Золото и камни высшей пробы в Лаутгарде можно было достать только у одного человека — Анхеля Ювве. Островитянин неблагородного происхождения пользовался в среде артефакторов большим уважением. Анхель с детства был болен. Вполне развитое, немного грузное тело пожилого мужчины он с трудом перемещал на маленьких кривых ножках. Однако более жизнерадостного и светлого человека было не найти во всем Отторне! Ювве прекрасно разбирался в ювелирном деле, артефакторике, был настоящим экспертом и очень порядочным, честным человеком. Редкий случай в подобном бизнесе.
* * *
— Мне нужно кольцо.
— Какое? — Глаза Анхеля, как и всегда, радостно блестели.
Они встретились очень тепло. Барон отметил, что друг постарел. Передвигался Ювве на кресле с высокими колесами. Значит, уже не ходит. Надо будет посоветоваться с Фульдом. Наверняка они вместе смогут помочь.
— Господин канцлер, вы меня слышите?
— Я бывший канцлер, Ювве.
— Уже в отставке? Как летит время. Так какое вам нужно кольцо, господин бывший канцлер?
— Я собираюсь жениться.
— Ну что ж…
Ювве покатил вперед, жестом приглашая гостя следовать за ним. Эрик не был тут, наверное, года три. За это время помещение, в котором Анхель торговал кристаллами и украшениями, расширилось. Теперь это были два больших, светлых зала.
— Ну что ж — прошу! Выбирайте. Все очень дорогое. И все — высшей пробы! Вы меня знаете.
— Конечно. Никогда в вас не сомневался.
Канцлер смотрел на кольца. Красивые. Дорогие. Смотрел и… не мог выбрать.
— Эрик… Могу я задать несколько личных вопросов, несмотря на то, что это не мое дело? — Анхель склонил голову набок и посмотрел барону в глаза так, что тот на секунду растерялся.
— Конечно.
— Вы собираетесь жениться по любви?
— Да. В это практически невозможно поверить, но… Да!
— И вы не можете выбрать ни одно из предложенных изделий?
— Кажется… нет. — Барон пожал плечами.
— Знаете что… Там, откуда я родом, влюбленные стараются дарить на помолвку простые кольца. Нежные, трогательные. Но обязательно — недорогие! Простой металл или золото невысокого качества. Кристаллы, цена которых просто смешная. А знаете, почему?
— И почему же?
— Чтобы не спугнуть Любовь… Мой вам совет, господин барон. Идите и в любой ювелирной лавке Отторна купите кольцо, которое напомнит вам ее. Сожмите в ладони. Закройте глаза. Услышьте стук своего сердца, а в нем — стук сердца вашей возлюбленной. И поверьте старому калеке Анхелю — мощнее артефакта в вашей жизни вы не сумеете создать! А брак ваш будет счастливым. Уж поверьте старому Ювве…
Барон наклонился к коляске, и они обнялись. А потом…
Потом он гулял по Отторну, заходя во все ювелирные лавки подряд и покупая по пути все, что попадалось на глаза. Засахаренные цветы, шоколадные фигурки вестников, подвеску на ошейник в виде снежинки для Эльзы, блокнот, на каждой странице которого в нижнем углу был изображен низерцвейг. Если листать быстро, пес глубокомысленно склонял голову набок — совсем как Грон. Агате понравится! Он так увлекся, что не заметил, как вошел в очередной ювелирный магазинчик.
Честно говоря, барон фон Гейдельберг уже и не надеялся найти что-либо подходящее. Метод Ювве работал из рук вон плохо — ни одно кольцо не подходило. Вдруг его взгляд упал на тоненькое колечко с рубинами. Кристаллы искусственно выращенные, да и золото наверняка низкого качества, но… Россыпь крошечных алых камней напомнили гранатовое вино. Он представил себе, как это простенькое, в общем-то, колечко будет смотреться на пальчике будущей баронессы фон Гиндельберг, и ему понравилось. Не раздумывая, он купил кольцо. Тонкая металлическая пластина в кармане завибрировала.
— Что случилось, Касс?
— Господин барон, госпожа Агата отказывается есть до вашего прихода, а уже…
— Я понял. Скоро буду.
Домой! Кормить, целовать, дарить кольцо…
* * *
Он уже поднимался по ступеням, когда услышал:
— Господин барон Эрик фон Гиндельберг?
За спиной щелкнули каблуки. Барон дал себе несколько секунд. Унять сердцебиение. Он знал, кого увидит, если обернется. Молодого, розовощекого адъютанта в форме королевской гвардии с пакетом на имя канцлера фон Гиндельберга. Лично в руки. Бархатная бумага, золотое теснение и гербовая печать короля Карла…
Глава 26
Эвелин горько, по-детски плакала, закрыв лицо руками, словно это могло помочь. Сил взять себя в руки не было, да и зачем? Хорошо, что никого нет. Она с детства любила крыши. Когда-то детские шалости со временем превратились в очень полезную для разведчика привычку: где бы она ни была, первым делом проверяла выход наверх. Прекрасная возможность уйти незамеченной.
Тихо. Тихо и холодно. Лишь начинающиеся сумерки да спрятавшийся за трубой серый кот — свидетели ее позора. Не узнать врага, из-за которого погиб любимый, из-за которого пришлось скрываться в Оклере те несколько страшных недель. Это по ее вине чуть не погибли люди. Если бы она узнала шпиона раньше, скольких проблем можно было бы избежать. Но она его неузнала… Не узнала! О чем только думала? Курица! Жалкая курица! Разведчица называется…
Небо стремительно темнело, словно соглашаясь с бледной девушкой, что решила вылить на него всю свою боль. Если бы слышали Вестники, они бы простили? Нет! Такое не прощается. Не прощается! Вестники нахмурились, серая тень кота дрогнула и тут же исчезла, наступила темнота…
— Эви! Эви, Эвелин, очнись! Очнись! Ну давай, давай! Открывай глаза, ну же! Вот… Вот. Вот так Молодец…
Он с ног сбился, пока отыскал ее. Если бы не кот, что неожиданно стал отчаянно мяукать, пока Курт носился по чердачным помещениям (все остальные уже были проверены вдоль и поперек), выйти на крышу и в голову бы не пришло! В первую секунду мужчина решил, что девушку убили. В то же самое мгновение понял, что жизнь без нее не имеет никакого смысла. Несколько мгновений его собственное сердце молчало и откликнулось вновь лишь тогда, когда он услышал слабый стон.
Резкий запах около лица — чьи-то сильные мужские руки не дают вырваться, отвести голову, горечь лекарства на языке. Курт! Какой-то незнакомый мужчина рядом с ним… Он что-то говорит. Губы шевелятся. Но она не слышит. Почему? Почему она ничего не слышит? Курт! Курт, что со мной?
— Не волнуйтесь. С Эвелин все будет хорошо. У нее шок. От сильного переживания. Пусть отдыхает. Успокоительные. Тишина. Покой. Длительный сон, хорошее, я бы даже сказал, интенсивное питание. Прогулки на свежем воздухе. Но не долго. Обязательно — режим. И все.
Курт кивал, слушая, как внизу смеются военные из группы захвата. Смерть прошла мимо, и любая шутка, даже самая пустяковая, кажется удивительно забавной. Голос начальника контрразведки — он лично прибыл на задержание, чтобы познакомиться наконец с неуловимым шпионом.
