалось лишь воспользоваться их опытом, благо в несчастном десятке метров машину было уже не разглядеть. Открыв дверь, он прислушался, и убедился, что стрельба продолжается, частая и не особо точная – так обычно стреляют, когда хотят кого-то отпугнуть, на крайняк задавить огнем. Прицельная стрельба звучит совсем иначе.
И, кстати, палили не с той стороны, откуда космонавты приехали. Где-то рядом стреляли. Костин достал планшет, вывел на экран карту. Ну-ка, посмотрим…
Этот район был картографирован куда подробнее, хотя разница, если считать по дороге, составляла меньше полусотни километров. Если по прямой – вообще мелочь, но вот поди ж ты. И дороги указаны, и, разумеется, город, к которому они ехали, и комплекс строений неподалеку. Судя по направлению, с которого разносились звуки, стреляли именно там.
– Что здесь? – ткнул он пальцем в экран. Каталина присмотрелась:
– Не знаю. Я на этой планете была всего-то раз пять, а за пределы города вообще не выезжала.
– Жаль, – Костин выключил планшет и активировал комбинезон. Теперь он напоминал небольшое пятно чуть заметно мерцающего тумана, из которого торчали кисти рук, ботинки и голова. Впрочем, мерцание почти сразу исчезло, мимикрическая система комбинезона вышла на режим. – Я пойду, осмотрюсь.
– Зачем?
– Стрельба смещается в нашу сторону. Не хотелось бы, чтобы прямо на нас вылетела толпа моджахедов. Лучше уж я увижу их первым и, случись нужда, убью.
Может, у Каталины и были на этот счет какие-то возражения, но Костин не стал ждать, пока она соберется с мыслями. Забросил на плечо трофейный карабин и быстрым шагом направился к дороге. Сухая листва… Или хвоя? Да космос ведает, как называются деревья на этой планете и как можно классифицировать то, что они роняют с веток. Главное, что под ногами хрустело, но не очень сильно, а значит, вряд ли его засекут. Хотя бы потому, что увлечены перестрелкой и оглушены грохотом собственного оружия. А еще потому, что пока они слишком далеко.
Позицию он выбрал удобную. Те, кто строил эту дорогу, не стали зря мудрствовать, а попросту срезали бульдозером неровности вместе с верхним слоем почвы и отсыпали все крупным гравием. На взгляд Костина, следовало, как минимум, пройтись по этому безобразию сверху высокотемпературной плазмой, сплавив дорожное покрытие в монолит, но здешние инженегры оставили все как есть. Вот и превратилась дорога в усеянное рытвинами направление, однако сейчас это было даже на руку. Огромные кучи земли и камней, громоздившиеся вдоль обочин и успевшие порасти какой-то местной травой и кустарником, представляли собой неплохое укрытие. За одной такой кучей, в которой было много способных выдержать удар пули валунов, лейтенант и залег.
Как оказалось, вовремя. Костин не был лесным жителем, и полученная им в училище подготовка тоже не делала его рейнджером. Он был космонавт, обученный простейшим приемам выживания, не более того, но даже его ухо смогло различить гулкий топот тяжелых сапог и хриплое дыхание за несколько секунд до того, как на дорогу буквально вывалились люди, их издававшие. Трое, один тащил на плечах товарища, видимо, раненого, третий прикрывал, держась чуть сзади и настороженно поводя стволом автомата. Впрочем, не стрелял, и это было разумно – и патроны берег, и себя лишний раз не выдавал.
Зато преследователи старались, что называется, и за себя, и за того парня. Палили во все стороны и перли по лесу, будто стадо носорогов – ходить по нему они умели куда хуже Костина. Но след, вот незадача, упорно не теряли, то ли пользовались каким-то поисковым оборудованием, то ли, что вероятнее, хотя бы одного толкового следопыта в своих рядах сумели отыскать. Может, не будь с ними раненого, беглецы бы и оторвались, но сейчас их шансы выглядели призрачными.
Откровенно говоря, Костина подобные нюансы беспокоили сейчас в последнюю очередь. Наплевать и забыть. Его абсолютно не волновали ни судьба беглецов, ни их взаимоотношения с теми, кто шел по следу. У лейтенанта была своя дорога, своя задача, да еще и груз на шее в лице недотепистой испанской штурманессы. Которую, кстати, по хорошему стоило бы… нет, не бросить, своих не бросают. А вот оставить с Марией так уж точно стоило. Одному было бы проще. Увы, хорошая мысля приходит опосля. И вмешиваться вдобавок к собственным проблемам еще и в чужую войну Костин не собирался категорически.
