Книга Она написала любовь, страница 9. Автор книги Тереза Тур

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Она написала любовь»

Cтраница 9

Юный Гиндельберг помнил этот унизительный ритуал. Глаза матери. Волну силы, что тянулась от нее к кристаллам. Он знал, что это значит. Но с того самого момента запретил себе даже думать об этом.

И все закончилось. Профессора изгнали. Сына выдрали. Лабораторию уничтожили.

Это было хорошим уроком для будущего канцлера. Никому нельзя показывать свои увлечения. Никогда нельзя выдавать своих чувств, а тайники должны быть такими, чтобы — с одной стороны — они всегда были на виду, а с другой — чтобы никто о них не знал. И не просто не знал, а даже не догадывался.

Потом — армия. Два года рядовым. Война, кровь, грязь. Солдатская медаль за личное мужество. За битву в долине реки Нея, где еще лет сто ничего расти не будет…

Приказом короля перевод в гвардию. Личную сотню наследника Карла.

* * *

Погожим летним днем была проведена самая удачная операция спецслужб оклеровцев за всю десятилетнюю войну — десант в Лаутгард.

Чтобы сделать порталы, способные провести полк смертников, надо было напитать артефакты кровью человеческих жертв. Это было форменное безумие. Но враги на это пошли…

— Измена! — раздался крик из тронного зала, где его величество принимал послов. — Король убит! Королева убита! К оружию!

Сын короля, у которого как раз был урок истории, в первый момент вздрогнул, однако мгновение спустя схватился за шпагу. Короткую — по руке одиннадцатилетнему мальчишке.

При наследнике было лишь полтора десятка гвардейцев из личной сотни, да и тех считали при дворе солдатиками для игры избалованного принца, которому король-отец ни в чем не мог отказать.

Они уже были в классной комнате.

— Ваше высочество! — коротко поклонились.

— К оружию! — голос юного Карла дрогнул.

— Пробиваемся в наши казармы? — спросил у командира отделения, барона Эрика фон Гиндельберга, один из гвардейцев.

— Кого-нибудь из умирающих сюда, — приказал несостоявшийся артефактор. — Выстроим портал.

— Но… открытие портала всегда завязано на человеческой жизни, — тихо проговорил наследник. — И… это запрещено!

— Вы можете потом меня наказать, — холодно ответил барон. — Что надо взять из дворца, чтобы впоследствии не было проблем с вашим опознанием?

— Малую корону принца.

— Живее! Четверо прикрывают меня, остальные — его высочество!

Парадокс, но именно его юношеская мечта стать артефактором помогла вывести из дворца наследника — крон-принца Карла. Эрик фон Гиндельберг с профессором как раз занимались созданием артефакта, который бы позволил выстроить портал вне зависимости от подавления. Так что первое испытание их изобретения можно было считать успешным. Они перенеслись в дом разжалованного отцом наставника, который и стал их штаб-квартирой на время кампании.

Так, десять лет назад, он стал канцлером и регентом при несовершеннолетнем наследнике — тот попросту больше никому не доверял.

Высший пост королевства…


Барон спускался в подвал. Сотня ступеней. Есть время подумать. Это был своего рода ритуал. Так канцлер настраивался на работу. Считал ступени и вспоминал…

Оклеровцы наступали по всем фронтам, решив одним стремительным ударом победить в войне. Часть столицы была захвачена десантом. Аристократы серьезно задумались: принести присягу малой короне или же посчитать, что юный наследник погиб вместе со всей семьей?

Тогда барон фон Гиндельберг решился на небывалое — вышел с Карлом к людям. И юный крон-принц, с трудом сдерживая дрожь в коленках, звонким детским голосом провозгласил:

— Отечество в опасности!

Так не делал никто. Никто не обращался к рабочим, крестьянам и служащим. Никто не призывал их в ополчение — подняться как один и защитить свои дома. Никто до наследника Карла и его верного пса-регента Эрика.

Принц был бледен. Но голос его был тверд. Силы и мужества в осиротевшем ребенке было столько, что это сработало.

А потом? Потом все закончилось. Ощущение нужности своей семье — а он считал короля своим младшим братом. Отставка. Ожидание подосланных убийц. Ведь оставлять в живых так много знающего вельможу просто глупо!

Так незаметно, в ожидании неминуемой смерти, подобралась тоска. Дни шли, а убийц все не было. Он приобрел поместье, переехал в него с собаками.

Бывший канцлер не боялся смерти, нет. Скорее ждал ее, надеясь, что та избавит от болезненных воспоминаний. От необходимости снова и снова анализировать поступки прошлых лет, вздрагивая среди серых теней собственной совести.

Барон фон Гиндельберг покачал головой, прогоняя неуместную слабость. И — как и прежде — быстро взял себя в руки.

Раз уж он ввязался в это дело — помощь барышне, попавшей в беду, — надо подготовиться.

Девяносто восемь, девяносто девять, сто…

Системе безопасности его личной лаборатории могла бы позавидовать королевская сокровищница. Да и сокровищ за бронированной дверью было немало.

Много лет он собирал диковинки, покупал драгоценные камни, заготовки, оправы. В редкие минуты отдыха обустраивал рабочее место, но вместе с тем старался не привязываться. Не вкладывать душу. Это было слишком плохой приметой — к несчастью всегда сбывавшейся. Как только кто-то из силовиков — неважно — военный ли, безопасник, разведчик… — начинали мечтать об уютном доме, о яблонях, цветущих по весне… Смерть немедленно предъявляла права на такого человека. Словно обижалась…

Барон хмыкнул. Опытным взглядом пробежался по имеющимся запасам. Итак, что тут у нас?

Заготовки по изменению внешности, документы на несколько личностей разных сословий. Мало ли как жизнь сложится…

Он прижал ладонь к сейфу. Про себя посчитал до трех и неторопливо проговорил:

— Верен и в смерти.

Девиз их рода. Хороший девиз.

Перебрал несколько комплектов документов — с одного из них смотрело лицо его величества Карла.

Разложил на столе прямоугольные пластины, подобные тем, что носили солдаты на шее, — с номером части, именем и датой рождения. У него самого на шее была точно такая же. Посмотрел на документы. Простоватое лицо с прямым ясным взглядом ему очень нравилось. Безукоризненная маска для выполнения какого-нибудь тайного поручения. С одной стороны — смотришь — и сразу думаешь: «Какой славный парень!» А с другой — второй раз взглянуть уже не тянет.

Потянул ящик стола, достал специальный, чуть изогнутый нож артефактора. Пластины изменения внешности надо было напитать силой. А что может быть сильнее, чем кровь?

Привычно полоснул ладонь. Почувствовал, как жадно артефакты забирают силу.

Зашипел, шепча заклинание, сдерживающее поглощение силы. Почувствовал недовольство того, что жило в черном омуте кристалла. Это нечто всем своим существом жаждало высшую награду — человеческую жизнь. Главное — не поддаться. Многие артефакторы, не контролируя себя, во время работы совершали самоубийства.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация