Вэйлар?
Память разрезал бьющий в Рэйнара лазерный луч и меркнувший во взгляде дракона свет.
— Нет! — закричала я. — Нет, нет, нет!
Широко распахнула глаза и забилась в тисках-объятиях насколько хватало сил.
— Пусти! — С губ срывались хрипы. — Пусти меня к нему! Отпусти!
— Леона. — Он остановился и внимательно посмотрел на меня. Лицо его расплывалось, как в дыму или тумане: крупные черты, удивительно теплый взгляд. — Он жив. С ним все будет в порядке. Клянусь памятью нашего отца.
Сквозь счастье «он жив» и обещание «с ним все будет в порядке» с трудом пробился смысл его последних слов.
Воздуха по-прежнему не хватало, поэтому я судорожно вздохнула.
И рухнула в темноту.
ГЛАВА 16
Уютное тепло, в котором так приятно согреваться, окутывало невесомым покрывалом. К нему я тянулась всем сердцем и всем существом. Падала в него и улыбалась, потому что нельзя иначе, когда настолько тепло.
— Шахррейн заговорил. Рассказывает, что психику Лодингера сломал Норгхар во время допроса, и что изначально это была его идея.
— Ну еще бы. Теперь все будут валить на него.
— Шахррейну это все равно не поможет.
— Рагранский архив восстановлен?
— Да, Норгхар сохранил его для себя. Предполагаю, чтобы подстраховаться и иметь возможность надавить на Аррингсхана.
— Подстраховался он хорошо, разве что оборота не предусмотрел. Как он вообще пережил твой удар?
— У него подготовка вальцгарда и сильная кровь. Сгруппировался, потом Лармернех вколол ему варганол и первичный регенератор, но он все равно еле на ногах держался, когда дотащился до кордона.
— Странно, что его не задержали, в таком-то состоянии.
— О случившемся еще никто не знал, а у него высший уровень доступа. В мое отсутствие его приказ равносилен моему, поэтому управление боевым флайсом Норгхару передали без вопросов.
— Благодаря этому мы вас так быстро нашли. По машине, на которой он вас преследовал.
Голоса ворвались в сознание — то сильные, то глухие, прерывающиеся, искаженные, как на медленной перемотке. Я заворочалась, стремясь избавиться от раздражителя и снова нырнуть в тепло. На миг воцарилась тишина, затем раздались шаги и легкий щелчок.
— Леона.
Удивительно родной голос, зовущий по имени:
— Леона.
Невероятно нежный и такой глубокий, что противиться ему было решительно невозможно. Ему, а еще легкому прикосновению к щеке, невесомому, но полному чувств.
Рэйнар…
Рэйнар!
Воспоминания обрушились волной: взрыв, крошащийся под лапами дракона камень, его и моя боль. Я подскочила. Точнее, подскочила бы, если бы не наткнулась на кольцо сильных рук.
— Тише, тише. Не так быстро.
Широко распахнув глаза, я смотрела в любимое лицо мужчины, ради которого билось мое сердце. Поверх костюма белый халат с беджем, на резких губах — усталая, но удивительно светлая улыбка. Как отражение моих мыслей. Голова закружилась, и мир вокруг тоже, слегка. Но разве это большая цена за возможность увидеть его снова?
— Рэйнар… — тихо прошептала его имя. Обняла, прижимаясь, вдыхая родной орехово-терпкий запах, глядя в сверкающие стальной зеленью глаза. — Рэйнар, я… я думала, что тебя потеряю… я…
Голоса не хватало, он сбился вместе с дыханием.
— Мне здорово повезло, что я был драконом, когда в меня угодил луч из лазерной пушки.
— Очень смешно. — Губы предательски задрожали.
— Врачи сделали все возможное и невозможное, чтобы вытащить меня как можно скорее. Хотя по большому счету все сделала ты.
Он осторожно и удивительно бережно привлек меня к себе. Наверное, так, как никогда раньше, точно я могла рассыпаться в его руках. Слезы брызнули из глаз, но я не стала этому противиться. Перехватила удивленный взгляд, а в следующий миг щеки коснулись губы. Еще раз. Еще. И еще. Там, где бежали по щекам влажные дорожки, горячее дыхание касалось кожи. Я цеплялась за эти ощущения, за эту короткую близость, просто дышала им, жила им — каждым мгновением прикосновения, каждым вдохом, каждой секундой нежности. Нежность… ей было так мало места в наших отношениях, но сейчас в его руках именно она сводила меня с ума.
Разве можно так любить?
Так отчаянно, сумасшедше… так глубоко, что каждый удар сердца под ладонями отзывается в твоем?
— Все? Больше плакать не будем?
Я замотала головой, и тогда он притянул меня еще ближе. Тепло окутало снова, но на этот раз я точно знала, почему не хочу вырываться. Рэйнар молчал, и я тоже, наверное, могла бы сидеть с ним вот так целую вечность, но реальность понемногу возвращалась. Пищанием медицинской аппаратуры и тонкими жалюзи, присобранными на окне палаты. Высокими потолками и бледно-голубыми стенами, мельтешением флайсов и аэроэкспрессов за окном. Залитым ярким зимним солнцем Мэйстоном…
— Танни!
— С ней все хорошо. И с вашим крылатым чудовищем тоже.
— Правда?
— Правда. Еле загнал ее в Скай Стрим, она собиралась поселиться в твоей палате. А до этого спасла жизнь Терграну, когда угнала флайс и отвезла его в больницу. Тебе кто-нибудь говорил, что вы очень похожи?
Радость от осознания, что Тергран жив, сменилась другим чувством.
Танни угнала флайс.
Танни… угнала… флайс?
Нет, я сейчас не могу об этом думать. Нет-нет-нет.
Осторожно выглянула из-за его плеча, Лаувайс выглядела так, словно по ней прошлись гигантским лазерным ножом.
— Защита восстановлена. — Чуть отстранившись, Рэйнар проследил мой взгляд. — А вот восстановление Лаувайс займет время.
— Но…
— У меня в распоряжении было два очень продуктивных дня.
— Два дня? Я спала два дня?
— Четыре. Еще два спал я. — Он смотрел на раскромсанный фасад. Издалека высотка выглядела как ощерившаяся металлическими занозами спица, и я накрыла его руку своей.
— Мне очень жаль, — сказала тихо.
— Мне тоже. — Он сжал мои пальцы. — Норгхар готовил это больше года, чтобы устроить накануне выборов. Теракт в Лаувайс от истоковцев, теракт в пустошах тоже с их участием.
Истоковцы? Норгхар связался с истоковцами?
Хотя чему я удивляюсь.
— Не понимаю, — прошептала я. — Но ведь даже если бы ему удалось подвинуть тебя, оставался еще Шахррейн. Тогда он еще не знал о браконьерстве.
— О браконьерстве нет.
— А о чем знал?
— Деверик Шахррейн еще со времен Райгенсфорда баловался рэгстом. — Плечи Рэйнара окаменели. — Обманчивое ощущение накатывающей силы, после такого хочется еще и еще. Первый раз он убил дракона, когда был под наркотиком, а потом уже не мог остановиться. Убивал снова и снова.
