На гражданское управление расходы простираются до 5 000 000 пиастров, а именно:
Итак, по показанным нами итогам, за вычетом расходов по управлению, государственный доход из трех сирийских пашалыков должен простираться до 30 000 000 пиастров. Содержание армии, занимающей эту область и составляющей четвертый корпус регулярного турецкого войска, поглощает весь этот доход, хотя в корпусе считается солдат налицо не более 12 000 вместо 30 000 комплекта; а так как за недоимки вместо тридцати миллионов едва поступает наличием миллионов двадцать, то Сирия вместо дохода в государственную казну приносит в существе ущерб, и ежегодно требуются значительные суммы из Константинополя на прикрытие расходов армии. Заметим еще, что Сирия до 1849 года рекрутов не давала, а весь занимающий ее корпус, хотя и именуется Аравийским, составлен из рекрутов румелийских, малоазийских и курдов.
В Аданском пашалыке регулярного войска нет, и потому он приносит дохода, за уплатою гражданского управления, около 7 500 000 пиастров. Доходы его можно подвести под следующие статьи:
Расходы по управлению простираются до 2 500 000 пиастров, а именно:
Из самого наименования доходных статей по разным пашалыкам видно, какой хаос царствует в нынешнем финансовом устройстве империи. Впрочем, если вспомним, что при прежней системе управления каждая область подлежала особым правилам и что все это было основано на каких-то старых хартиях султанских, пожалованных при самом завоевании, а затем каждый паша толковал права и обязанности свои по своему разумению или облагал по своему капризу подвластные ему племена, то нельзя не признать, что по этой части сделаны значительные успехи если не в пользу государственной казны, то по крайней мере в пользу податных сословий. Заключим наши замечания тем, что при нынешнем устройстве финансов и управления доходы государственной казны умножились, может быть, всемеро против прежних итогов; но в существе казна значительно обеднела; ибо, сосредоточив администрацию и военную силу в своих руках, она едва покрывает государственный расход, тогда как прежде из казначейства содержались только янычарская милиция и султанский двор.
Прибавление III
Действия русского флота у сирийских берегов
Когда писалась эта книга, в 1846 году, автор в изложении действий нашего флота у сирийских берегов никаких других источников не имел, кроме книги Вольнея, арабской современной летописи, хранившейся в семействе Бустрос в Бейруте, ливанской хроники Шихабов и изустных преданий в Бейруте и на Ливане. Автор располагал по возвращении в Россию обратиться с просьбою в адмиралтейство для отыскания официальных документов в архивах о действиях нашего флота в Средиземном море в семидесятых годах. Между тем в 1849 году было издано весьма подробное и отчетливое описание той знаменитой кампании, составленное из официальных и частных документов, хранящихся в архивах морского министерства. Этот весьма любопытный рассказ помещен в VII томе Записок Гидрографического департамента морского министерства, издаваемых с высочайшего разрешения (1849 г.). В дополнение рассказа нашего выписываем здесь те подробности, кои, собственно, относятся до действий флота нашего у сирийского берега; а предварительно заметим, что в эту пору (в начале 1772 года), полтора года спустя после Чесменской битвы, главная армия наша под начальством графа Румянцева удерживала за собою левый берег Дуная и временно вторглась на правый берег; вторая армия под начальством князя Долгорукова занимала весь Крым, а флот, усиленный отрядами и судами, последовательно высланными из Балтического моря, имел главную квартиру на острове Парос в Архипелаге, порою блокировал Дарданеллы и делал смелые и удачные экспедиции в разные точки европейского и азиатского берега Турции и на те из островов, где турки удерживались еще в своих крепостях. Турки стали договариваться о мире, но до мира было еще далеко. Предлагаем самые выписки из упомянутого описания относительно действий наших отрядов у сирийского берега.
Генерал-адъютант Ризо занимал свою станцию у Негрепонта до половины апреля. Тогда присоединился к нему лейтенант Псаро с шебекою «Греция» и одною полугалерою, и вся эта флотилия послана к берегам Сирии. Это была первая посылка к тем берегам, после повторявшаяся много раз, и всегда чрезвычайно удачно.
Подходя к Кайфе, Ризо был встречен посланным от египетского паши Али-бея
[327], с просьбою зайти к нему, что и исполнил. Али-бей, тогда разбитый турками, стоял здесь с 8000 войска и был в крайнем положении: 30 000 турецких и союзных им войск держали в осаде Сидон и ежеминутно угрожали разбить остатки египетской армии. По просьбе Али-бея Ризо отрядил к Сидону три поляки, командуемые греками Стефанополи, Калига и Вальзамати, которым поручено: выгнать из-под крепости стоявшие там одиннадцать судов, с десантом и артиллериею, и потом стрелять по турецкому лагерю. Али-бей обещал в то же время напасть на турков с сухого пути. Так и сделали: поляки прогнали суда из-под крепости, а одно, ставшее на мель, зажгли и стали стрелять по лагерю; турки смутились; Али-бей ударил по них, и они побежали, потеряв до 10 000 (?) своего войска. По окончании этого дела наши поляки пошли к Бейруту, в надежде сыскать ушедшие из-под Сидона суда. Они нашли их там; но только что приблизились, чтобы атаковать, как с крепости открыли сильный огонь и заставили удалиться. Между тем Ризо и Псаро, с особенною почестью принимаемые Али-беем, получили от него богатые шубы, запаслись в Сидоне провизией и соединились с поляками. По соединении всей эскадры положили атаковать Бейрут и отмстить за учиненное сопротивление. После нескольких выстрелов с наших судов из крепости выслали парламентера, и Ризо потребовал годовую контрибуцию, платимую городом султану, дав двадцать четыре часа срока. По миновании этого срока, так как ответа никакого не было, снова открыли пальбу и на другой день выслали десант из 500 албанцев. Осажденные сделали вылазку, но были отбиты; их форштат и все стоявшие у крепости суда сожжены. У нас убито 4, ранено 26. К ночи взяли десант обратно, а на рассвете крепость сдалась. Жители согласились на требуемую контрибуцию и дали обещание: впредь «всякому российскому судну чинить послушание и в нужде вспоможение». 19 июля эскадра Ризо возвратилась в порт Аузу (на острове Парос), овладев на пути еще двумя купеческими судами.
Еще 15 мая в главной армии графа Румянцева было заключено перемирие с турками. Слухи об этом стали приходить на флот с начала июня; 18 получено официальное известие от графа Румянцева, а 20 июля заключено и здесь перемирие.
