Не столь успешно, хотя гораздо деятельнее трудятся протестантские миссионеры над обращением несториан. Примечания достойно, что хотя секта сия отличается изуверством и предрассудками между всеми христианскими церквами — что легко поясняется тысячелетним ее одиночеством среди полуязыческих племен за Тигром, равно и претерпенными в древности гонениями со стороны восточных императоров, — однако протестантские богословы наиболее ей сочувствуют, обретая в ее догматах сходство с протестантскими понятиями о Богочеловеке и Его Матери. И в самом деле учение Нестория, отвергающее католический догмат о Пресвятой Богородице и признающее не воплощение Слова в утробе Девы Марии, но сошествие Божества в Человека-Спасителя в минуты крещения Его, более согласны с богословием протестантов, чем принятый ими Символ веры. После поэтических толкований докетов и софистических тонкостей ариан несторианство можно почесть третьего и последнею попыткою к коренной догматической реформе христианства. Реформа XVI века, вынужденная злоупотреблениями церковной власти, вместо того чтобы ограничиться богословским исследованием тех догматов, на которых опирались злоупотребления пап, отвергла непогрешимость самих Вселенских соборов, на том же основании, как она отвергла сперва западный догмат о непогрешимости Папы. Тем самым она опрокинула единственную подпору собственного подвига, осудив себя суетному труду богословских прений, коим так мудро, так предусмотрительно налагала от времени до времени заветные границы Вселенская церковь своими соборами. Направление, принятое таким образом последователями Лютера, ведет их обратно к догматам и понятиям то докетов, то ариан, то несториан. Вне же сих трех попыток к преобразованию или опровержению основной мысли христианства все прочие ереси, коих при Св. Епифании Кипрском считалось семьдесят две (ныне числа им нет, судя по тому, что происходит в Америке, в Англии и в Германии), вряд ли заслуживают какого-либо внимания христианского философа, разве как признаки постоянной, болезненной попытки ума человеческого, в продолжение семнадцати веков от гностиков до методистов, к попранию границ, Творцом ему поставленных.
При всем догматическом сочувствии протестантских миссионеров к несторианам, сия секта оказывает к ним еще более ненависти, чем к католикам, и несколько миссионеров были умерщвлены в ее диких гнездах.
Яковитская церковь устроена правильнее несторианской. В ней нет наследственного звания самоуправного патриарха, как в несторианской, и сопряженных с тем смут народных. Патриарх яковитский носит титло Антиохийского и имеет свое местопребывание в древнем величественном монастыре Дер-Зафране, близ Мосула. Он избирается собором своих епископов, из коих четыре составляют при патриархе постоянный синод, ограничивающий его власть. Подведомые ему епархии в Сирии, в Месопотамии, за Тигром и в Египте суть: Орфа, Диарбекир, Мардин, Мосул, Джеззире, Тур-Абдин, Эйрун-Шерван (в Северной Месопотамии), Алепп, Хама и Хомс, Дамаск, Иерусалим и Кипр. Собственно сирийские епархии: Алепп, Хама, Хомс и Дамаск упразднены в текущем столетии, по отпадении паствы в унию. Индийские яковиты составляют особенные епархии, управляемые синодально митрополитом, наряжаемым от патриарха, и четырьмя епископами, там посвящаемыми. Язык употребляется в богослужении как здесь, так и в Индии древний сирийский, которого народ вовсе не разумеет; даже в духовенстве немногие владеют сим мертвым языком, разве научаются машинально читать по церковным книгам.
После патриарха первое место в яковитской иерархии занимает мафриан; титло это присвоено епископу полудикой горы Тур-Абдина, населенной независимым племенем яковитов, посреди курдов и йезидов. Это святая гора яковитов, усеянная множеством монастырей и пустынь, между коими наиболее славятся по своей древности Мидиад, Дер-Эсейде, Дер-Мар-Метте. Сан мафриана сопряжен с правами гражданского управления над горским племенем, коего главное ополчение состоит в нескольких тысячах вооруженных монахов и пресвитеров. В Иерусалиме сириане-яковиты владеют древним монастырем во имя Пресвятой Богородицы, в коем убого пребывает их епископ с двумя или тремя священниками и диаконом. Церкви, коими они владели в остальной Сирии, перешли вместе с паствою в унию, которая в наши дни окончательно одолела сию церковь в пределах Сирии; но доселе не перестает патриарх яковитский требовать обратно своих церквей и судится с сириано-униатами в столице. Неоднократно обращался он к православной церкви с просьбою о содействии и заступничестве против наступательных действий миссионеров.
Иезуиты в начале прошедшего столетия положили основание сириано-униатской и халдео-униатской церквам теми же средствами, какие послужили им в Сирии против православия. Поссорив одного из яковитских епископов с патриархом, они отвлекли его в Рим, откуда спустя несколько лет он возвратился с титлом патриарха сириано-католического. Затем каждый раз при избрании патриархов яковитских иезуиты скрытно посеевали раздоры и успевали привлекать недовольных в унию. Ученый датский путешественник Нибур сам был свидетелем, в половине прошедшего века, кровопролитий, причиненных между яковитами по проискам миссионеров, и гибели многих почетных семейств.
Сириано-католический патриарх имеет ныне свое местопребывание в Алеппе и носит титло Антиохийского, подобно сириано-яковитскому. Он имеет два монастыря в горах ливанских, в этом оплоте католических сект Востока, Дер-Шарфи и Дер-Рухб, в Кесруане, и посвящает пять или шесть епископов, в Дамаск, в Map дин, в Мосул и на Ливанскую гору. Прозелитизм за Евфратом успешно продолжается католическими миссионерами поныне, при политическом содействии французского консула в Мосуле.
Армяно-григорианское народонаселение сосредоточивается в Аданском пашалыке и в северных округах Алеппского. В остальной Сирии и в Палестине встречается немного армян — городских жителей. По церковному управлению алеппские и аданские армяне подлежат патриарху Сизскому (в древней Киликии), который в духовной иерархии занимает второе место после католикоса Эчмиадзинского. За ним третье место принадлежит патриарху Иерусалимскому, а четвертое Константинопольскому, облеченному от правительства званием главы и представителя своего народа, на том же основании, как Вселенский патриарх служит представителем православных подданных. Как при Сизском, так и при Иерусалимском патриархах пребывает по нескольку епископов, составляющих постоянный синод. За исключением епархий, прилегающих к Тавру, где преобладает армянское народонаселение, в других городах Сирии пребывают не епископы, но иеромонахи с званием вартабетов, или блюстителей. В Алеппе считалось прежде 1000 семейств армян; более половины их перешло в унию, которая преследует григорианскую церковь в столице и по всей Малой Азии. В Сирии вообще армяне живут в добром согласии с православными. В Палестине соперничество по владению святыми местами подает непрестанные поводы к ссорам.
В продолжение последних двух веков армянское духовенство постепенно усиливается в Иерусалиме, завладевши некоторыми из святых поклонений и получив над другими равные права с греками и латинами. Впрочем, жителей армянского исповедания не более 150 семейств обретается по всей Палестине, в городах Яффе, Рамле, Иерусалиме и Вифлееме. Успехи армян должно приписать возрастающему богатству сей нации в Турции и по всему Востоку и влиянию богатых столичных банкиров, которые забирают в свои руки все капиталы.
