Дальше. В офисе, пока она сопровождала противного Августа, Вячеслав пожрал вторую порцию угощения, тем самым вызвав у Галки нервный срыв и судороги.
Боги! Этот монстр — настоящий актер! Уметь так притвориться заботливым, это дано не каждому. А ведь обещал оставить несчастную в покое!
О нет! Он лишь сказал, что закончит с ней. И закончил. Сволочь! Какая же он подлая сволочь!
Третий раз? Когда был третий и последний «акт любви».
Олеся схватила несчастный блокнот, надеясь, что он подскажет. Вот только кроме уже увиденных записей, другие никаким образом не относились к Орлову.
Внезапно взгляд выхватил таинственные строчки: «Мой третий оргазм — последний, но я готова. Ради тебя, любимый, я готова на все». И число, которым она датировалась.
Тот же самый день, когда и она докопалась до истины. Получалось, Галина знала. Была в курсе происходящего и никому ничего не сказала, не намекнула даже ей. И что самое ужасное, сознательно готовилась отдать жизнь этому монстру.
Олеся всхлипнула, не сумев сдержать боль. Слезы градом посыпались из глаз, закапали с подбородка, скрывая за мутной пеленой пугающую строчку.
Почему она сразу не додумалась до этого? Опешила от раскрывшейся правды и забыла обо всем. А ведь могла спасти подругу. Нужно было только поехать в пансионат в тот же день, настоять и увезти Галку с собой. Вдвоем, разобравшись, они смогли бы придумать, как сопротивляться монстру. А вместо этого Олеся жалела себя. Какая же она слепая. Почему немедленно не сопоставила слова Вячеслава с его же действиями? Чего ждала? Смерти?! Дождалась. Галка умерла, со счастливой улыбкой на лице.
Улыбка на лице!
Внезапно Олесю подбросило на месте, слезы мгновенно перестали течь, а глаза в ужасе расширились.
Мертвая Галина улыбалась точно так же как до этого ее муж. Глеб тоже умер от сердечного приступа.
Колени дрогнули, и Смирнова рухнула на пол.
Неужели и в смерти друга виновата эта тварь? Значит, Галина не первая жертва, а вторая. А кто третья? Она сама? Или?
Нет-нет, только не он…
Раздавшиеся в тишине комнаты аплодисменты были подобны раскату грома.
Олеся вздрогнула от неожиданности и медленно повернула голову. Увидев возле двери знакомую фигуру, оцепенела от страха.
— Браво-браво, Олеся Александровна, не ожидал от вас подобной экспрессии, — продолжал хлопать в ладоши Орлов. — Ваша пантомима идеальна! Не думали о карьере актрисы?
Смирнова мгновенно пришла в себя, резко вскочила на ноги и попятилась к стене. Вячеслав сделал шаг по направлению к ней.
— Не подходи ко мне, тварь! — взвизгнула она, в один прыжок, оказываясь в самом дальнем углу комнаты.
— О, а мы, значится, уже перешли на «ты»? — глумливо усмехнулся Вячеслав. — Не знал.
Олеся не ответила, судорожно обдумывая выход из положения. То, что монстр пришел по ее душу, сомнений не вызывало. Уболтать его не удавалось, проверено на практике, надавить на жалость тоже, отвлечь и сбежать вряд ли бы получилось — дверь за его спиной. Оставалось два варианта: покорной овцой идти на заклание либо сражаться.
— Так рады мне, что язык проглотили? — нарочито не торопясь, подходил Орлов. — Ай-я-яй, Олеся Александровна, нехорошо. Я прилетел к вам на крыльях любви, как только смог, вы же совсем не рады меня видеть. Где ваше гостеприимство?
Взгляд Смирновой шарил по комнате в надежде найти оружие. Но как назло ничего подходящего не попадалось. Слишком легкое и мягкое, ни диванными же подушками в него бросать. Внезапно решение нашлось. Олеся кинулась к горке и схватила первую попавшуюся под руки фигурку из Галкиной коллекции.
— О, помниться, вы уже кидались в меня кошкой! — хохотнул Вячеслав. — Решили испытать счастье еще раз, выбрав экземпляр побольше? Сумеете ли, а Олеся Александровна?
Смирнова скосила глаза. И вправду, она вооружилась увеличенной копией фигурки, что жила на ее мониторе. Что ж, так даже лучше, эта кошечка была куда массивнее.
Олеся дерзко вздернула подбородок и процедила сквозь зубы:
— Сил размозжить башку гадской нечисти мне хватит.
Гадская нечисть жизнерадостно захохотала. Олеся лишь сильнее сжала лапы кошки, чтобы в случае чего тут же пустить ее в ход.
— Олеся Александровна, право слово, давненько меня так не развлекали, — скалясь во весь рот, веселился Орлов. — Даже наша несравненная Галина, когда умоляла забрать ее драгоценную жизнь, не доставила мне столько удовольствия. А она, знаете ли, была весьма настойчива, пока не умерла. Надеюсь, вы уже догадались, из-за чего произошло это скорбное событие?
У Смирновой потемнело в глазах. Изо рта сам собой вырвался рык.
— Вижу, что догадались, — удовлетворенно заметил мучитель. — Значит, долго объяснять, нужды нет. Хотя я бы с удовольствием рассказал, как она потешно стонала.
В груди у Олеси, казалось, взорвался раскаленный шар, и она, замахнувшись кошкой, бросилась на обидчика. Но стоило фигурке приблизиться к голове Орлова на минимальное расстояние, как он буквально испарился в воздухе.
Смирнова заозиралась, шипя от ярости.
— Не расстраивайтесь, Олеся Александровна.
Вячеслав проявился за ее спиной, вынуждая резко развернуться.
— Ну что же вы, в самом деле, попробуйте еще разок.
Не дожидаясь повторного приглашения, Олеся ринулась на него. Но Орлов лишь немного сместился в сторону, а она пролетела мимо. Запуталась в ногах и рухнула на пол.
— Упс, не попали, — притворно расстроился Вячеслав. — Давайте, поднимайтесь и пробуйте снова.
Но вместо этого Смирнова, не вставая, с силой метнула статуэтку ему в голову. И неожиданно не только для самой себя попала. Нижняя часть фигурки четко состыковалась со лбом монстра. Орлов пошатнулся и упал. Но не успела она толком порадоваться, как он витиевато выругался и стал подниматься, загораживая тушей проход к двери.
Лишившись оружия, Олеся потеряла былую прыть. Отползя на коленях обратно в угол, она сжалась, настороженно поглядывая на Вячеслава.
— Все, хватит, — вытерев кровь со лба рукавом рубахи, заявил он. — Поиграли и будет. Собирайтесь.
— Да пошел ты! — вознегодовала Смирнова. — Убирайся отсюда! Изыди!!!
Не реагируя на вопли, Орлов приближался. Когда между ними почти не осталось пространства, он остановился. Обвел ее насмешливым взглядом и произнес:
— Все-таки вы, Олеся Александровна, любите заставлять людей вас ждать.
— Из нас двоих человек только я! — вспыхнула Смирнова. — Ты же — монстр, нечисть!
— Простите, запамятовал, — заломил он бровь. — Ну да какая теперь разница. Давайте руку.
И протянул ей ладонь. Олеся вжалась в стену, словно перед ней была полуразложившаяся конечность мертвеца.
