— Поняла, что господин следователь приехал, чтобы поговорить со мной.
— Как вы себя чувствуете? — спросил доктор.
— Живой, — улыбнулась ему Агата.
— А я вот… — печально сказал следователь, — явился к вам с дурными новостями.
— Людвиг?
— Он жив. Мы нашли вашего супруга.
Агата молчала, ожидая продолжения.
— Он с женщиной. Простите, госпожа фон Лингер.
— Понятно, — вздохнула.
— Все не так плохо. Думаю, он просто нанял секретаршу. Или стенографистку. Потому что они работают…
— Как интересно. То есть он инсценировал свое похищение, подвел меня под подозрение в убийстве. И удалился писать новый роман?
— Получается, что так.
— Неважно. Он жив. Значит, будем считать, что это была хорошая новость. Есть еще?
Следователь посмотрел на нее удивленно, доктор — довольно. А барон окинул их таким гордым взглядом, словно хотел сказать: «Ну что? Видели? Моя гостья не так проста, как кажется!»
Сама же Агата продолжала спокойно сидеть в кресле, сложив руки на коленях. Подобное поведение было, пожалуй, свойством ее характера. Она никогда в экстремальной ситуации не паниковала, не злилась, не впадала в истерику. Сначала надо победить. Поплакать и побиться головой о стену можно и потом.
— Дело в том, что банк собирается объявить вашего мужа банкротом. И, соответственно, продать поместье за долги.
— Странно. Но должны же оставаться активы. У нас есть два дома в столице. Один совсем небольшой, в нем мы жили, другой — доходный, его мы сдаем. Насколько я понимаю, доход неплохой и стабильный. С чего банку так поступать?
— Деньги с доходного дома идут на содержание матери, сестры и брата господина фон Лингера. И пока ваш муж не подпишет соответствующих бумаг, этими деньгами нельзя распорядиться по-другому. А дом, в котором вы жили… Простите, но он заложен. Кроме того, два ваших личных счета… — Следователь замялся.
— Говорите, — приказала Агата.
— Они тоже опустошены.
— Но… мы не прикасались к деньгам, оставшимся от родителей. Даже когда были студентами. И… второй счет — компенсация от правительства… Людвиг же сам говорил, что…
— Сожалею.
Она побледнела, но тем не менее нашла в себе силы и спросила недрогнувшим сильным голосом, немало удивив не только присутствующих, включая Эльзу и Грона, но и себя саму:
— Сколько у меня времени, чтобы все решить?
— Я договорюсь с банком, — быстро сказал барон. — Вам незачем беспокоиться.
— Скажите, что вы хотели мне предложить? — словно и не слыша его слов, обратилась Агата к следователю.
— Вернуться в ваш дом и помочь нам с расследованием. Мы более чем уверены, что кто-то из ваших домашних связан с похитителями «Водяной Смерти», которой вас пытались отравить. Мы пока официально не находим вашего супруга, именно для того, чтобы у нас была возможность проводить расследование.
Агата кивнула. Долго смотрела на огонь. Наконец решилась и спросила:
— Что вы уполномочены предложить мне, если я соглашусь?
— Министерство обороны гарантирует… скажем, пенсию. Пожизненную. Достаточно щедрую. Это сделает вас независимой от… родственников.
— Но я хочу развод.
— Госпожа фон Лингер.
— Деньги я заработаю. Более того, именно у меня в руках рукопись нового романа, за которое издательство заплатит мне очень щедро. При условии, что я найду хорошего адвоката…
— Но развод — это… немыслимо.
— Почему? Этот человек предал меня.
— Вы же не знаете всех обстоятельств!
— Он струсил. Сбежал. Этого довольно.
— Я сообщу начальству, — поднялся следователь. — Но от денег, на вашем месте, я бы не отказывался.
— Вы правы. Обещаю, что подумаю. Спасибо вам…
— Госпожа фон Лингер никуда не поедет, пока окончательно не поправится. И пока я не буду уверен в том, что риск этой авантюры сведен к минимуму, — заявил бывший канцлер.
Все удивленно посмотрели на него.
— Что? — отреагировал он на эти взгляды. — Отпускать туда женщину одну, без прикрытия… Что-то мне подсказывает, что пенсия ей не понадобится, а министерство сильно сэкономит. Следовательно, я отправлюсь с ней.
— На каком, простите, основании? — возмутилась Агата.
— Где вы были во время вашего отсутствия? Вы были в Лаутгарде. Где не только лежали в госпитале, но и нашли телохранителя, которого наняли, чтобы обеспечить свою безопасность.
— Почему в столице, а не, скажем, в Орне? — спросил следователь. — Столица марки намного ближе. И гораздо логичнее, что именно туда отвезли госпожу фон Лингер, когда обнаружили без сознания.
— Вы можете гарантировать, что в местном госпитале не станут болтать о том, что госпожи Агаты они никогда не видели?
Следователь опустил голову.
— А в столице я могу это устроить.
— Да. Это гораздо проще, — согласился с бывшим канцлером господин Фульд. — Договоримся с моими знакомыми в Главном военном госпитале.
— А как госпожа Агата оказалась в столице?
— Ну, меня же обвинили, — включилась в обсуждение Агата. — Я впала в отчаяние. И отправилась в столицу. К адвокату.
— Вы же не имели права покидать поместья! — возмутился следователь.
— Совершенно верно, господин Майнц. Когда вы навестите меня в поместье, не забудьте сообщить мне об этом в весьма резкой форме.
— А я прослежу, чтобы госпожа Агата была в безопасности, — напомнил барон.
— Вас опознают. Если не по внешности, то по собакам, — покачал головой доктор.
— Действительно, откуда у охранника, пусть даже и отставного военного, собаки такой породы? — посмотрела на него Агата.
— Думаю, это я решу.
— И зачем вам ввязываться в расследование?
— С вашего позволения, я не стану отвечать на этот вопрос. — Повисла пауза.
Уши Эльзы и Грона недовольно поднялись: «Решения хозяина не обсуждаются! Неужели не понятно? Глупые люди…»
— Мы, пожалуй, пойдем, — поднялись следователь и доктор.
— Доктор Фульд, когда госпоже Агате можно будет отправиться домой?
— Завтра в обед можно пойти подышать свежим воздухом. Я осмотрю ее после этого, к вечеру. И скажу точно.
— И еще. Господин следователь. — Барон посмотрел на служащего полиции. — Сообщите, пожалуйста, что госпожа Агата желает, чтобы поместье, в котором она проживает, перешло в ее личную собственность. Не обремененное долгами и родственниками супруга.
