У нее есть особая, не встречающаяся у женщин черта. Благодаря низкому, почти мужскому тембру голоса у нее имеется совсем мужская властность, а знание вопросов, которые она затрагивает, самых смелых, умение вести дебаты превращают ее в замечательного оратора, лишенного всех женских слабостей. Больше всего удивляет то, что она носит юбку
.
Если посмотреть на традиционную фотографию представления нового правительства, сделанную в 2007 году, то создается впечатление, что дело женских брюк выиграно: этот вид одежды распространен повсеместно среди женщин-министров. И все же год спустя пресса сообщила об инциденте, который словно пришел из других времен… В центре истории оказалась молодая женщина — министр высшего образования, по поводу которой несколько членов ее кабинета подписали петицию, где выражалось сожаление в связи с тем, что она носит только брюки, и содержалось требование предпринять «определенные усилия в области вестиментарной элегантности». Здесь, впрочем, нельзя исключить гипотезу о том, что это была первоапрельская шутка. Но «мадам Пекресс рассказывает этот анекдот, не проявляя ни удивления, ни возмущения, как она сделала бы при упоминании неуместного разговора о ремонте ее туалета. „Во Франции этого от вас ждут, — объясняет она. — Женщина-министр должна следить за тем, как она подает себя, потому что она должна воплощать в себе дух Франции, который подразумевает определенную элегантность"»
.
Слово «элегантность» использует и Морис Гримо, оправдывая сохранение запрета на брюки. Также следует обратить внимание на национальные особенности: образ Франции и коммерческие интересы, связанные с парижской высокой модой.
Для западных женщин-политиков дело брюк выиграно. В Германии, где первая женщина-канцлер Ангела Меркель постоянно носит брюки, кроме вечерних церемоний, эта победа полная.
Если женщины, которые теперь являются частью законодательной и исполнительной власти, а также участвуют в поддержании порядка, носят брюки, что же делать с указом 1800 года?
В 2004 году была предпринята еще одна попытка его отменить, на этот раз это сделал парламентарий. Жан-Ив Югон (род. 1949), депутат от Союза за народное движение от департамента Эндр (где, по некоторым данным, Жорж Санд получила свое разрешение на ношение мужской одежды
), по случаю 8 марта требует запретить «закон» 1800 года. Женский международный день он выбрал для того, чтобы потребовать от премьер-министра «привести правовые нормы в соответствие с никем не оспариваемой и не могущей быть оспоренной женской практикой»
.
За год до этого Жан-Ив Югон попытался убедить в необходимости этого шага Николь Амлин, делегированного министра по вопросам равенства на рабочем месте. Через несколько месяцев она ответила, что «ей не кажется уместным брать на себя инициативу и внедрять меру, результат которой будет чисто символическим <…>. Зачастую право лучше адаптируется к изменению нравов посредством устаревания норм, а не вмешательства. В то же время вы совершенно справедливо подчеркнули ценность вклада в такое развитие событий Жорж Санд, двухсотлетие со дня рождения которой мы отмечаем»
.
Несмотря на политическую неудачу, СМИ раскручивают эту историю: напоминание об указе 1800 года позволяет только что избранному депутату выступить в популярной передаче «Большие шишки» на телеканале RTL, в новостном выпуске в 13:00 на телеканале France 2… Пресса широко растиражировала эту «яркую» информацию. Наибольший резонанс новость вызвала в Интернете. Сторонники разумного подхода утверждают, что, «раз женщины-полицейские ходят в брюках, это доказательство того, что это не запрещено» (Bobox). Minipousse, отвечая на вопрос: «Можно ли требовать развода, если жена носит брюки?», иронизирует по поводу полицейского парадокса: «Госпожа полицейская, я подаю на вас жалобу, потому что вы не уважаете закон, а зрелище вашей персоны в мужской одежде без уздечки и велосипеда шокирует меня! Возьмите, пожалуйста, мою жалобу. Спасибо. Я к тому, что это один из тех устаревших законов, с которыми не стоит даже бороться… до тех пор, пока кто-нибудь не решит его применить против какой-нибудь бедной девчонки, которая будет иметь наглость не понравиться человеку только своими брюками…»
В разгар дебатов о запрете на ношение исламской накидки этот вестиментарный запрет не остается незамеченным, в том числе в арабомусульманском мире (к тому же Жан-Ив Югон является членом информационной миссии по вопросам о религиозных знаках в школе). Наконец, на интернетфорумах молодежь продолжает обсуждение этого вопроса, которое быстро выходит на тему права мужчин на ношение юбки.
Право не носить брюки
Прежде чем затронуть весьма актуальный для Франции вопрос права не носить брюки, нужно напомнить о том, что право на их ношение гарантировано еще не везде. В 2009 году суданская феминистка Лубна Ахмед аль-Хусейн взбудоражила весь мир сообщением о том, что за ношение брюк в этой стране женщина карается 40 ударами кнута, поскольку такая одежда считается шариатским судом неприличной. Годом раньше в христианской части страны три десятка женщин были незаконно арестованы по этой же причине. Анализируя случай, описанный Лубной Ахмед аль-Хусейн, который даже вызовет комментарий со стороны президента Французской Республики
, Франсис Марманд в газете Monde засчитывает французам и суданцам ничью, напоминая о запрете на женские брюки, введенном во Франции в 1800 году и действовавшем до тех пор, пока он не устарел
.
Сегодня во Франции уже сложно носить не брюки, а юбку. Первыми об этом сообщили девушки из семей магрибских иммигрантов. Они живут в бедных пригородах. В последние годы они стали испытывать ограничение свобод, насилие в этих кварталах выросло. Движение «Не шлюхи и не покоренные»
[99] способствовало описанию этой ситуации в прессе, подчеркивая значение нового вестиментарного кодекса, навязываемого девушкам
. На сайте этой ассоциации, основанной в 2003 году, появляется новое право: право на женственность.
С этой темой связано множество опубликованных свидетельств. Показательна история, которую привела Лубна Мелиан, о молодой женщине, родившейся в 1978 году в марокканской семье в пригороде Дижона. В лицее она присоединилась к молодым социалистам и стала пресс-секретарем организации «СОС-Расизм». В 2003 году она принимает участие в Марше женщин из кварталов против гетто и за равенство и вместе с другими создает движение «Не шлюхи и не покоренные». Как и другие лицеистки, с которыми она общается, она задается вопросом: «Почему нельзя носить юбку без того, чтобы тебя назвали шлюхой?»
Долгое время я хотела быть парнем. Вначале никому не мешало, что я дружу с мальчиками, но когда я стала превращаться в женщину, я почувствовала изменение отношения ко мне. Когда у меня стала расти грудь, я хотела ее спрятать, перевязывала ее, чтобы никто не заметил, что я становлюсь девочкой. Эти девочки в кедах и спортивных штанах, которые ходят как парни, говорят как парни, совершенно лишены пола, я не сводила с них глаз во время всего собрания. Я испытывала зверское желание выбраться <…>. Девочки чувствуют себя пленницами мачизма, который вынуждает их ходить по стенке. Многие из них предпочли бы быть мальчиками. Они больше не осмеливаются одеваться как девочки, их отношения с другими подростками грубые и достойные сожаления, и они не знают, что такое ответственность… В наших кварталах девочки-подростки становятся первыми жертвами мужчин. Мужская власть проявляется на всех уровнях: отец, брат, соседи, группировка друзей. А еще есть мать, соседки, сестры, группировка подруг. Нужно подчиняться или становиться мужеподобной. Нужно подчиняться патриархальным традициям или бежать
.
