В итоге госпожа Тайо плюнула и оставила строптивца в покое, решив, что затишье его успокоит, а она меж тем придумает, куда его услать.
Изменил всё день рождения Шаолены Гвитт, только-только принятой на должность наставницы ведьм. Она рискнула пригласить на него обоих: и ректора, и некроманта, – желая установить абсолютно со всеми дружеские отношения.
Выпивка оказалась крепкой, лилась в достаточном количестве, сдобренная настойками по ведьминским рецептам.
Противники сидели по разным углам, вели себя, как обычно, только поутру проснулись в одной постели. Ректорской. Как дошли до жизни такой, не помнили: алкоголь притупил память.
Госпожа Тайо, разумеется, велела некроманту убираться, только тот за полчаса изменил её желание на диаметрально противоположное. Сделал со злости – а самому понравилось.
Между собой договорились не вспоминать об этой ночи, только не прошло и недели, как ректор самозабвенно целовала некроманта, позволив тому нарушить неприкосновенность тела начальницы.
Каждый говорил себе, что это всего лишь интрижка, – и неизменно оказывался в постели другого. Причём, попытки изменить этот порочный круг не увенчались успехом. Как и попытки завести иного любовника или любовницу. Даже Ксержик признал, что не желает иной женщины, кроме Маргариты Тайо.
Ненависть закончилась, закрутился роман, который перерос в крепкие, прочные отношения. Которые, в свою очередь, наконец, должны были увенчаться браком. Хотя, по-моему, они и так были женаты, только мысленно.
Захмелев, я, кажется, ляпнула лишнего, упомянув Магнуса, свою не сложившуюся личную жизнь и проблемы в учёбе.
Ксержик хмыкнул, поинтересовавшись, что за Магнус, не некромант ли? Под его хитрым косящим глазом невольно потупилась и пробормотала, что просто поспорила.
– Дожили: девочки на парней спорят! – рассмеялся Ксержик. – Из-за учёбы, говоришь? Ну-ну. Парень умный, способный, таверну «Гусиная шейка» любит. Часов в восемь всегда там застанешь. А остальное… Нюни с забора сними. Или на тебя так помолвки действуют?
Перебравшись ближе, госпожа Тайо обняла меня за плечи и кинула некроманту:
– Вон поди со своей тактичностью. Шоколадный пирог купи, поедим потом. Правда, – она усмехнулась, – половина всё равно попадёт в твой бездонный желудок. Сахара в крови не меряно, как не забродил ещё!
– И что ты к сладкому привязалась? Или раз некромант, то должен кости жевать?
Я ожидала, что Ксержик обидится, но он и не подумал, встал и направился в прихожую. Оттуда крикнул:
– Маргарита, в такой час только чёрствый добуду. Давай что-то другое?
– Да что угодно, просто погуляй полчасика. Я хочу с твоей дочерью познакомиться, о женском поговорить.
Некромант хмыкнул, пробормотал что-то неразборчивое и ушёл.
– У него день рождения скоро, купи конфет с фундуком, – заговорщицки подмигнула госпожа Тайо и попросила: – Дай кружку.
– Но вам нельзя, госпожа ректор, – запротестовала я, когда будущая мачеха потянулась к бутылке.
– Когда очень хочется, можно, – подмигнула госпожа Тайо, плеснула себе полынной настойки и начала водить над кружкой ладонью. – Понижаем градус – и пьём. Я ведьма, я знаю, что вредно, а что полезно.
Ректор опрокинула кружку в рот и закусила краюшкой хлеба. Потом обернулась к печи и поманила пальцем сковороду с ужином. Ловко подхватила за ручку, будто чугун ничего не весил, и водрузила на стол. Я достала тарелки и вилки, и мы предались чревоугодию.
Оказалось, что модифицированная госпожой Тайо настойка, смешанная с морсом, намного вкуснее, чем чистая. А под картофель с грибочками – заглядение.
Как-то само собой завязались тёплые отношения. Маргарита мне и до этого нравилась – да, это она настояла на том, чтобы я звала её по имени, раз скоро породнимся, – как умело она укрощала учеников! Казалось бы, такая миниатюрная, хрупкая – а утрёт нос любому преподавателю! О ней с уважением отзывались, боялись.
Ксержик всё не возвращался, а я не помнила, какую кружку выпила. Маргарита тоже пила, но разбавляла настойку сильнее и цедила маленькими глоточками. Однако это не спасло от лекции на тему: «Мужчина и жизнь с ним». От некоторых замечаний я хихикала и недоумевала, как некромант может обожать такую женщину.
– Да любит, шельмец, жениться четвёртый год пытался. Но всякий раз я махала перед его носом Уставом и кодексом нравственности преподавателя, – развалившись на стуле, вещала чуть захмелевшая ректор. – Не смог десять лет назад подсидеть – теперь отыграться решил. Но фиг ему!
Маргарита смеясь показала невидимому жениху кукиш, а потом позвала меня на улицу, погулять.
Никогда бы не подумала, что на кладбище может быть весело.
Маргарита учила меня обороняться от нечисти, а потом и вовсе решила поиграть с ней в салки. Отрывала от праведного сна какого-нибудь покойника с предрасположенностью к ночным похождениям и гоняла с воплями и свистом между могилок.
Ведьминская часть сущности проявилась в полётах ректора. Она оседлала какую-то ветку, подняла её в воздух и начала выписывать восьмёрки в тёмном месте. Этого ей показалось мало и, заметив какую-то нечисть, Маргарита резко спикировала вниз и спрыгнула ему на плечи.
Сначала я испугалась, торопливо пытаясь вспомнить хоть что-то из учебного курса, даже за ножик схватилась – теперь постоянно носила с собой, – а потом рассмеялась: так потешно была ректор верхом на воющем нечто. Её импровизированная лошадка носилась туда-сюда по окраине Ишбара, а потом, послав к лешему наглую ведьму-магичку, не желавшую не слезть, ни убить, ринулось к реке.
Маргарита совершила головокружительное сальто и приземлилась на берегу. Нечисть же с громким «плюх» ушла под воду.
– Опять развелись, – пожаловалась раскрасневшаяся ректор. – Надо учеников отрядить на трудовую практику: всё лучше, чем Школу после их шалостей ремонтировать.
Провела рукой по волосам – и растрёпанных косм будто ни бывало.
– А разве можно… Вы же ребёнка ждёте, – укоризненно заметила я.
Набегалась порядочно, ноги гудели. Зато практика. Она у меня богатая благодаря Ксержику, ещё полгода назад язык на сторону бы высунула, а так просто тяжело дышала.
Как-то не думая, сотворила светлячок – и уставилась на него в недоумении. Потом поняла – поцапалась, когда огородами Маргариту догоняла.
– Пить или колдовать? – ректор устроилась рядом. – Пить больше не буду, просто надо же отпраздновать? Да и какой девичник без спиртного? А колдовать до конца не вредно: магия-то своя.
Подморозило, изо рта шёл пар, и Маргарита снова принялась чаровать, оттапливая воздух. В итоге вокруг образовалась лакуна июльского зноя посреди ноябрьской стужи.
Повалил снег. Я подставила ему ладони, но, увы, снежинки таяли раньше, чем касались меня.
