— Тебе помочь?
Сестра пожала плечами.
— Послушай…
— Я поняла, Леа. Сейчас соберусь. — Голос ее звучал бесцветно.
— Танни, в чем дело?
— А ты не понимаешь? — Она села на кровати.
— Нет, — покачала головой.
— Мы сейчас расходимся навсегда. У тебя будет новая жизнь, и это круто. — Танни скомкала в руках свободные домашние штаны. — Круто, правда. Я очень за тебя рада, точнее, за вас. Но мне в этой жизни места нет.
Так…
— Танни, я понимаю, что перемены — это всегда сложно.
Да это даже для меня сложно. Очень.
— Ты помнишь, что я тебе сказала в подземке?
Она усмехнулась.
— Помню. Помню, Леа. Но наивности в тебе, как в новорожденном виаре. Ты всерьез думаешь, что все будет так просто? Они и тебя-то не принимают, что уж говорить обо мне. Для них я всегда буду кем-то вроде Марра или просто девочкой «плюс один». Думаешь, я смогу появляться рядом с тобой на официальных приемах — вроде того юбилея, где ты пела? Разве что в качестве официантки.
Мелодия «Ураганное пламя» ворвалась в тишину, которая повисла между нами.
— Секунду, — сказала я, а Танни горько усмехнулась и развела руками: я же говорила.
Вышла за дверь и привалилась спиной к стене.
— Собрались? — По голосу Рэйнара поняла, что он улыбается. А еще в интонации слышалось нетерпение. Такое родное, жесткое нетерпение: когда решение принято, исполнение должно состояться безотлагательно.
Удивительно, но стоило услышать его, как на сердце сразу стало тепло.
— У меня тут небольшая… заминка.
— Заминка?
— Танни очень переживает.
Я прошлась до конца коридора и включила видеосвязь. Просто очень хотела видеть его лицо.
Он еще в Лаувайс, это я поняла по знакомому интерьеру за спиной. Заглянула в любимые глаза и улыбнулась. Не знаю, что ждет меня дальше, но ради таких мгновений уже стоит бросить вызов обществу иртханов. Да что там… я бы всему миру бросила вызов, лишь бы быть с ним. И, кажется, уже это делаю.
— Она думает, что мы расстаемся навсегда. Дай мне время, пожалуйста.
— Сколько?
— До завтра.
Рэйнар нахмурился, я уже готовилась услышать возражения: логичные и жесткие, но вместо этого он сказал:
— Я пришлю Терграна.
— Но сегодня же не его смена?
— Дополнительно.
— Хорошо.
Сейчас мне почему-то особенно остро хотелось его обнять. Прижаться к сильной груди и не отпускать уже больше… даже на работу.
— О чем думаешь, Леона?
Я сказала, и взгляд его удивительно потеплел. Наверное, никогда в жизни я не видела его глаза такими солнечными.
— Я это запомню, — мягко отозвался он.
— Запомните, местр Халлоран, — ответила я.
Не так уж долго осталось до завтра. Всего одна ночь.
— Я буду скучать.
— Ты сказал это вслух.
— Ты тоже.
Мы попрощались, но я еще несколько минут стояла, прижимая телефон к груди, а потом направилась к Танни.
Когда открыла дверь, сестра сидела у чемодана и складывала вещи. По сравнению с тем, как она это делала, мои сборы можно было назвать идеалом совершенной упаковки: Танни трамбовала все с такой яростью, что одежду теперь мог спасти только гладильный пресс.
— Первому, кто отправит тебя в официантки, я откушу голову, — сказала я, присаживаясь рядом и расправляя следующую кофточку, чтобы сложить ее по-человечески.
— А второму?
— А второго не будет. Думаешь, кому-то хочется жить с откушенной головой?
— Не хочу тебя расстраивать, но после такого умирают.
— Да ладно?
Танни не выдержала и фыркнула.
— Для этого тебе придется превратиться в дракона. Как твоя Артомелла.
— Артомелла не превращалась в дракона.
— Разве?
— Нет. — Я покачала головой, аккуратно складывая валяющийся на полу комбинезон. — Она просто остановила налет, который спровоцировал ее брат.
— Он что, идиот?
— Ну…
Честно говоря, да. После смерти отца ее брат должен был стать Правителем. По сути, он уже получил все, что хотел, и если бы у него было чуточку больше мозгов, со временем справился бы и с любовью народа к Артомелле, и с нелюбовью к себе любимому. Но он решил, что сестра представляет для него угрозу.
Убийцы Правителя оговаривают Регхарта, и его бросают в темницу, чтобы вскоре казнить. Артомелла в ужасе, но отказывается верить в то, что ее возлюбленный мог так поступить. Она тайком встречается с ним и клянется выяснить, что произошло на самом деле. В тот же вечер к ней приходит жена брата и рассказывает о его коварстве. Говорит, что устала от его деспотизма и жестокости, обещает поддержать ее в доказательстве невиновности Регхарта, но в последний момент усыпляет Артомеллу и передает в руки своего мужа.
Ее тайно вывозят из города, чтобы убить, представив информацию так, будто она была в сговоре с убийцей и хотела скрыться от справедливого наказания. Тем временем ее брат провоцирует налет, чтобы утвердить свою власть. Разумеется, справиться с драконами он не может, и улицы заливает огонь. Регхарт бежит из темницы и успевает спасти Артомеллу до того, как ее «настигнет справедливое возмездие». Она возвращается в горящий город, гасит пламя и уводит драконов за собой, всех до единого. Жители спасены, но это выпивает все ее силы.
— А правда, что, когда она умерла, ее и Регхарта окружили драконы? — Танни запихнула в чемодан джинсовую юбку и косметичку размером с голову Марра. И когда она успела накупить столько косметики?
— Думаю, правда.
Историю о жене писал Регхарт, но в летописях были и свидетельства горожан. В миг, когда пламя Артомеллы погасло навсегда, их обоих прикрывали драконы. Один за другим они сели рядом с ними и не подпустили воинов ее брата, создав тройное огненное кольцо. Потом, когда все закончилось, жена брата отреклась от него, чтобы спасти свою жизнь, и все-таки рассказала правду о смерти Правителя. Регхарт вызвал брата Артомеллы на поединок и, несмотря на то, что уступал ему по силе, выстоял и победил. Горожане признали его Правителем, после чего он выслал жену убийцы из города, а его самого отправил в пустоши. Что там с ним произошло, история умалчивает, но явно ничего хорошего, ведь он убивал драконов, чтобы вызвать их ярость.
«Она была лучше меня. Я не умею прощать». Так закончил Регхарт историю о своей возлюбленной Аргомелле.
Он правил долго, но больше не женился и наследников не оставил. После него в городе случился передел власти.
