Ларсон обнаружила, что восприятие времени меняется по кривой (см. график на рис. 16) в зависимости от того, насколько наши навыки отвечают требованиям ситуации. Если мы можем делать что-то, особенно не задумываясь, время тянется медленно или по крайней мере не быстрее, чем на часах. Но оно ускоряется и превращается в поток, когда мы делаем что-то, идеально отвечающее уровню развития наших навыков: мы погружаемся в состояние «расслабленной готовности», которого я (приложив немало усилий) достигла в Бостоне, когда удалось определить, какая сложность компьютерного тренинга соответствует моему уровню. И последний вариант — когда задача выходит за рамки наших способностей, нас грубо выбрасывает из потока, и время снова начинает дробиться и ползти.
Это напомнило мне о длинном перелете, который показался коротким. Как же мне удалось победить время, хотя я оказалась запертой в металлической трубе без интернета в самое активное время дня?
Управляем временем: эксперимент 2
Контролируем время: эксперимент 2. Десятичасовой перелет Лондон — Атланта
Когда я бронировала билеты для поездки в лаборатории Рассела Эпштейна в Филадельфии и Лилы Чрусику в Канзасе, пересадка в Атланте казалась вполне логичным решением. Но потом я посмотрела на карту и на время перелета: вылет в 9:30 утра, десять часов в небе, трехчасовая пересадка в Атланте. Да уж, это будет очень длинный день.
Радовало только, что впервые за много недель у меня будет целый день исключительно на себя. Не нужно выгуливать собаку, никаких планов на ужин, никто не хочет рассказать мне о том, как прошел его день, и никто не просит поиграть с ним в лего. На борту мне нужно будет наконец закончить работу, с которой я никак не могла разобраться до того. А когда я устану, смогу попросить милую бортпроводницу принести мне бокал вина, откинусь на спинку кресла и просто посмотрю фильм. Блаженство.
Такой восторг от возможности посвятить делам целый день может удивить людей, которые привыкли работать по восемь часов и/или у которых нет детей. Для меня же это — уникальный шанс разобраться в давно интересовавших меня темах. Короче говоря, когда я нахожусь в правильном состоянии духа, работа телепортирует меня на самый верх кривой Ларсон. Это созвучно результатам исследования 2001 года, которое провела психолог Регина Конти. Она обнаружила, что очень важно, делаешь ли ты что-то для себя или потому что должен. Оказывается, только решая задачи по собственному желанию, мы можем избежать частого поглядывания на часы.
Итак, что же произошло со мной на борту? Время прошло так быстро, что я даже не заметила, как мы прилетели. Мне удалось написать 3000 слов (некоторые из них я даже не удалила в ходе редактуры) — каждый из восьми часов, которые мне удалось посвятить работе, принес мне радость. Я даже задумалась: может быть, путешествия с отключенным интернетом и есть тот самый инструмент повышения продуктивности, который я так искала? Через восемь часов я закончила все, что хотела сделать, отложила компьютер, заказала Baileys и посмотрела фильм. Что называется, опомниться не успела, как мы уже приземлялись в Атланте.
Похоже, это действительно правда: если вам удастся должным образом занять свой мозг, вы не только перестанете ощущать ход времени в процессе события, но и после него вам будет казаться, что событие было короче, чем на самом деле. Даже теперь, когда я вспоминаю перелет между Лондоном и Атлантой, он вовсе не кажется мне невыносимо длинным. Короче говоря, беспроигрышная стратегия.
Но вот про трехчасовую пересадку мне не хочется даже вспоминать. К тому времени я уже слишком устала, чтобы садиться за работу, а по телевизору показывали только американский футбол. Магазинов в терминале для внутренних рейсов тоже не было. Три часа скуки и усталости, казалось, тянулись дольше, чем десять часов продуктивной работы. И как я ни пыталась себе помочь — ничего не помогало.
Итог? Длинный перелет: 0; контроль времени: 1.
Пересадка: 1; контроль времени: 0.
Получается, Ларсон была права: полное погружение в деятельность — реальный способ вынырнуть из времени. Но что произойдет, если ты уже поддался скуке, а душевных сил, чтобы вернуться в продуктивное состояние, не осталось? Тогда, возможно, стоит воспользоваться идеей Уиттманна о телесном времени. Если восприятие времени зависит от того, как островковая доля мозга обрабатывает физические и эмоциональные сигналы, может, получится совсем лишить этот участок мозга стимуляции? Или наоборот — переполнить стимуляцией органы чувств, чтобы сигналам от тела было просто некуда втиснуться?
Лишение мозга телесной и эмоциональной стимуляции может объяснить ощущение отсутствия времени, которое описывают многие опытные медитирующие — оно возникает, как только им удается успокоить блуждание ума. Кстати, полное погружение в восприятие музыки приводит к подобному эффекту. Утопите все телесные сигналы и игру эмоций в подходящей мелодии, и вы сможете войти в нужное состояние без особых усилий. Конечно, это только предположения, но Уиттманн, видимо, считает, что мне оно подойдет: «Считай, у тебя получится своего рода мгновенная медитация».
Еще Уиттманн описал ощущение выскальзывания из времени, которое он испытал в камере сенсорной депривации — ее применяют в специальных центрах и некоторых дорогих спа для снятия стресса. В камере находится емкость с водой температуры тела с достаточным содержанием соли, чтобы полностью удерживать человека на плаву. Находясь в такой воде, невозможно определить, где начинается и заканчивается ваше тело, потому что она полностью поддерживает его — и погружает разум в состояние покоя, в котором исчезает все напряжение обычной жизни.
«Я провел там два часа… Сначала разум блуждает, а потом вдруг останавливается. Я погрузился в ощущение, которое обычно достигается медитацией, всего через несколько секунд». Когда он перестал чувствовать свое тело и думать было больше не о чем, «время испарилось».
Много лет назад я испытала примерно то же самое в аналогичной камере; правда, чтобы избавиться от напряжения в шее и позволить голове спокойно лежать на воде, мне потребовалось очень много времени. Но я понимаю, о чем говорит Уиттманн. Это состояние чем-то напоминало полудрему: невесомость, спокойствие и абсолютное отсутствие времени.
Итак, какие же можно из всего этого сделать выводы? Я считаю, что мои попытки изменить естественное восприятие времени частично увенчались успехом. Да, я не нашла способа ускорить проживание болезненных и скучных ситуаций — вероятнее всего, потому что такого способа просто нет. Судя по всему, восприятие времени основывается на том, что происходит в мыслях и теле прямо сейчас, и если разум и тело напряжены и ощущают себя в ловушке времени, единственный способ выбраться из нее — убедить их, что они ошибаются. Для этого можно использовать разные средства: физические упражнения, музыку или любое увлекательное занятие.
