— Добрый день, Агата, — еще шире улыбнулся он. — Кто это с тобой?
— Охрана, — чуть склонил голову Эрик. — Госпожа, где нас разместят? Нам с собаками надо еще обследовать дом.
— Видите, матушка, как хорошо! — Непонятно было, говорит ли младший сын серьезно или иронизирует. — Мы теперь в полной безопасности.
— Пойдемте со мной, Эрик, я покажу вам комнаты, — обернулась Агата. — Потом осмотрим дом, пока прислуга все подготовит.
— А прислуги-то и нет! — мстительно заметила фрау фон Лингер. — Разбежалась!
— Тогда я найму новую. — Агата сжала руки в кулаки.
«Не плакать! Не сметь распускаться!!!»
И она решительно направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.
— И будьте добры, комнату как можно ближе к вашей, — сказал в ее хрупкую напряженную спину Эрик.
— Можете прямо в одной поселиться, — прошипела фрау Лингер.
— Матушка! — явно забавляясь происходящим, воскликнул Ульрих.
Грон, проходя мимо, так выразительно посмотрел на этих двух, что в доме наконец повисла блаженная тишина.
Дом был большой. Новый. Но какой-то издерганный. Неуютный. Он вздрагивал от каждого звука, словно ожидая очередного скандала. Или… убийства.
Поднявшись по лестнице, Агата с Эриком повернули налево.
— Семейство Лингеров поселилось в правом крыле. Мы с Людвигом занимаем… занимали… левое. Там есть гостевая спальня. В ней никто не жил.
Агата механически проговаривала слова, точно пыталась в звуках своего голоса найти хоть какую-то поддержку.
— Пожалуйста. — Она распахнула перед Эриком дверь.
— Агата! — Он быстро зашел, захлопнул дверь, тихо приказал собакам: «Охранять», затащил хозяйку дома внутрь и прижал ее к себе.
Она на мгновение напряглась, словно собираясь вырываться. А потом расплакалась.
— Ну же… Успокойтесь… — Он неловко гладил ее по голове.
— За что… — шептала Агата.
— Так, — решил господин барон. — Мы немедленно отсюда уедем. Пускай следователи разбираются со всем этим безобразием! Вызывают господина фон Лингера. Допрашивают его мать и брата — не оклеровские шпионы, признаются.
— Но…
— Агата… — Он заставил ее поднять глаза. — Поедем домой?
— Нет.
Женщина высвободилась из его объятий.
— Я недопустимо раскисла. Простите. Мы должны узнать, что происходит в поместье. И мы узнаем.
Эрик кивнул, признавая за ней право решать самой. Хотя все внутри кричало: «Бери в охапку и уводи отсюда! К себе! И больше не отпускай!»
Понять бы еще, как она отреагирует, если он так и сделает! Что-то ему подсказывает, что оттолкнет. Прогонит. И больше не захочет иметь с ним никакого дела. А сейчас это просто смертельно опасно. И если его не будет рядом…
— Агата. Я правильно понимаю — мы с вами только что имели счастье наблюдать матушку господина фон Лингера и его младшего брата. Того самого, что неудачно вложил ваши с Эриком деньги?
— Да, — кивнула Агата. Взрыв эмоций прошел. И теперь было безумно неловко. Что он о ней подумает? Замужняя женщина, принадлежащая другому, — пусть ею и принято решение развестись — и… вешается на шею… — Как он вам?
— Скользкий.
— Мне кажется, вы преувеличиваете. Ошибиться, особенно в вопросах вложения денег, может каждый. А делать из него убийцу…
— Мы здесь именно за этим, — улыбнулся Эрик. — Разобраться. Я вчера, пока выгуливал собак, связался с господином Майнцем. Доложил обо всем, что мы узнали.
— И что следователь?
— Будет расследовать, как ему и положено. Зацепки мы ему предоставили. Думаю, его стоит ждать завтра. Сегодня я ему позвоню и предоставлю информацию о слугах. Интересно, это для него окажется новостью? Или нет?
— Надо ехать в деревню, — вздохнула Агата. — Или договариваться с теми, кто работал. Или искать кого-то.
— Думаю, можно обратиться в госпиталь.
— Нанять выздоравливающих для уборки?
— Им пойдет это на пользу. Хоть какие-никакие, а деньги. Да и болтать они не будут. Не то что женщины из деревни. К тому же… К протезам надо привыкать. А такая работа прекрасно для этого подходит.
— Тогда остается вопрос с кухаркой.
— Вам же понравилась стряпня в моем доме?
Агата кивнула.
— Десятка полтора человек обучаются профессии повара при том же госпитале. Выбирайте.
Он не стал озвучивать мысль о том, что если кто-то совершит налет на дом, то лучше иметь преданных, профессионально подготовленных людей. Бывших солдат королевской армии.
— Поедем?
Агата так светло улыбнулась при мысли, что у нее есть повод сбежать…
— Аааааа! — раздался со стороны лестницы вопль.
Агата и Эрик, не сговариваясь, выскочили в коридор.
Эльза и Грон смущенно уставились на хозяина. Посреди холла, зачем-то стоя на одной ноге, с упоением кричала женщина. Дама визжала, не переставая, сильно зажмурившись, вцепившись в подол собственного платья.
— Что случилось?! — рявкнул господин барон.
— У… У… Убили!
Агата вскрикнула.
— Кого? — спросил Эрик.
— Ме… ме… ня.
— Кто?
— Собаки! — выпалила дама, чем-то похожая на фрау фон Лингер, только моложе.
Она медленно открыла глаза. Разжала сжимающие ткань пальцы. Опустила наконец вторую ногу и, набрав в легкие побольше воздуха, набросилась на Агату:
— Как ты могла! Ты! Ты же знаешь, насколько я боюсь собак!
— Но, Вилла… — растерянно начала хозяйка дома.
— Убери их отсюда. Немедленно!
— Мама, с тобой все в порядке? — раздался юношеский ломающийся голос.
— Конечно, нет, Конрад! Это чудовищно!
— Собаки! — обрадовался молодой человек. — Здравствуйте, Агата.
— Добрый день, Конрад.
— Как я понимаю, это сестра хозяина дома и ее сын? — спросил Эрик.
— Верно, — ответила Агата. — Но, Конрад… Почему ты не в университете?
— Ну… — Мальчишка густо покраснел. — Меня отчислили. За неуплату.
Агата уставилась на него в недоумении:
— Постой. Семестр оплачен. Это точно! Я знаю, что Людвиг ездил в Лаутгард, чтобы…
— Агата, вернемся лучше к собакам, — очнулась мать Конрада. — Я требую, чтобы их в доме не было.
— Не думаю, что это возможно, — поклонился ей господин барон. — Господином Майнцем передо мной поставлена четкая задача: обеспечить безопасность госпожи фон Лингер. Следовательно, до приказа начальства и я, и собаки остаемся в доме.
