Мистик-бек укрылся от Хусейна; когда же несколько месяцев спустя остатки непобедимой армии, разбитой в Белене, кое-как пробирались чрез Паяс, Мистик присоединился к египтянам и наживился турецкой добычей. Ибрахим подтвердил его сперва в паясском владении и на общем основании правительственного устройства всей Сирии назначил ему жалованье взамен произвольных поборов с народа и с проезжих. Молодому беку эти египетские преобразования были не по вкусу, он напроказил по-старому и бежал вторично в Мараш, провозглашая свою преданность султану. Ибрахим, нуждаясь в его влиянии для обуздания тридцати других беков, которые буйствовали по окрестным горам, ласково пригласил опять к себе, отпустил старые грехи и уже сквозь пальцы смотрел на новые.
Когда же египетские отряды в 1840 г. очистили Таврийские округа, отступая к главной квартире, Мистик-бек не упустил случая поживиться египетской добычей, вошел в милость к туркам и украшен орденом Нишан-ифтихара. С того времени Мистик-бек то в большой милости у аданских пашей, которым подлежит его округ, то в разладе с ними. В 1843 г. была даже наряжена на него экспедиция из бродяг, кое-как набранных в самом пашалыке. Он покинул Паяс и вступил в службу халебского паши.
Округ его, равно как и другие окрестные местности, томится по сие время в хаотической борьбе старинного своего феодального устройства с попытками централизации. Борьба эта должна продлиться, пока переведутся мало-помалу люди и семейства, подобные тем, которые здесь нами обозначены. И в самом деле, переводятся они, если не по влиянию реформы, то в силу какого-то физического закона о возрастах каждого племени. Очевидно, по крайней мере, что племя турецкое, породившее в цветущий период своего бытия столько гениальных людей и в последовавший период столько гениальных извергов, теперь истощается. В нынешнем поколении личности измельчали, характеры выровнялись, физиономии стерлись, чиновники заменили деребеев. Правда, народ терпит от чиновников порой столько же, хотя в ином виде, сколько в старину терпел от деребеев, и вздыхает о деребеях. Однако ж народ неправ, по близорукости, свойственной массам в делах, касающихся внутреннего их развития.
Глава 21
Состояние края при новом устройстве власти. — Ливанский князь эмир Бешир эль-Касем. — Козни ливанского дворянства и стремления народные. — Замыслы католического духовенства, происки протестантских миссионеров и коварство пашей. — Сейм на Ливане. — Дерзновенная просьба. — Милостыни из Европы. — Бредни горцев. — Протестантское епископство в Иерусалиме. — Появление французского адмирала. — Причины ливанских междоусобий
Кровопролития, последовавшие за введением султанского управления в Сирии, продлили, усилили и оправдали вмешательство европейских кабинетов во внутренние дела Османской империи. Преобладающие в Европе ложные и пристрастные мнения об этих событиях, об их направлении и последствиях вменяют нам в обязанность изложить самые факты.
Новый ливанский князь представлял собой разительный контраст со своим предшественником. Среди всех членов Шихабова семейства эмир Бешир эль-Касем отличался мирными наклонностями, патриархальным нравом и добрым сердцем. Он пользовался народной любовью и всеобщим уважением в эпоху своего избрания в правители ливанские
[258]. Но в том нет никакого сомнения, что если бы в союзном лагере в Джунии знали поосновательнее внутренние дела Ливана и степень влияния лиц и семейств, то повременили бы низложением старого князя или, по крайней мере, выбор в преемники ему пал бы на его сына эмира Эмина.
Новый ливанский князь был человек почтенный и добродетельный, даже храбрый, несмотря на преклонные свои лета, но не был одарен ни одним из качеств, подобающих народоправителю, — ни проницательностью ума, ни гибкостью нрава, ни опытом в управлении, ни навыком козней, сопряженных с ним во всех азиатских странах, ни сладкой речью, ни щедрой рукой, ни наружным величием. Он не был одарен ни одним из этих преимуществ, которые более чем где-либо ценятся между арабскими племенами и на которых всего более основывалось влияние его предшественника. Он был усердным христианином, предшественник его исповедовал также христианство; но мы имели уже случай заметить, что тот умел до конца скрывать от мухаммедан свое обращение, соблюдать пост рамадана и клялся своим предком Мухаммедом. Новый князь презрительно отверг эту уловку и стал открыто исповедовать свою веру. Тем навлек он на себя тайное негодование правительства, которому отступничество шихабов, именитых потомков пророка и в то же время наследственных правителей сильнейших горских племен Сирии, казалось и религиозным осквернением, и политическим уроном.
С другой стороны, все племя друзов давно уже негодовало на возраставшие притязания маронитов со времени обращения в их религию владетельного мухаммеданского семейства и эмиров Абу Лама, занимавших первое место в аристократии племени друзов. Влияние старого эмира Бешира, грозное имя Ибрахима, а всего более отсутствие предводителей, ибо князь ливанский успел заблаговременно отделаться казнью и ссылкой от своих могучих вассалов, содержали их дотоле в страхе и в повиновении. Новый князь не умел их приласкать. В палестинской экспедиции, заметивши первые признаки строптивого духа в друзах, бывших в горском ополчении, он оскорбил шейхов бранными речами и присовокупил угрозу: иншалла, с помощью божьей когда-нибудь отрублю ваши буйные головы!
Между тем шейхи-друзы, скитавшиеся дотоле в изгнании или принужденные служить под знаменами Ибрахима, стали один за другим возвращаться в свои горы. Братья Джумблаты, сыновья знаменитого шейха Бешира, снабженные султанским фирманом о возвращении им отцовских имений и уделов, конфискованных эмиром по убиении их отца, братья Арсланы, спасшиеся бегством по убиении их матери, братья Абу Накиды и Амады — все эти представители феодальных преданий Ливана, жертвы беспощадных и корыстных преследований эмира Бешира в разные эпохи пятидесятилетнего его управления, жертвы постоянной его мысли об уничижении ливанской аристократии, все они возвратились теперь и домогались своих наследственных прав и уделов. С восторгом были они приняты вассалами своего племени, которые во весь период египетского владычества, под бичом рекрутства и налогов, вздыхали о своих предводителях и приписывали отсутствию их бедствия и уничижение своего племени. Христианское народонаселение этих самых округов, составлявших наследственные уделы друзов, было в большинстве, но искони состояло у них в подчиненности. Последний период правления эмира Бешира, его благосклонность к христианам и уничижение аристократии и всего племени друзов, а всего более участие единоверных им христиан в кампании 1840 г. под знаменами султана и христианских государей — все это внушало новую бодрость христианскому народонаселению. Оно с негодованием отвергало феодальные притязания своих прежних властелинов.
Таково было состояние южных отраслей [отрогов] Ливана. В северных округах, где преобладает католический элемент и влияние духовенства, умы были также в брожении. Когда остыл первый восторг освобождения от египтян, когда турецкие отряды ознаменовали свое вступление в Сирию и свой переход из Тараблюса в Бейрут вдоль ливанского берега всякими бесчинствами, когда горцы, участвовавшие в экспедиции противу Ибрахима, вблизи усмотрели турецких пашей, то вместо верноподданнических чувств и признательности к султану, освободившему Сирию от ненавистных египтян, стало обнаруживаться в народе одно лишь чувство неудовольствия.
