Харрисон, всегда готовый возносить хвалу Господу с энтузиазмом, сравнимым только с тем пылом, с которым он пел дифирамбы всему английскому, говорил: «Хвала Господу и нашему суверену, что мы не обедаем ножкой или крылом курицы и не закусываем хохолком петуха, как приходится делать жителям других стран; но если планируется важное событие, то мы подаем на стол целых каплунов, куриц, голубей и тому подобное в изобилии, и это помимо говядины, баранины, телятины и мяса молодых барашков, которые неизменно присутствуют на каждом английском застолье». Трудно представить, как их могли превзойти еще более прожорливые шотландцы.
В обычные дни, когда гостей не ждали, зажиточные семьи обходились куском говядины, филе телятины, двумя курицами, апельсинами и соусом на обед, а на ужин готовили лопатку барашка, двух кроликов, свиные ножки, закусывали холодной говядиной и сыром. Поистине для поддержания сил энергичным елизаветинцам требовалась богатая протеинами диета.
* * *
Во время правления Елизаветы цены на продукты питания постоянно росли. К 1572 году лондонские торговцы домашней птицей так взвинтили цены, что лорд-мэр и члены городского управления были вынуждены вмешаться и установить следующие расценки: лебеди высшего сорта — 6 шиллингов 8 пенсов, молодой лебедь — 6 шиллингов, аист — 4 шиллинга, пеликан — 2 шиллинга, гусь — 1 шиллинг 2 пенса, цыплята высшего сорта — 4 пенса, жаворонки — 8 пенсов за дюжину, черные дрозды — 1 шиллинг за дюжину. Масло за фунт вплоть до Дня Всех Святых — 3 пенса, яйца высшего сорта до среды на первой неделе Великого поста продавали четыре штуки на 1 пенни или 1 фартинг за штуку. В 60-е годы тридцать пять дюжин яиц стоили 5 шиллингов 10 пенсов. Учитывая новую цену, установленную на яйца, теперь то же количество обошлось бы уже в 8 шиллингов 9 пенсов. К концу правления Елизаветы яйца стоили уже пенни и фартинг за штуку, или 2 фунта стерлингов 3 шиллинга и 9 пенсов за тридцать пять дюжин — почти в восемь раз дороже, чем в начале.
Несмотря на рост цен, ремесленники, особенно в городах, жили хорошо. Как и фермеры, они ели три раза в день, начиная с завтрака в 6 или 7 утра, состоявшего из хлеба, соленой сельди, холодного мяса, похлебки, сыра и эля. В середине дня они, как правило, обедали в таверне или покупали еду в харчевне. В Лондоне и других городах подобных заведений было в избытке. Там подавали горячие бараньи ножки, скумбрию, супы, устриц, говяжьи ребрышки и мясные пирожки вместе с хлебом, фруктами и элем. Ужинали ремесленники дома холодным мясом, сыром и вином. Их рацион также был богат протеинами. Даже заключенные в исправительных домах питались тогда лучше, чем англичане во время Второй мировой войны. По мясным дням здесь на обед и ужин подавали восемь унций ржаного хлеба, пинту овсяной каши, четверть фунта мяса и пинту пива. В рыбные дни вместо мяса они в каждый прием пищи получали одну или две сельди и треть фунта сыра. Те, кто соглашался на дополнительную работу, получали еду сверх положенного, а тем, кто вообще отказывался работать, давали только пиво и хлеб.
Рацион деревенских работников был более разнообразным и здоровым, чем у городских ремесленников, поскольку помимо обычной телятины, бобов, рыбы, баранины и солонины в их рационе было «белое мясо», которого не хватало в городе. Они также ели овощи и травы, а в дополнение к пиву пили молоко, пахту и сыворотку.
В том, что касается еды, королева следовала рациону ремесленников. Двухразовое питание, введенное в моду привыкшими поздно вставать женщинами, было не для нее. Ее Величество вставала очень рано. Настолько рано, что предоставляя аудиенцию сэру Джеймсу Мелвилу, она назначила ему прийти в восемь утра, и он встретил ее на прогулке в парке. К тому времени она уже успела посвятить некоторое время молитвам, уделить внимание нескольким государственным делам и позавтракать. Завтрак королевы состоял из белого хлеба, эля, пива, вина и хорошей похлебки, сваренной из баранины с косточкой.
Обед 17 ноября 1576 года, хотя и был восемнадцатой годовщиной ее коронации, ничем не отличался от обычного. Надо отметить, что в течение многих лет рацион Елизаветы оставался неизменным. На первое ей подавали на выбор говядину, баранину, телятину, лебедя или гуся, каплунов, кроликов, фрукты, сладкий крем из яиц и молока и оладьи, а также белый и ржаной хлеб, эль и вино. На второе готовили ягненка или козленка, цаплю или фазана, петуха или веретенника, цыплят, голубей, жаворонков, а также фруктовый пирог, масло и оладьи. Ужин тоже состоял из двух блюд. На первое обычно была отварная баранина, жаркое из баранины, каплуны, цапли, запеченная курица, морской угорь, пиво, эль, белый и ржаной хлеб. Судя по всему, второе блюдо готовили из того, что оставалось от дневной трапезы, так как снова подавали мясо козленка или ягненка, петухов или веретенников, жаворонков и голубей, а в дополнение к этому — серых куропаток и ржанок.
Несмотря на то что угощение было обильным, многие авторитетные источники сообщают, что сама королева была очень умеренна в еде, пила мало вина, предпочитая пиво и эль, и то в небольших количествах. Но в то же время на столе должен был быть широкий выбор блюд, и ее фрейлинам тоже надо было есть, так что королевские повара готовили огромное количество еды. Королева предпочитала обедать в одиночестве или в компании нескольких друзей, но в конце дня она часто ужинала с друзьями и придворными, которых «ободряла увеселениями, беседами и любезностью»
. Часто после или во время ужина она приглашала Тарлетона, великого комедианта и рассказчика, а также других артистов, призванных развлечь ее и ее гостей «городскими историями, грубыми шутками и несчастными происшествиями»
!
Хенцнер оставил нам поразительный отчет о ритуалах, сопровождавших королевские обеды и ужины. Сначала в холле появляются два джентльмена: один несет жезл, а другой — покров. Они три раза преклоняют колени, потом расстилают на столе скатерть и уходят. Затем появляются два других джентльмена. Они приносят соль, блюдо и хлеб. Они также три раза преклоняют колени, ставят все это на стол и удаляются. Затем появляется незамужняя дама — графиня, по его словам, — и замужняя, которые приносят нож для дегустации. Они три раза приседают в реверансе, подходят к столу, натирают блюдо хлебом и солью «с таким рвением, как будто там присутствует сама королева». Эти дамы больше не покидают комнату. И наконец, появляются телохранители королевы с непокрытой головой и в красных ливреях. Они вносят двадцать четыре разных блюда, в основном в золотой посуде, и расставляют их на столе. Замужняя дама ножом для дегустации отрезает по кусочку от блюда, принесенного телохранителем, и дает тому попробовать, чтобы избежать отравления. (К тому времени было уже сделано несколько попыток отравить королеву.) А все это время двенадцать герольдов и два музыканта, играющих на литаврах, заставляют «холл звенеть». Затем блюда передают королеве, она выбирает, что ей по вкусу, а остальное достается фрейлинам.
* * *
Те, кто в опасных морских приключениях сколачивал состояние или терял жизнь, питались хуже, чем те, кто предпочел остаться дома. Изобретательный ум сэра Хью Платта обратился к проблеме хранения мяса во время морских путешествий. Ему пришла в голову идея поместить мясо в бочонок с отверстиями и опустить его за борт, чтобы холодная соленая морская вода не дала ему испортиться. Но подобное изобретение вряд ли могло помочь мореплавателям в южных морях, кишащих хищниками. Из провизии на корабле, который в 1576 году отправился в Россию на китобойный промысел, были только хлеб, кедровое масло, говядина, соленые бобы, горох, соленая рыба, вино и семена горчицы.
