Эдуард действовал незамедлительно: заплатил своим наемникам, приказал отправить в Кале необходимые суда и вскоре со всей армией отплыл в Англию. Почему Эдуард отреагировал на действия шотландцев так решительно, в отличие от того, как поступил десять лет назад, когда те подошли к Дарему? Ответ очень прост: на этот раз граница с Шотландией совершенно беззащитна. «Опрометчиво доверившись перемирию, заключенному с Дугласом», Перси, как мы видели, приказали направиться со своими войсками во Францию, – неприкрытая шотландская граница стала лакомым куском.
Возможно, новости, достигшие Кале, преувеличены, этого мы, к сожалению, не знаем, но ясно, что Северная Англия в опасности и действия, предпринятые Эдуардом, в той ситуации единственно возможные.
ШОТЛАНДСКАЯ КАМПАНИЯ
Чтобы объяснить непосредственно события, вернемся к весне 1355 года. В то время как король Англии готовился к вторжению, его французский оппонент занимался не менее серьезными делами. Одно из его предприятий – Шотландия, как и раньше, тревожила Англию на севере. К концу года он послал предложение регенту Уильяму Дугласу: перейдет в наступление – получит для этого деньги и людей. Дуглас согласился, но Перси в тот момент не ушел на юг, и регенту вскоре пришлось подписать вышеупомянутое перемирие. Но как только Перси и король покинули пределы Англии, шотландцы, подстегнутые королем Иоанном, напали на Бервик.
Разъяренный Эдуард, когда шотландцы прекратили наступление, получил возможность подготовить удар возмездия. Английская армия, сконцентрированная в Дареме, вскоре начала наступление. Сэра Уолтера Мэнни король отправил вперед, чтобы освободить гарнизон замка, все еще осажденный. В разгар зимы английская армия перешла границу. Несколько дней спустя шотландцы отступили от Бервика, а регент стал умолять о мире.
Но предлагать мир слишком поздно – Эдуард крепко «держал неприятеля в зубах». Неожиданный поворот событий: теперь казалось вероятным ослабить хватку английского короля. Балиоль, выглядевший в глазах Эдуарда номинальным и законным королем Шотландии, прибыл к английскому королю, достигшему Роксбурга, и отдал ему королевство Шотландию с пожизненными субсидиями. Дуглас в ответ попросил о десятидневном перемирии под предлогом, что ему требуется время проконсультироваться со своим правительством. Эдуард предоставил перемирие, но, обнаружив, что тот не выполнил обещание добросовестно, продолжил наступление. Не встречая никакого сопротивления, английский король, под знаменами Англии и Шотландии наступая на север, сжигал территорию, через которую двигался. В итоге Эдуард без трудностей вошел в Эдинбург. Здесь он ждал, что его признают шотландским королем, но из-за диких и бессмысленных поджогов и опустошений, которые так разозлили народ, его чаяния остались неудовлетворенными. Поняв тщетность своих попыток, английский король поступил так же, как недавно в Пикардии, – внезапно вернулся в Англию и распустил в основном свою армию
[126].
Сэр Джеймс Рамсей подводит итог этой непоучительной кампании: «Это вторжение, наверно, одно из самых ужасных, которое когда-либо переживала Шотландия. На многие дни ужасы сожженного Кенделя впечатались в национальное сознание, за что Шотландия должна снова благодарить французский союз».
Две из трех кампаний Эдуарда за 1355 год потерпели крах. Нам осталось рассмотреть третью – Черного принца в Гаскони, – очень отличавшуюся от первых двух.
«ВЕЛИКОЕ ШЕВОШЕ»
В течение двух лет граф Жан д'Арманьяк, наместник французского короля в Лангедоке (южная область Франции), постепенно отвоевывал территорию, захваченную графом Дерби. Гасконцы попросили помощи у Англии, и в ответ на это якобы послана экспедиция Черного принца. Но были на то и другие причины, стратегического характера. Мало того что необходимо восстановить пошатнувшийся английский престиж в Гаскони и наказать д'Арманьяка – он захватил людей и земли, следовало еще произвести диверсию на юге, чтобы облегчить действия английских войск на севере, как при Креси. Тогда армия герцога Нормандского не добилась успеха ни на одном направлении. Предстоящая карательная экспедиция в Лангедоке помогла бы общему военному усилию. Это одна из самых богатых частей Франции, и французский король постоянно брал из нее военные ресурсы, деньги и людей. Разорить эту область – и французская мощь уменьшится. Вот почему на экспедицию возлагались большие надежды.
После обычной задержки, в основном из-за неблагоприятных ветров, Черный принц 9 сентября 1355 года отправился из Плимута с войском численностью 3500. К 20 сентября высадился в Бордо, приезд его всех воодушевил. Он назначен не только командующим армией, но и королевским наместником в герцогстве, наделенным самыми широкими полномочиями.
Приняв полномочия, он созвал военный совет и пригласил участвовать в нем гасконских лордов. По-видимому, они взяли на себя инициативу в подготовке плана кампании и принц не возражал против их предложения. Гасконцы желали отомстить Жану д'Арманьяку, в то время находившемуся, вероятно, на зимних квартирах. Но это не удержало нетерпеливого молодого принца (ему 25), впервые единолично возглавившего армию. Из двух способов принудить д'Арманьяка сразиться первый – прямо идти к нему; второй, если он не захочет сразиться, – разорять страну, пока тому не придется ее защищать. В итоге приняли план, предусматривающий обе возможности. Армия готова сразиться с любой армией противника, как только та подойдет, в то же время систематически разоряет территорию неприятеля, через которую двигается. Черный принц надеялся пройти через Лангедок от начала до конца, от моря до моря
[127].
К предстоящему походу тщательно готовились. Например, маршрут пролегал невдалеке от предгорья Пиренеев, где необходимо пересечь множество рек, а мосты через них неприятель мог уничтожить; Черный принц приказал построить и взять с собой разборные мосты, чтобы не зависеть от обстоятельств.
К 5 октября 1355 года все приготовления сделаны – армия выступила в поход. Численность ее 5 тысяч – главным образом англичане и некоторое количество гасконцев. Наступая вначале неторопливо – воинам требовалось какое-то время, чтобы войти в ритм, – она 11 октября достигла границы у Аруя. Армия все еще шла, не вступая в столкновения с противником, но теперь выстроившись в боевой порядок; авангардом командовали граф Уорвик и прославившийся при Бланштаке Реджиналд Кобхэм; главными силами – лично принц; помогали ему англичане Оксфорд и Бургерш; гасконцами командовали Капталь де Бюш (Жан де Грейи) и сэр д'Албре. Арьергард возглавляли два графа: Солсбери и Суффолк.
Как только англичане перешли на неприятельскую территорию, началось ее опустошение. По приказу разрушали склады и здания (церкви и монастыри пощадили) и уничтожали посевы. Легче всего тут поджог, – как говорят, особое рвение проявляли гасконцы. Оправдания, которые мы пытались найти для поджогов в Нормандии, в этой кампании не нужны: цели совсем иные, поджоги – один из главных способов победить. К тому же Лангедок – государство иностранное, его постигла ужасная судьба, что всегда обрушивалась в Средние века на страну, когда на ее территорию вступала иноземная армия.
