— Но она говорила, что Мириам очень счастлива…
— Я знаю. Я не утверждаю, что она несчастлива. Просто… уделяй ей больше внимания, хорошо?
— Хорошо, мама.
— И еще раз поздравляю тебя, сынок. Я знаю, ты всегда хотел чего-то подобного.
— Да… Спасибо.
Он понимал, что мама совершенно права. Мириам стала совершенно другой. Она изменилась так стремительно, что ему давно следовало встревожиться. Он не обращал внимание на то, что происходит, потому что слишком сильно стремился к этому — к богатству, роскоши, престижу. А кто этого не хочет? Он привез Мириам сюда, он показал ей все это. Все, что происходит и что уже произошло, на его совести.
Он обернулся, словно кто-то постучал его по плечу. Взгляд его устремился на террасу. И Кевин снова подумал, почему Ричард Джеффи покончил с собой. Что имела в виду Хелен, когда говорила, что совесть была только у Ричарда?
— Я жду, милый, — позвала Мириам из гостиной.
— Иду, иду…
Они вышли из квартиры, спустились и сели в ожидавшее их такси. Мириам заказала столик в «Ренцо» — дорогом эксклюзивном ресторане североитальянской кухни. И Кевин постарался забыть о своих тревогах.
Однако он не мог не думать, насколько иначе вела себя Мириам в «Брэмбл Инн», когда они отмечали его победу в деле Лоис Уилсон. Теперь ее не волновало, виновен его клиент или нет. Конечно, об этом деле она практически ничего не знала, поэтому не задавала никаких вопросов и не делала замечаний.
Кевин не мог не признать, что Мириам очень хороша в новых узких брюках и свитере красного цвета. Свитер был расшит мелкими жемчужинками. Мириам по-прежнему красилась гораздо сильнее прежнего. Кевин неожиданно понял, что без румян и помады она была бы слишком бледной.
Да и ресторан оказался не из тех, что ей всегда нравились. Сама она ни за что его не выбрала бы. Яркий свет, зеркальные стены, гул голосов… Несмотря на плохую погоду, народу в ресторане оказалось очень много. Столики стояли буквально вплотную друг к другу.
Мириам была очень оживлена — совсем не так, как в «Брэмбл Инн» и вообще в Блисдейле. Как он мог упустить произошедшую с ней разительную перемену? Он казнил себя за то, что с головой ушел в работу. К удивлению Кевина, Мириам многие знали — от метрдотеля до официантов. Ей кивали и улыбались гости ресторана. Мириам сказала, что они с девочками часто обедают и ужинают здесь, когда мужья заняты на работе.
Впрочем, обстановка в ресторане постоянно ее отвлекала. Когда-то она была сосредоточена только на муже, теперь же ей все время хотелось посмотреть, кто пришел, кто с кем сидит, что заказали другие гости. Как непохоже это было на те интимные ужины при свечах в уютном «Брэмбл Инн», думал Кевин. Но Мириам это нравилось — или она просто не замечала произошедшей с ней перемены.
Даже любовью после ресторана они занимались по-другому. Мириам была нетерпелива, требовательна, напориста. Она вертелась и крутилась под ним, а потом перехватила инициативу, направляя его руки туда, где ей хотелось ощущать его прикосновения более агрессивно. Он почти потерял интерес — почувствовал себя жиголо, которого используют ради получения удовольствия. В этом соитии не было ни внимания, ни взаимности, ни стремления к единению.
И Мириам осталась неудовлетворенной.
— Что не так? — спросил Кевин.
— Я устала. Наверное, слишком много выпила.
Мириам отвернулась, а Кевин лежал и думал, боясь закрыть глаза. Ему казалось, что стоит зажмуриться, и что-то… кто-то… придет. В конце концов он заснул. В четыре утра он проснулся и понял, что Мириам рядом нет.
Он прислушался и услышал какие-то звуки в гостиной. Кевин быстро понялся, надел халат. В гостиной и холле горел свет. Еще один эротический сон? Или реальность? Кевин двигался медленно, сердце его стучало. Он увидел, что Мириам стоит в дверях и выглядывает в коридор. Оттуда доносились голоса.
— Мириам, что случилось?
— Это Хелен, — повернулась жена.
— Что с ней?
Кевин быстро подошел и выглянул. В коридоре стояли Норма и Джин, тоже в халатах.
— Что произошло?
— Она взбесилась, — ответила Норма. — Полоснула миссис Лоншан ножницами по руке.
— Что?
В этот момент дверь квартиры Сколфилдов открылась, и два санитара вывезли Хелен на каталке. Она была плотно пристегнута. Пол, Дейв и Тед шли следом. Хелен отчаянно мотала головой, словно не желая мириться с реальностью. Кевин отодвинул Мириам и подошел к Полу.
— Дело плохо, — сказал тот. — Она только что вскочила с постели и напала на сиделку. К счастью, рана несерьезная, но оставлять ее дома больше нельзя. Ей сделали укол успокоительного, но лекарство еще не подействовало.
Двери лифта открылись, и санитары вкатили каталку. Пол повернулся к Дейву и Теду.
— Вам не нужно ехать. Уже слишком поздно. Я справлюсь сам.
— Ты уверен, что все будет нормально? — спросил Тед.
— Разумеется. Ложитесь спать. Поговорим утром.
Пол вошел в лифт следом за каталкой. Санитары потеснились, давая ему место, и Кевин увидел лицо Хелен Сколфилд. Когда она заметила его, ее глаза расширились. Неожиданно она начала кричать. Кевин содрогнулся, услышав этот пронзительный, мучительный крик. Вопль был слышен, даже когда лифт начал спускаться…
— Я знал, что так и будет, — сказал Дейв, отворачиваясь.
— Беда… — кивнул Тед, качая головой. — Джин?
— Иду.
Женщины обняли друг друга у дверей квартиры Кевина и Мириам, а затем Норма и Джин вслед за мужьями вернулись к себе. Кевин проводил их взглядом.
— Кевин?
Он посмотрел на Мириам, а потом перевел взгляд на дверь квартиры Сколфилдов. Где же сиделка? Если ее ранили в руку, то почему никто о ней не позаботился? Он направился к двери.
— Кевин, что ты делаешь? Куда ты, Кевин?
Он постучал в дверь и прислушался. В квартире было тихо — ни звуков, ни голосов. Кевин нажал на кнопку звонка.
— Кевин?
Мириам вышла в коридор. Он по-прежнему ничего не слышал. Кевин повернулся к жене.
— Они лгут, — сказал он.
— Что?
Кевин быстро прошел в квартиру.
— Кевин?
Мириам следом за ним вошла в спальню. Он сел на постель и уставился на свои руки. Кевин попытался стянуть золотое кольцо, но палец так распух, что снять кольцо можно было, только отрезав мизинец.
— Кевин, что ты говоришь? Ты же видел, в каком она состоянии.
— Они все лгут. Они знают, что она кое-что мне сказала. Сиделка им рассказала.
Мириам покачала головой.
— Ты странно ведешь себя, Кевин. И это меня пугает.
