– Оставайся у нас, Зарни, – попросил старший мальчик, трогая его за руку. – Там снаружи холодно и темно. А завтра взойдет солнце, и твой шестиногий лось прилетит за тобой. Мы очень хотим на него посмотреть!
Шестиногий лось! Аюр едва не расхохотался. Но его уже разморило, и в самом деле никуда не хотелось идти. «Приду утром, – сонно подумал он. – Надо будет им что-то дать…»
Ему постелили на лучшем, самом дальнем от выхода месте, у очага. Аюр укрылся шкурой и мгновенно уснул.
Проснулся Аюр под ясным небом, в совершенно незнакомом месте. Над его головой раскачивались сосны, свистел ветер, а где-то поблизости слышался равномерный накатывающий рокот. Аюр приподнялся на локтях:
– Где я?
– Мы уже полдня как в пути, – раздался рядом голос Невида. – Ты все утро проспал в возке.
– Но я уснул в дымнике…
Аюр сразу вспомнил все – ночь, поле крапивы, голодное семейство, грибную похлебку и сказки о Зарни.
– Что ты с ними сделал?! – подскочил он.
– Да ничего, – хмыкнул старый жрец. – Они проснутся и увидят, что тебя нет. И окончательно убедятся, что ночью их посетил Зарни Зьен.
«И это он знает!» – с досадой подумал Аюр.
– Послушай, ты можешь смеяться, следить за мной, подслушивать, – сердито заговорил он, поднимаясь с расстеленного на земле мехового плаща. – Но я сам буду решать! Ты знаешь про строительство этого Великого Рва?
– Да. Бессмысленная затея твоего дяди Тулума. Я ему об этом не раз писал, но он не желает слушать.
– Они забрали на строительство всех мужчин в этом селении!
– И не только в этом. Не хватает рук, а вода наступает.
Аюр принялся ходить туда-сюда, как всегда, когда его что-то волновало. Старый жрец наблюдал за ним с любопытством.
– Они в столице просто не знают, что тут творится, даже не представляют! – воскликнул царевич, резко останавливаясь. – Надо это немедленно прекратить! Надо переселять отсюда людей на юг, а не морить их голодом и развешивать на березах! Все, дай мне охрану и припасы. Я возвращаюсь.
– Куда?
– В столицу. Пойду к дяде, к Тулуму. Как я сразу об этом не подумал?! Мне надо спасать Аратту!
– Именно для этого я и везу тебя в Белазору. Не забыл?
– Нет, – буркнул Аюр. – Но смотри не обмани меня!
Глава 11. Город костей
В последний день путешествия Невид всех разбудил и поднял в дорогу еще затемно. Они ехали под звездами, по высеребренной сверкающим инеем дороге, в облаках пара, который вырывался изо рта людей и упряжных быков. Вокруг стоял неподвижный, словно скованный заморозками, хвойный лес. Аюр, пользуясь темнотой, шагал вместе с прочими, даже радуясь этому. «Хоть согреюсь, а то в возке околел бы от этакого мороза! – размышлял он. – В столице, когда наступает луна холодов, добрые люди сидят у жаровен и пьют горячее вино! Но эти жрецы – да люди ли они вообще? Даже сандалии на сапоги не поменяли!»
– Не спорю, рановато выступили, но тому есть причина, – раздался бодрый голос Невида, шагавшего рядом в своем мешкообразном потрепанном рубище. Ему, кажется, вообще никогда не бывало холодно. Но Аюр, помня, как старик обжег его одним прикосновением, уже вообще ничему не удивлялся.
– К рассвету мы будем в Белазоре, а это большой город. Чем меньше народу нас увидит, тем лучше.
Но прежде чем войти в столицу Бьярмы и отплыть оттуда на остров, где находился Северный храм, Аюр впервые в жизни увидел море. Еще накануне, после того как он проснулся на пригорке, они вышли на крутой берег, и вдруг откуда-то налетел сильный ветер, пропитанный непривычными запахами гниющих водорослей и рыбы, и снова послышался глухой равномерный грохот. Юноша невольно прикрыл глаза ладонью – перед ним простирался сияющий серо-голубой простор, однообразный и непрерывно движущийся, ближе к берегу покрытый беловатыми барашками.
– Вот и оно, наше Змеево море, – сказал Невид. Царевич с удивлением услышал теплоту и чуть ли не нежность в его голосе. – Его называют так еще и потому, что его длинные извилистые заливы-языки глубоко врезаются в тело Бьярмы. Вот первый из таких языков…
Аюр, щурясь от вспыхивающих на волнах солнечных бликов, смотрел вдаль. Море лениво накатывало на берег, над волнами носились и пронзительно кричали белые чайки.
– Нынче славный день, – сказал Невид. – В небе ни облачка, и ветра почти нет. Если бы тут настоящий ветер поднялся да набежали тучи – ты бы увидел совсем другое море!
Скоро сосновые рощи скрыли море из виду, но его терпкое дыхание еще долго следовало за ними, пока не растворилось в запахах мхов, грибов и еловой смолы.
К тому времени, как ночное небо стало едва заметно светлеть, лес отступил от обочин и остался позади. По сторонам все чаще начали встречаться дома, окруженные небольшими полями. Аюр спросил жреца, что тут сеют, – ему казалось невероятным, чтобы что-то полезное могло вырасти в таком суровом краю. Однако тут растили многое – овес, ячмень, лен. И даже крапиву – на веревки и ткани.
Потом деревянные – островерхие и двухскатные – дома сменились каменными, и Аюр понял, что они вступают в Белазору. Теперь строения вокруг были привычного ему вида – каменные дома в два-три крова, с лестницами, башенками и подвесными галереями.
– Ого! – воскликнул он, вертя головой по сторонам и разглядывая ряды еще спящих городских особняков за высокими стенами. – Да тут у вас в самом деле как в столице. И не скажешь, что мы на краю света!
– Это когда-то построили арьи, – ответил Невид.
Они проехали через большую, явно торговую площадь, где уже ходили люди, мычали быки и ставились шатры, – как и на любом торгу, жизнь тут пробуждалась с рассветом. Невид велел Аюру снова забраться в возок и спустить занавеси, а прочим сердито крикнул не задерживаться. По обе стороны снова потянулись дома, еще площадь, совершенно пустая…
Аюр, во все глаза смотревший по сторонам из возка, вдруг заметил, что они едут вдоль необитаемых домов с заколоченными дверями и окнами, закрытыми ставнями.
– Они что, все брошенные? – удивленно спросил он.
– Здесь – да. Можешь тут поднять занавесь и смотреть…
Аюр так и сделал. И вскоре, к своему ужасу, понял, что едет по мертвому городу.
Все здания тут были брошены и разрушены. Дома без крыш, с поломанными стенами, словно их разнесла рука какого-то безумного великана. На стенах кое-где еще виднелись следы краски, но бо́льшая часть выглядела так, как будто ее всю смыло.
Чем дальше, тем страшнее выглядели разрушения. Уже не дома, а просто утопающие в грязи и гниющих водорослях кучи камней. Из этого месива торчала то уцелевшая колонна, то лестница, ведущая в никуда, делая эти развалины еще более жуткими. Все вокруг было серым – и предутреннее небо, и руины. Серые, мертвые деревья без листвы рядами торчали вдоль дороги из… воды?
