Кевин подошел к окну. Как и говорил Пол, перед ним открылся фантастический вид на город.
— Нравится?
— Очень.
Кевин заглянул в ванную, полюбовался блестящими кранами и выложенными красивой плиткой стенами и полом. В ванной имелась даже душевая кабина.
— Я мог бы перебраться сюда прямо сейчас. — Кевин просмотрел книги в большом книжном шкафу слева от стола. — Мне даже ничего не нужно привозить. — Он рассмеялся и еще раз оглядел кабинет. — Это просто… невероятно.
— Мистер Милтон будет рад узнать, что вам понравилась его работа, Кевин. — Пол взглянул на часы. — Вам пора встретиться.
— Конечно. — Они двинулись к дверям, но Кевин остановился, чтобы бросить еще один взгляд на кабинет. — Все именно так, как я и представлял в своих мечтах. Словно… — Он повернулся к улыбающемуся Полу Сколфилду. — Словно он заглянул в мои мечты.
Постучав, Пол открыл дверь и отступил, пропуская Кевина вперед. Кевин явно нервничал. После слов Пола он даже представить себе не мог, кто же такой Джон Милтон.
Тот же самый ковер, что покрывал пол в приемной и тянулся по коридору, преодолел все пороги и препятствия и покрыл пол кабинета Джона Милтона. Напротив двери стоял темный стол красного дерева и темно-коричневое кожаное кресло с высокой спинкой. Перед столом — два кресла. Три огромных окна за спиной хозяина кабинета образовывали практически сплошную стеклянную стену. Вид на город отсюда открывался еще более фантастический — доступный, пожалуй, только Богу.
Кевин был буквально ослеплен сиянием и роскошью. Он не сразу заметил, что Джон Милтон сидит за столом. Когда Кевин сделал еще один шаг и увидел его, ему показалось, что тот материализовался из тени.
— Добро пожаловать в «Джон Милтон и партнеры», Кевин, — теплым, бархатным голосом произнес Милтон.
Кевину сразу же вспомнился открытый, дружеский, успокаивающий тон преподобного Пендлтона из епископальной церкви Блисдейла. Услышав такой голос, сразу расслабляешься. Кевин часто пытался копировать его в своих выступлениях в суде. У него даже было специальное название — «воскресный голос».
Джону Милтону было слегка за шестьдесят. В нем необычным образом сочетались черты молодости и старости. Волосы у него были густыми, аккуратно подстриженными и уложенными, но абсолютно седыми. Когда Пол закрыл за ними дверь, Милтон поднялся. Оказалось, что он довольно высок. Улыбка осветила его бледное лицо — бледное настолько, будто вылеплено из алебастра. На нем был темно-серый шелковый костюм, галстук рубинового цвета — платок из такой же ткани был в нагрудном кармане.
Кевин обратил внимание, как напряглись бицепсы хозяина кабинета, когда тот протянул ему руку. Он явно находился в превосходной физической форме, и это еще более усиливало странность сочетания молодости и зрелости. Подойдя ближе, Кевин заметил яркий румянец на щеках Милтона. Руку Кевина Джон пожал крепко и сердечно, словно давным-давно ждал этой встречи.
— Рад познакомиться с вами, мистер Милтон.
Когда их взгляды встретились, глаза Джона Милтона претерпели удивительную метаморфозу. Только что они были тускло-карими и вдруг превратились в сверкающие пламенные. Прямой крупный нос имел такую форму, что лицо Милтона выглядело не имеющим возраста. Даже морщинки вокруг глаз смотрелись так, словно кто-то нарисовал их карандашом всего минуту назад. Губы имели оранжеватый оттенок. Четкие скулы и упругая кожа могли бы принадлежать молодому человеку, но в то же время это лицо говорило о мудрости, приобретенной с годами.
— Надеюсь, Пол показал вам ваш будущий кабинет?
— О да! Это просто фантастика! Мне очень понравилось!
— Я рад, Кевин. Пожалуйста, садитесь. — Милтон жестом указал на кожаное кресло с высокой спинкой и подлокотниками красного дерева. Подлокотники украшала резьба с изображением персонажей греческой мифологии — сатиров, минотавров.
— Благодарю вас, Пол, — произнес Милтон, и Кевин, оглянувшись, увидел, что Пол Сколфилд выходит.
Джон Милтон вернулся в свое кресло. Кевин заметил, насколько он подтянут. Его осанка сделала бы честь любому монарху — так гордо он нес голову. Милтон сел в кресло, как на трон.
— Как вы знаете, мы уже некоторое время следим за вами, Кевин. Мы хотели бы, чтобы вы приступили к работе на следующей неделе. Конечно, это довольно быстро, но у меня для вас уже есть дело. — Милтон указал на толстую папку, лежавшую справа от него.
— Правда? — Кевин хотел спросить, откуда Милтон знал, что он согласится, но потом решил, что это будет невежливо. — И что за дело?
— Я покажу его вам в свое время, — довольно жестко отрезал Джон Милтон, и Кевин поразился тому, как быстро теплый и дружеский тон сменился твердым и решительным. — Сначала я хотел бы познакомить вас со своими принципами. Их разделяют все мои партнеры, которые, как вы скоро поймете, являются для меня не просто партнерами. Наши отношения — это нечто большее. Они — моя семья. Мы работаем как одна команда. Мы преданы друг другу, и это не ограничивается одними лишь профессиональными отношениями. Мы заботимся друг о друге и о наших семьях. Никто не работает в вакууме: семья, жизнь, другие проблемы — все это оказывает влияние на работу. Вы понимаете?
— Да, — кивнул Кевин. Он почему-то вспомнил о том человеке, место которого ему предстоит занять. Может быть, мистер Милтон говорит о нем?
— Я знал, что вы поймете, — сказал Джон Милтон, откидываясь назад. Лицо его скрыла тень, словно туча закрыла солнце. — И поэтому, надеюсь, вы не сочтете странным, если я буду делать предложения и даже помогать вам в том, что, как может показаться, не связано с вашей работой у нас.
Милтон немного помолчал, потом добавил:
— К примеру, мне хотелось бы, чтобы вы жили в городе. Так получилось, что мне принадлежит роскошный жилой комплекс в идеальном районе Манхэттена, и там есть свободная квартира. Я бы хотел, чтобы вы поселились именно там — разумеется, ни о какой плате не может быть и речи.
— Без арендной платы?
— Именно. Я высоко ценю своих партнеров и их близких. Разумеется, все это будет отражено в договоре. Не считайте себя обязанным. Для меня важно быть уверенным в том, что вы и ваша жена сможете вести комфортную и приятную жизнь, пока вы будете работать у нас. Я понимаю, что у вас и вашей жены могут быть семейные узы, связывающие вас с тем местом, где вы живете сейчас. Но я не предлагаю вам переехать на другой конец страны. — Милтон наклонился вперед и улыбнулся. — Вы будете жить поблизости. Кроме того, здесь вы обретете новую семью.
Кевин кивнул.
— Это звучит… превосходно. Разумеется, мне нужно все обсудить с женой, — быстро добавил он.
— Разумеется. А теперь давайте немного поговорим о законах и о моих принципах.
Он снова придвинулся к столу, и тень, скрывавшая его лицо, исчезла.
— Закон должен абсолютно четко толковаться и не менее четко исполняться. Правосудие — это преимущество, но не основа законодательной системы. Система законодательства создана для поддержания порядка и управления людьми. — Милтон развернулся, посмотрел на Кевина и снова улыбнулся. — Всеми людьми — и так называемыми добропорядочными гражданами, и криминальными элементами.
