– Доктор Рэнсом… – она заметно сникла и повернулась обратно к веранде. Потом скучающе махнула ему через холл. – У вас усталый вид, доктор. – И она убрела на веранду, волоча по полу испачканные полы халата.
Двойное окно закрыли от пыли. Сквозь него была смутно видна зеленая цистерна на дальнем конце бассейна. Длинная веранда вызывала чувство клаустрофобии, воздух в ней был мертвым и нежилым. В нем висел странный запах, исходящий от листвы тропических растений на стенах, свесивших вялые плети, словно в усилии хоть напоследок зацепить Миранду.
Та присела на плетеный диванчик. На стеклянном столике стояла корзинка с фруктами. Женщина сжевала виноградинку, критически осмотрела косточку и махнула вошедшему Рэнсому:
– Входите, доктор, не стойте с таким загадочным видом. Я вас не скомпрометирую, не бойтесь. Вы не видели Квилтера?
– Он с овчарками выслеживает вашу прислугу, – ответил Рэнсом. – Возможно, я вам еще понадоблюсь. Буду дома.
Миранда бросила на пол кожицу винограда. Рэнсом постучал пальцами по чемоданчику.
– Мне пора.
– Куда? – она презрительно отмахнулась от возражений. – Не глупите, некуда вам идти. Скажите, доктор, что именно вы забыли в Ларчмонте?
– Забыл? – повторил Рэнсом. – Я пытаюсь сохранить остатки практики.
Пока Миранда ковыряла надкушенную виноградину, Рэнсом разглядывал грязные манжеты и ворот халата, потемневшие лямочки видневшегося под ним лифчика. Она уже увядала, заброшенная, как растения в горшках – как только стала не нужна Ломаксу, тот о ней забыл. Но вот кожа у нее была белой, как у альбиноса: без пятнышек, без веснушек.
Заметив его взгляд, женщина злобно усмехнулась и откинула назад волосы до смешного искусственным жестом.
– В чем дело, доктор? Проводите осмотр?
– Только не осмотр, – сдержанно возразил Рэнсом и указал на цистерну, у которой механик наматывал шланг на барабан. – Ломакс торгует водой?
– Черта с два! Я уговаривала его вылить все на землю у шоссе. – Она бросила на врача острый взгляд. – Он вам не рассказал, что задумал? Все хихикает, как маленький, не может сдержаться.
– Вы о пикнике с кострами? Он меня приглашал.
– Приходите, доктор! – Миранда торжественно повернулась, белые волосы упали ей на лицо, подобно змеям Горгоны. – Хотя, смею сказать, у меня свои планы.
– Не сомневаюсь, – кивнул Рэнсом, – но я скоро уезжаю к морю.
Миранда утомленно мотнула головой.
– Море! – с презрением отозвалась она. – Нет уже никакого моря. Есть только «здесь», поймите уже!
Он был уже в дверях, когда она крикнула вслед:
– Доктор, вы когда-нибудь видели, как армия муравьев переправляется через ручей?
Со ступеней Рэнсом оглядел пыльные крыши. Дым балдахином висел над далеким городом, но воздух стал светлее, отражая белизну пепла и речного ложа.
Механик открыл двери водовозки и забрался в кабину. Достал из-за сиденья винтовку и выставил дуло в окно. Единственным глазом подозрительно зыркнул на Рэнсома – маленький, сутулый человечек.
Рэнсом подошел ближе.
– Вы армейский? Что, уже начали реквизировать воду?
– Дар частного лица, – водитель в сомнении оглядел костюм Рэнсома. – Зоопарку Маунта.
Теперь Рэнсом узнал зеленую униформу.
– Кто там теперь заведует, доктор Барнс?
– Он смылся. Улетела птичка. Нас только двое осталось.
– Вы хотите сказать, какие-то животные еще уцелели? – удивился Рэнсом. – Я думал, всех уничтожили?
– Это еще с какой стати? – резко спросил водитель.
Удивленный агрессивным тоном Рэнсом объяснил:
– Да ради них самих, если не ради нас. Вода рано или поздно кончится.
Водитель, высунувшись из окна, нацелил на Рэнсома острый палец. Он явно не привык спорить, но слова Рэнсома вывели его из себя.
– Все целы, – сказал он и махнул рукой на пыльные окрестности. – У нас все в порядке, вот так же, как здесь. Еще несколько недель, и мы, пожалуй, сможем их выпустить!
Единственный глаз на его помятом лице блестел дикой жестокой надеждой.
Глава 4
Затонувший аквариум
Они полчаса ехали к зоопарку, виляя по безлюдным улицам, объезжая завалы по садам и теннисным кортам. Рэнсом, сидя рядом с Уитманом, старался запомнить дорогу в этом лабиринте. Зоопарк располагался в трех милях от городского центра. Когда-то это был приятный район ухоженных домиков, но теперь вся округа превратилась в ветхие заброшенные трущобы. Древесные стволы и решетчатые изгороди разделяли участки, на которых, добавляя дыма в забитое пеплом небо, дымились костры. На обочинах сбились автомобили с открытыми дверцами. Они проехали пустой торговый центр с закрытыми или забитыми досками витринами. В разломанных картонных коробках копошились тощие собаки.
Резкий переход от Ларчмонта, где еще теплилось подобие нормальной жизни, ошеломил Рэнсома. Здесь, в черте города, исход случился внезапно и оставил следы разрухи. Там и здесь между рядами машин пробирались одинокие пешеходы. Раз перед ним на перекресток выскочил древний грузовичок, забитый мебелью и вещами, с втиснувшимися в кабину родителями и детьми – и скрылся во мраке улиц.
За полмили от зоопарка главную улицу перегораживали десяток машин, зажавших пытавшийся выехать задним ходом грузовик. Уитман выругался, быстро огляделся и, не притормозив, свернул в сторону, на проезд к маленькому одноэтажному дому. Цистерна с ревом прокатила под кухонными окнами, сбила мусорный бачок. Рэнсом успел заметить лица с ужасом уставившейся на них седой пары.
– Ты их видел? – крикнул Рэнсом, которому представилось недалекое будущее, когда супруги останутся одни в покинутом городе. – Им кто-нибудь помогает?
Уитман словно не услышал. Рэнсом с трудом уговорил одноглазого водителя отвезти его к зоопарку – под тем предлогом, что в воду надо добавить вакцину против бешенства. Одержимый животными, Уитман ни о ком другом не хотел думать.
Выезд от дома на параллельную улицу перекрывал легкий забор. Сразу за воротами у дороги стояла легковушка. Уитман, почти не сбавив скорости, повалил преграду. Заостренные жердочки расщепились, как спички. Унося на капоте целую секцию забора, машина проехала мимо дома и чуть замедлила ход перед столкновением с другой машиной. Водовозка вышибла легковушку на проезжую часть, смяв ею радиатор какого-то грузовичка и заставив откатиться дальше, до следующей машины. По ветровому стеклу разбежался морозный узор, а потом стекло треснуло и вывалилось наружу.
Где-то жалобно тявкнула собака.
– Смотри, там! – предупредил Рэнсом.
Из-за угла в пятидесяти ярдах дальше по улице за ними молча наблюдали две женщины. Их грубые широкоскулые лица прикрывали черные платки в желтых пятнах пепла. Окаменелые взгляды напомнили Рэнсому древних монахов.
